Николай Храпов
Счастье потерянной жизни
Том 1. Отец
Биография
Николай Петрович Храпов родился в 1914 году в небольшом уездном городке Московской губернии. Ему было всего 20 лет, и он горел первой любовью к Господу, когда его как христианина лишили на 12 лет свободы за светлую веру в Бога. К 1971 году за плечами узника Христова было еще три срока заключения — это еще 14 лет напряженной скитальческой жизни.
Будучи членом Совета церквей, Н.П. Храпов 3 марта 1980 года был арестован в пятый раз и, как многие служители гонимого братства, платил высокую цену за независимое от мира служение Господу. Его аресту, не в последнюю очередь, послужила, написанная им, автобиографическая трилогия «Счастье потерянной жизни». В ней автор предстает перед читателями под псевдонимом Павла Владыкина.
В общей сложности Николай Петрович отбыл в неволе более 28 нелегких, Богом назначенных, лет. Многострадального раба Своего Бог благоволил отозвать в небесные чертоги с тюремных нар. 6 ноября 1982 года Н.П. Храпов умер в лагере усиленного режима на Мангышлаке.
В первой книге Н.П. Храпов рассказывает о своих родителях — Петре и Луше, о годах своего детства и отрочества.
Неудержимая жажда бурной жизни влечет юного Петра оставить тихую деревеньку и податься в город. Пропал бы он там, если бы Бог через политические события того времени не вырвал его оттуда и не поставил перед новыми проблемами и решениями.
Жизнь Петра, ставшего убежденным христианином, приобретает новую форму, новые ориентиры и задачи. Из бесшабашного парня он становится отцом, на образ которого ориентируется сын, и не только он.
Когда ветер гонений вырывает из едва вставшей на ноги христианской общины ее пресвитера — и никто не знает в каком из многочисленных лагерей прервется его жизнь — сыну становится ясно, что цель жизни отца — отныне и его цель.
«Счастье потерянной жизни» — это не громкое название книги, это воплощенная в жизнь евангельская правда: «Кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Map. 8, 35).
Предисловие
С великой радостью представляем читателю 2-е издание 3-х томов популярнейшей трилогии христиан — «Счастье потерянной жизни» Е.Л. Храпова, выкованной в «кузнице верности» — узах, горнило которой распространяет жар духа автора для всех, кто хочет не только погреться и посмотреть на бушующее пламя, но и сам возжелает, при содействии Духа Господнего, быть носителем огня, возгорания которого так желал Христос.
Удовлетворяя запрос души читателей, многие из которых уже знакомы с этим произведением, изданным во времена гонений в «синьке» т. е., отпечатанное гектографическим способом, мы издали трилогию, сохранив текст в первозданном, неповрежденном виде первого издания, исключив орфографические ошибки и распределив немного иначе главы.
Считаем что сохранение языка автора — это своеобразная память о герое веры, чей личный стиль, воспринятый читателями с искренней благодарностью и слезами умиления, отодвигает на задний план «научный» стиль современного литератора.
Менять стиль автора также невозможно, как и «редактировать» постороннему письмо матери к ее дорогому сыну. Слова, связанные особенным, маминым узором, вышитые любовью и теплотой великого сердца, трудно переставить… если вообще возможно.
Так пусть же слово и жизнь автора, как живая проповедь, горячим потоком растаивает вечную мерзлоту нераскаянного сердца грешника и вдохновляет на новые подвиги во имя Господа тех, кто уже последовал за Христом!
Издательство
От автора
Я благодарю моего Господа за столь ощутимую Его помощь и дивные благословения, которыми Он сопровождал меня при составлении этого произведения.
Посвящаю его дорогой спутнице земных дней моих — жене, моим детям и, конечно же, моим юным друзьям — христианской молодежи гонимой Церкви ЕХБ.
Сюжетом для этой книги послужила моя личная жизнь и жизнь тех, среди кого она проходила и с кем соприкасалась.
Друзей прошу не осудить за то, что в некоторых случаях мною отражены эпизоды, не являющиеся святыми и духовными; они помещены, в первую очередь, с целью предостережения христианской молодежи от горьких плодов похоти плоти.
Я хотел бы вместе с читателями, а особенно с теми, кто нашел себя в этом произведении, смиренно склонившись перед величием Божьим, поблагодарить Его за все пути, которыми Он вел верных детей Своих.
Н. П. Храпов
Пролог
«…Кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее»
(Map. 8:35).
Третьи сутки лютует пурга, как смертельно раненый зверь. С диким воем проносятся клочья вырванного снега, мелькая в узкой полосе ярко освещенного кухонного окна и мгновенно исчезая в непроглядной тьме полярной ночи.
Поселок Усть-Омчуг наполовину погребен под снежной лавиной разбушевавшейся стихии. Трех-четырехметровые сугробы, наметенные с соседних сопок, остановили всякое движение в поселке. Кое-где пугливо из-за закрытых ставнями окон второго этажа прорывается неровный свет. Где-то рядом в неравной схватке с мраком ночи и ураганом ухает локомобиль электростанции, временами победоносно извергая из трубы в ночную мглу огромный сноп искр, и это, пожалуй, единственное напоминание о жизни в этом краю. За поселком, вырвавшись на простор поймы реки Детрии и ее притоков, пурга буйствовала с неукротимой лютостью.
Из крайнего дома через резко открывшуюся на мгновение дверь уверенной поступью вышел человек. Клубы тепла, сопровождаемые ярким светом, вырвались вслед за ним и тут же исчезли во мраке. Пройдя пять-шесть шагов, человек остановился в узкой полосе света. Одет он был в обычный ватник, единственно доступный таежнику, и такие же штаны. На ногах у него были высокие валенки, на голове — меховая шапка. Ростом немного выше среднего, он, казалось, был крепкого телосложения, В то время как воющий ураган обрушивал на него всю свою силу, человек спокойно подставил лицо стихии, едва заметно поддаваясь ее порывам. Из-под шапки выбилась темная прядь волос, и как ветер ни трепал ее, в момент затишья она по-прежнему оставалась непокорно-волнистою. Взгляд чуть приоткрытых темных глаз врезался сквозь снежную пыль в мрак непроглядной ночи. На вид ему можно было бы дать не более двадцати пяти лет, но едва заметные морщины на лбу и под глазами свидетельствовали о том, что им пройден немалый жизненный путь, полный лишений, невзгод и отчаянных битв. Слегка опаленное ветром лицо отражало в себе решимость и едва заметный след усталости. Тридцать
