Фредерик Браун, Мак Рейнольдс
Сюрприз
Макги едва взглянул на очерк, который я положил перед ним на письменный стол, с возмущенным ревом разорвал его на части и швырнул в мусорную корзину.
— Кто тебе сказал, что ты репортер, Прайс? — прорычал он. — Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что «Глоуб» не печатает такой вздор!
Макги — самый крутой редактор из всех, кого мне доводилось встречать. Но ужаснее всего то, что его укусы куда опаснее, чем лай. Еще немного, и я потеряю работу, которая сейчас мне просто необходима. Меня уже уволили из двух других газет Спрингфилда, и если теперь Макги укажет мне на дверь, придется переехать в другой город. А мне этого совсем не хотелось.
И хотя я смертельно ненавидел даже землю, по которой ходил Макги, я заставил себя говорить спокойно:
— Мне показалось, это вызовет интерес у читателей. Ладно, жаль, что оказалось не в тему. У вас есть для меня, другие поручения?
Он посмотрел в свой деловой календарь и проворчал:
— Навести Таркингтона Перкинса. Возможно, он уже созрел.
— Боюсь, я не помню…
— Похоже, ты даже свое имя успел забыть, олух несчастный. Речь идет о безумном изобретателе, которого мы высмеяли четыре месяца назад. Он работал над дешевым заменителем воды. Нужно выяснить, чего ему удалось добиться и над чем он работает сейчас. Возможно, получится интересная статья.
— Конечно, — сказал я и вышел.
С Макги не спорят.
Получив адрес Таркингтона Перкинса в нашем архиве, я поехал к нему на трамвае. Поездка оказалась долгой, и я развлекался, представляя себе разные беды, которые могли бы свалиться на голову Макги. В последнее время это были самые приятные мысли из тех, что крутились у меня в голове. К сожалению, мои фантазии никогда не осуществлялись.
Я позвонил в дверь дома, адрес которого мне выдали в архиве. Дверь распахнулась, и я отступил на шаг назад. Открывшая мне женщина оказалась невероятно отталкивающим существом. Она весила никак не меньше двухсот пятидесяти фунтов и походила на линейный корабль вражеской державы, приготовившийся к сражению. Женщина производила впечатление даже более крутой, чем Макги, да и смотрела на меня так же, как он.
Я попытался держать фронт.
— Это дом Таркингтона Перкинса?
— А что вам от него нужно?
— Я из «Глоуб», — торопливо сказал я. — Мне бы хотелось поговорить с ним о его последних изобретениях. Если вы не возражаете.
Женщина посмотрела на меня так, будто я пришел исключительно с целью заразить ее дом клопами, однако отступила в сторону и разрешила войти.
— Этот червь в подвале, — злобно сообщила она, словно я был виновником всех ее несчастий. Потом наклонилась в лестничный пролет и истошно заорала: — Тарк! Тут какой-то болван хочет тебя видеть.
Вновь обернувшись ко мне, она фыркнула:
— Другие люди работают водопроводчиками или грабителями банков! А меня угораздило выйти замуж за изобретателя.
Брошенный на меня испепеляющий взгляд давал понять, что это лишь немногим лучше, чем быть репортером.
Я осторожно обошел ее и содрогнулся, как только скрылся за поворотом лестницы.
Маленький человечек, склонившийся над скамейкой, выглядел как мужчина, много лет женатый на женщине, от которой я только что унес ноги. Он даже не поднял на меня глаза, когда я вошел.
— У вас есть десятицентовик? — жалобно спросил он.
— Что? — удивился я.
— Или монетка в двадцать пять центов. Мне нужно немного серебра.
Я порылся в кармане и нашел десятицентовик. Он взял монету, так и не взглянув на меня, но я успел его рассмотреть. Таркингтон Перкинс даже в пальто и с чемоданом весил бы вдвое меньше жены. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, что в течение долгих лет его используют в качестве дверного коврика, если не буквально, то фигурально. Наконец он повернул голову, и его усталые совиные глаза уставились на меня.
— Привет, — сказал он. — Э-э, надеюсь, вы простите…
Он не нашел в себе мужества продолжить, но я сразу же понял, что он имеет в виду оставшийся наверху танк «шерман». И я вдруг почувствовал к нему симпатию. Мне захотелось сказать, что мой редактор почти так же ужасен, но сейчас говорить об этом явно не стоило. Поэтому я лишь улыбнулся и ответил:
— Я Джейк Прайс из «Глоуб». Мой редактор говорит, что вы работаете над чем-то интересным. Кажется, речь шла о заменителе воды.
— Ах да. Два месяца назад я прекратил работу над проектом. Да, мне удалось создать заменитель, но, боюсь, он не получился более дешевым. С тех пор я занимаюсь имыньлогокла напитками.
— Прошу прощения, — сказал я, — но не могли бы вы повторить…
— Имыньлогокла, — повторил он. — Это «алкогольными» наоборот. Ну, эффект у них обратный.
— Вы хотите сказать… — пробормотал я, не в силах даже представить себе, что это может означать.
— У них обратное действие. Иными словами, сначала похмелье, а на следующее утро вы чувствуете себя прекрасно. Парите, словно…
— Воздушный змей?
— Благодарю вас. Хотите выпить?
Должно быть, я что-то упустил. Мне действительно хотелось выпить, но я не связал предложение Перкинса с тем, что он говорил до этого. Поэтому я согласился, и он принес мне бутылку с чем-то и стакан. Помню, что сначала я понюхал и уловил знакомый запах виски. И тогда я щедро плеснул себе в стакан и выпил.
— Но этот проект я завершил несколько дней назад. Теперь я работаю над новым и почти закончил перед тем, как вы пришли. На самом деле оставалось только добавить немного серебра. Это переключатель.
— Как мило. А почему вы не выпили со мной?
Он нахмурился:
— Я бы хотел, но… — Его глаза обратились к потолку. Взгляд был таким выразительным, что слов не потребовалось. — Но вы не стесняйтесь, можете добавить. И спасибо за десятицентовик. Когда-нибудь я верну вам долг.
— Не стоит об этом, мистер Перкинс, — великодушно заявил я и налил себе приличную порцию, по меньшей мере на пятьдесят центов. — Вы сказали, что закончили новый проект…
— Да, переключатель. Но это только я его так называю. На самом деле это психореверсоментатрон.
— Ага, — пробормотал я. — У вас просто замечательное виски, мистер Перкинс. Вы и правда не против, если я…
— Пейте сколько хотите.
— А что он делает?
— Я ведь вам уже сказал. Сначала у вас будет похмелье, а потом, завтра утром, вы ощутите себя чудесно пьяным.
— Я имел в виду психоре… переключатель.
— Ну, естественно, он переключает разумы.
Я посмотрел на