Юлия Миланес
Рождение Парадокса
Рождение Парадокса
Всходил Алголь — двойная звезда, сияющая невыносимо ярко. На Земле, Юпитере и Инке люди в этот момент считали, что открывается глаз Медузы Горгоны в созвездии Персея. На планете Алкеда во время восхода всё утопало в яростном свете: красные тени стремительно укорачивались, мир терял краски, выцветал, блек.
Среди сияния и зноя, самые высокоточные телескопы не смогли бы обнаружить на скалистом берегу испарившегося океана гигантскую черную птицу с книгой. Двойная звезда, названная именем феникса, обжигала кожу и истощала зрение высшего существа, но ослепнуть он не мог. Хозяин пустыни просто закрывал глаза. Наступало время отдыха.
Что-то надрывно загудело, и лапы его засыпало каменной крошкой.
— Не открывать глаза, — с досадой подумал Алголь. — Это опять люди. Вездесущие создания, которые теперь везде суют свой нос. Ничего страшного.
Управляемый зонд растопырил тонкие ножки, выпустил «жало» для исследования поверхности планеты и побежал в сторону феникса. Но не добрался: электронная начинка начала плавиться и давать сбои. Аппарат долго крутился волчком на одном месте, разбрасывая пыль, беспрерывно жужжа и щелкая. Потом одна его ножка подогнулась и захромала, «жало» подломилось. Наконец, зонд затих, зарывшись в песок.
— Надо будет сказать Ра, что я видел крейсеры центурионов у Мирфага, — решил феникс и досадливо отмахнулся крылом. — Надоела война Юпитера с Землей!
Звезда Алголь пошла на убыль, и сквозь закрытые веки хозяин безжизненной пустыни почувствовал, что мучительное сияние спадает.
Алголь закрыл Экклезиаст, заложив страницу закладкой.
За спиной черного феникса с шумом прокатился обломок скалы. Любой звук быстро разносился в раскаленной атмосфере, появилось расходящееся кругами марево. Алголь оглянулся, заморгал.
***
Ра была очень стара. Настолько, что красные перья поблекли и местами начали выпадать. Феникс очень хорошо представляла себе момент смерти. Это событие ей пришлось пережить уже четырежды, и она ясно видела огонь, охватывавший ее тело с головы до лап. Нет, Ра не боялась смерти: для таких, как она, нет смерти в огне. Есть боль, пронизывающая насквозь, есть жар, опаляющий разум, есть бессилие новорожденного. А еще есть забвение, из которого так сложно выбраться. Забвение, когда надо все начинать с песчинки. А может быть, окончание всего. Ра не знала, что будет после. Фениксы, для которых закончился круговорот жизней, не могли вернуться и рассказать об этом.
Как обычно, красиво заходил Мирфаг. Лазоревое небо подернулось красными сияющими облаками, отраженными спокойным океаном, который занимал всю поверхность Амона, за исключением маленького клочка суши — скалы, на вершине которой жила Ра. Горные цветы склонили свои сиреневые головки в сторону заходящей звезды, и их тихая музыка гладила мысли птицы.
Красный феникс наклонила голову, сосредоточилась и послала сигнал Алголю: «Сегодня необыкновенно красиво заходит Мирфаг». Она всегда так думала.
— Ты видела центурионов у своей звезды? — спросил в ответ черный феникс.
— Нет. Покажи мне.
Ра на секунду увидела красное марево, исходящее от скал Алкеды. Потом ощутила холод Вселенной и сияние мириадов звезд центра галактики. Наконец, издалека огромным красным шаром, заполонившим все сознание, стал выплывать Мирфаг. На фоне гигантской звезды, как земные мухи, суетились точки крейсеров Юпитера.
— А ведь с чего все началось? — продолжал Алголь. — Как обычно, с земной любви пятьдесят веков назад. Напомнить тебе?
— Напомни, — вздохнула Ра.
— Клеопатра, твое земное воплощение, была очень талантливым и умным человеком, но — женщиной. А они живут коварством и ведут войны не по правилам. Так территории Древнего Рима, которыми управлял Юлий Цезарь, земного воплощения Юпитера, оказались в зависимости от Египта и стали иметь второстепенное значение. Власть Египта распространила твой культ на всю Европу и Африку. Наступил дисбаланс сил во Вселенной, и все из-за какой-то колонии, планеты пятого уровня управления Млечного пути, вращающейся вокруг желтого карлика. Юпитер был очень недоволен… Ну вот, люди вышли в космос.
— Покажи мне Землю, — задумчиво попросила Ра.
***
— Мама, я боюсь, что лунные люди придут и заберут меня! — испуганно протянул мальчик шести лет.
Он перегнулся через ручку пассажирского кресла шаттла и попытался прижаться русоволосой головой к груди женщины, сидящей за пультом второго пилота.
— Мы просто слетаем в гости к бабушке и дедушке, — успокаивала его мать.
— Лунные люди, лунные люди, — проворчал отец. — Виртуальные шлемы забивают детям головы всякой ерундой. Мы летим в составе конвоя капехов, под вооруженной охраной. Даже центурионы не в состоянии нас захватить.
— Даже весь Юпитер, — подтвердила мать.
— А мы с кем воюем? С Юпитером? — поинтересовался ребенок.
— Мы воюем со старой курицей, которой поклоняются центурионы, — усмехнулся отец, садясь за пульт первого пилота. — Со старым красным цыпленком, который уже пятьдесят веков не может сгореть. Видел когда-нибудь такую птицу?
Ребенок представил себе жареную курицу с румяной корочкой и повеселел.
— Не надо называть богов цыплятами! — забеспокоилась мать. — Уважай мои религиозные чувства, все-таки Ра тоже с птичьей головой. Да хранит нас великая Богиня!
— Так это же религия, — усмехнулся мужчина и ласково поцеловал жену, — а центурионы молятся настоящей, живой красной курице, восседающей у них в главном храме. Так, по крайней мере, пишут газеты. Юпитер! Они и планету свою назвали в его честь! Что это за люди такие?
Ребенок звонко расхохотался и завозился, поправляя шлем, спадающий ему на глаза.
— Только мы в состоянии летать исключительно в составе конвоя. Что эта за птица такая немощная? — насмешливо сказала женщина. — Да хранит нас Ра…
Пассажирский шаттл вышел на внеатмосферную орбиту. Включились воздушные компрессоры.
— Папа, смотри, к нам летят маленькие звездочки! — воскликнул ребенок.
— Нет-нет, это подходит наш конвой, — сказал мужчина и тревожно уставился в экран.
В следующую секунду перед пассажирским шаттлом выросли два крейсера Юпитера.
Со стороны заходящей Инки медленно двигались земные звездолеты.
— Шаттл сто тысяч триста один вызывает…, — мужчина не смог договорить, потому что смертоносные лучи боевого оружия центурионов настигли пассажирский корабль.
***
— Они убили ребенка! — в пульсирующих мыслях красного феникса стола картина расплавленного, искореженного пассажирского шаттла, ставшего орбитальным мусором. — Люди превратились в пар! Все трое!
— Ты сама просила показать тебе Землю, — сварливо отозвался Алголь.
«Женщина называла меня Богиней и просила защиты», — в отчаянии подумала Ра.
Черный феникс уловил ее мысль и слегка усмехнулся:
— Центурионы уже долетели до самого Мирфага. Юпитер хорошо помнит старые обиды. Что будешь делать?
Ра попыталась успокоиться. «Что там случилось пятьдесят веков назад? — стала вспоминать она. — Клеопатра из рода Птолемеев очаровала Юлия Цезаря и свергла с его помощью
