Ольга Ефимова-Соколова
Хорошими делами прославиться нельзя
1. Профессор
— А Ушастик на рисовании учительнице на стол дохлого таракана подложил! — Белочка возмущенно тряхнула сумочкой.
С громким стуком на пол что-то упало и на белом кафеле заблестела…
— Помада! А я ее весь день ищу! У меня в 16.00 ВСТРЕЧА! — Тяжело дыша худенькая дамочка нависла над Белочкой. — Ушастик, обыщи ее!
Из сумочки выпала трубка. Белочка еще больше прикрылась хвостиком, превратившись в ушастый хвостоног. Крокодил Гоша радостно потянулся за трубкой, но Шапокряк ловко подхватила ее и, рассмотрев со всех сторон, засунула в карман.
— Курить — здоровью вредить! А для подарочка сойдет, — Шапокряк мечтательно улыбнулась. — Ушастик, ты остаешься за старшего. Если заглянет мой профессор, скажешь, что я в ванной комнате.
— Будет сделано! — Ушастик весело перекувырнулся через голову и встал на передние лапы.
— И не шуметь! Меня и так из-за вас сумасшедшей считают, — прихватив шляпку, веселая дамочка протанцевала в сторону двери и, послав всем воздушный поцелуй, вышла.
— Наша кикимора на свиданье отправилась, — виляя во все стороны, Ушастик прошелся до двери и обернулся. — Если заглянет мой компрессор, скажите, что меня смыло в открытое море.
И не дожидаясь, пока утихнет смех, Ушастик нырнул в открытую дверь.
— Ушастик, ты куда? — только успела пропищать Белочка.
— Ш-ш-ш, — Гоша поднял лапу и страшно округлил свои крокодильи глаза. — Сюда идут, прячемся!
Шаги за дверью приближались. Гоша расплющился под тумбочкой, Белочка вспрыгнула на карниз, слившись со светлой стеной.
— Аделаида Никитична! — Лысоватый круглоголовый мужчина оглядел пустую комнату и, поправив очки, поморщил нос. — Что за странный запах? А мадам опять куда-то смылась… А это что такое?
Мужчина вытащил из-под кровати маленькую сумочку, раскрыл и понюхал. Потом перевернул и затряс. Звякнул ключик, по полу запрыгал лесной орех. Покрутив ключик с колечком на пальце, мужчина хмыкнул и вышел.
— Пронесло, — выдохнул Гоша, пятясь из-под тумбочки.
— Моя сумочка! — заныла Белочка, спрыгивая и хватая орешек.
— Эй, ребята, пошли Снегурочку пугать! — вкатился в комнату Ушастик. — А вы чего тут, в прятки играли?
— Мою сумочку забрал компрессор, то есть профессор, — всхлипнула Белочка. — И давайте будем уже расходиться, пора уроки делать!
— С ума сошла, какие уроки в четыре часа дня?
— Пожалуй, мне тоже пора, — серьезно проговорил Гоша, приоткрывая дверь и оглядывая пустой коридор. — Гаврилыч всегда после обеда крокодила зовет. А что это там за шум?
— Да я Шапокрячку в тубзике закрыл. Пусть помучается без своего профессора.
— Ушастик, так нельзя! Она же любит его! — Белочка от возмущения вспрыгнула на лампу.
— А я тоже, может, люблю… мороженное, а она мне его никогда не покупает! И вообще, надоело мне у нее на побегушках быть! В лес хочу! Тут в соседнюю палату старичок поступил, так у него зверек такой странный — с крыльями! Вот бы и мне крылья! Так он в лесу живет, а сюда сопровождающим приехал.
— Так приводи его к Снегурочке в школу! — заинтересовалась Белочка, поправляя кисточки на ушах.
— Лапши нету, — хихикнул Ушастик, — можешь топать. А Ква-хрямчик с тобой дружить не будет! У него своих белочек полный лес.
— Ну и пусть! — Легко выскочив в форточку, Белочка побежала по карнизу.
— Ушастик, — Гоша от волнения стал охлопывать себя по карманам. — Она сейчас дверь выломает и нам задаст! Я пошел!
— Ладно-ладно, — Ушастик выбежал следом в коридор и заскочил на подоконник. — Открою, я сегодня добренький. Тем более, что ее любимый профессор уже на своем джипе отчаливает.
Убедившись, что в коридоре никого не видно, Ушастик подпрыгнул и вернул ручку в первоначальное положение. Дверь с грохотом распахнулась, и красная взлохмаченная Шапокряк бросилась за Ушастиком.
— Уши пообрываю! Носы посворачиваю! — шипела мегера, бешено стуча каблуками по кафелю.
— Догони сначала! — бросил Ушастик, заскакивая на поручень.
Разгневанная дамочка уже хотела последовать его примеру, как заметила, что с первого этажа по лестнице поднимается профессор.
— Аделаида Никитична? — профессор замер. — Что с вами? И где вы были в 16 часов?
— Ах, Александр Кузьмич, — Шапокряк заморгала, стараясь придать себе игривый вид. — Я как раз спешила к вам на встречу, но подвернула ногу и меня увели к травматологу.
Ухватившись за поручень, дамочка захромала вниз по ступенькам и повисла на руке у профессора.
— И что же, как ваша нога? — сморщившись, светило науки потащил красотку наверх.
— Мне уже лучше, — пропела Шапокряк, боковым зрением высматривая Ушастика.
— А мой ключик от шкафа как у вас оказался?
— Какой ключик?
— Или вы опять скажите, что это Ушастик? — профессор повернул к своему кабинету.
— Что вы, какой Ушастик? Это была шутка! Никакого Ушастика и вовсе нет! Я все придумала, потому что мне было очень одиноко…
— О, вот это разговор! Я рад, что вам уже лучше. Жду вас завтра после обхода на выписку. А сейчас, простите, мне надо забрать одну вещь, которую я забыл.
— До завтра! — выдохнула Шапокряк, нехотя отпуская рукав профессора.
Через секунду она уже дернула дверь своей комнаты.
— Где он?
Белочка и Гоша вздрогнули. Шапокряк подскочила к кровати и смахнула их в стороны.
— Что это? Кто подложил мне дохлую крысу?
— Она еще дышит, — пискнула Белочка.
— Я нашел ее под шкафом у профессора, — высунулся из-за тумбочки Ушастик. — Ему часто дарят всякие вкусности, а я их пробую. Вот он и подумал, что завелись мыши и поставил мышеловку. Туда и попалась вот эта…
— Ты еще смеешь разговаривать! — сжала кулаки Шапокряк.
— У крысы перебиты лапы, она стонет, — остановил надвигающуюся бурю крокодил.
— Ладно, отойдите, я гляну, — и Шапокряк быстро погладила крысу. — Ушастик, зубочистки! Белочка — бинты! А ты, Гоша, пой ей свою колыбельную — будет вместо анестезии.
На следующее утро Шапокряк весело крутилась перед зеркалом.
Крокодил и друзья переглянулись.
— Как прошло свидание? — Ушастик щекотал сидящую на кровати крысу.
Белочка привязала ей бант под цвет бинтов, так что она стала похожа на елочную игрушку.
— Уж, прости, Ушастик, мне пришлось сказать, что тебя нет, иначе профессор меня бы не выписал. Собирайся, мы уходим! Устроюсь на почту, буду каждый день по городу гулять.
— Нет, я Квакахряму обещал его дедушке помочь, — Ушастик на всякий случай отошел подальше.
— Так, предательство… — насупилась Шапокряк. — А ты, Гоша, пойдешь?
— Ну, мне… не знаю…
— Он остается! — ответил за него Ушастик.
— Белочка, как я понимаю, тоже не может бросить своего пьяницу?
Белочка быстро закивала и заскочила на карниз.
— Ей уроки учить надо, — встрял Ушастик.
— Отлично, значит все остаются?
— А можно мне с
