Сергей Тарасов
Мысленная сила
Работа шла медленно. И у меня не было такой возможности, чтобы ее ускорить, хоть плачь — я работал с файлами проявлений драгоценных и поделочных камней Урала, чтобы быть готовым к очередной летней поездке за камнями для моей коллекции. Это было мое хобби, никак не связанным с коммерцией и деньгами. Найденные кристаллы и красивые горные породы пылились на полке моей мебельной стенки. Но я иногда на них смотрел и успокаивался на время, потому что возможности и желания съездить за новыми кристаллами у меня с каждым днем оставалось все меньше и меньше — наступала весна с многочисленной работой в огороде, а мне надо было еще побелить дом и привести в порядок кухню.
Мне приходилось спешить, потому что времени оставалось мало — снег в огороде уже почти растаял, и я накапливал бесплатную воду, в которую превращался снег, лежавший на крыше дома. Прошлой весной бесплатная вода в бочке закончилась, и мне приходилось качать воду из скважины, чтобы в мае поливать огурцы и кабачки.
На работу с информацией у меня осталась от силы неделя, но я чувствовал, что этой недели мне не хватит: чтобы все напечатать, — мне надо было не очень много времени набрать текст. Но чтобы отредактировать написанный текст, приходилось потратить немало сил и времени. С этой правкой текста я засиживался до глубокой ночи, и у меня не оставалось времени посмотреть интересный фильм перед сном. Коробки с фильмами занимали все свободное место на тумбе, где стоял недавно купленный телевизор, и я уже не знал, куда положить коробки с новыми фильмами, которые мне попадались совершенно бесплатно на каждом шагу — мне только оставалось их положить в сумку, привести домой и положить на тумбу.
Каждый вечер, когда я засыпал без привычного просмотра интересного фильма, я давал себе торжественную клятву, что на следующий вечер обязательно посмотрю какой-нибудь фильм, но это мне пока не удавалось. Правка моей рукописи занимала много времени, и хотя это занятие было увлекательным, это меня уже начинало угнетать. Надо было что-то придумать, а то я совсем отвыкну от привычки смотреть телевизор.
Выход у меня был один — научить мой компьютер самому править мои рукописи. Набирать текст на клавиатуре для меня не было проблемой — я научился печатать на пишущей машинке давно, еще лет тридцать назад, когда еще совсем не было компьютеров. Мне тогда надо было печатать документы для суда, и я попросил у приятеля на время немецкую пишущую машинку «Мерседес».
Это был такой железный раритет, но она еще работала и печатала очень хорошо. На ней я напечатал очень много документов, но она была не моя, и когда она понадобилась моему приятелю, я был вынужден ее отдать. Потом, когда мне еще понадобилась пишущая машинка, я купил ее с рук, у одного старика на Уралмаше. Она тоже была механическая, немецкая, с широкой кареткой и носила гордое имя «Ундервуд». Но была такая тяжелая, что я с трудом ее притащил домой — чуть руки не отвалились.
На ней я печатал долго, и был ею очень доволен. Единственное, что мне не нравилось в ней, это лента. Она была тринадцать миллиметров, а у наших, отечественных, лента была широкой — шестнадцать миллиметров. Найти нужную ленту я не мог, и пользовался той, которая там уже стояла. И еще, она была очень тяжелая. Зато в ней ничего не ломалось, и я на нее не мог порадоваться.
Сейчас она стоит в подвале, рядом с электрической пишущей машинкой, которую я забрал с работы, но так и не стал на ней печатать: у меня появился компьютер. Сначала он был у моего брата, но когда он достал себе модель поновее, старый компьютер отдал мне. Это была совсем старая модель, на ней стояла две операционные системы — ДОЗ и Windows 95–98. Привода под диски у него не было, и я обходился дискетами. Потом, когда я начал брать материалы из иностранного отдела библиотеки, и среди них были диски, то я обратился в фирму, которая мне поставила привод под диски. Но компьютер работал только с CD-дисками, а когда я стал работать с DVD-дисками, надо было менять в нем и материнскую плату и ставить новый пишущий привод. Легче было купить новый системный блок. Он стоил много: около двадцати тысяч рублей, это было для меня дорого.
Я вышел из положения: принес в одну фирму все комплектующие для системного блока, и они собрали мне его за три тысячи рублей. Сейчас он остался в квартире, а я постоянно живу в частном доме. Тут я собрал другой системный блок для компьютера — за такую же цену, потом принес ламповый монитор с работы, выпросил у мастера, который мне собирал блок хорошую клавиатуру, и на этом успокоился. На первом компьютере стояла операционная система Windows ХР, и, хотя она была хорошая и надежная, на новом блоке я попросил поставить Windows 7. С ней мне было удобно работать, и я еще поставил новую версию Microsoft Office — десятую. Теперь мне было удобно набирать текст и сохранять его на дисках.
Но человек это такое беспокойное и ленивое существо, что ему все равно надо изобрести такое приспособление, которое позволило ему ничего не делать самому, а поручать особенно неинтересную работу машине, автомату или компьютеру. Я как раз и есть из этого племени ленивых существ: мне надо было изобрести такое приспособление к компьютеру, чтобы оно само редактировало набранный на клавиатуре текст, а еще было бы лучше, чтобы набирало текст само, это приспособление, или устройство. И тогда я буду спокойно смотреть по вечерам интересные приключенческие боевики в стиле экшн, а компьютер, на котором установлено это приспособление, тем временем будет печатать новые фантастические повести, романы и рассказы без ошибок. Мне осталось лишь претворить мою задумку в жизнь.
Это была еще та работа — тяжелая и долгая, но увлекательная. Мне пришлось освоить программирование, скачать много компьютерных программ, среди которых было много пиратских, прочесть такую гору литературы, что я чуть не рехнулся. Но я добился своего — под моим столом, рядом с системный блоком компьютера стоит электронный блок, набитый сопротивлениями, транзисторами, диодами и трансформаторами. Там есть устройства от старых DVD плейеров и видеомагнитофонов, стиральных машин и фотоаппаратов. И самое главное, он работает —
