Пролог
— Ну, что ж, теперь ты можешь входить сюда, когда пожелаешь, — весело сказал Повелитель.
— А раньше не могла? — уточнила я, осматривая богато обставленную комнату.
— Сюда можно входить только женам, — ответил он, улыбаясь.
Я сразу представила, сколько здесь побывало женщин, и мое желание ночевать тут пропало.
Насупившись, выпустила руку Семроса. Он удивленно воззрился на меня.
— Ты чего? — спросил непонимающе мужчина.
— Я не хочу тут ночевать, — проговорила сердито и отвернулась от него.
— Почему? Тебе не нравится обстановка? Завтра мы попробуем изменить ее, — иронично сказал он.
Я фыркнула недовольно и направилась обратно в кабинет. Повелитель недоуменно последовал за мной.
— Элини, в чем проблема? Что так раздражает тебя?
Я резко развернулась к нему, настроение улетучилось — и теперь ревность глодала меня изнутри.
— А ты не понимаешь? — спросила его, ехидно приподнимая свою изящную бровь. Наши глаза встретились, мои метали молнии, а его выражали непонимание.
— Нет, — покачал Семрос головой и пожал плечами.
Выдохнув воздух из легких, я задержала дыхание, стараясь успокоить зверя внутри. Во мне все клокотало от негодования. Неужели он не знает, почему я злюсь, это же очевидно! Но я чувствовала от него только раздражение и непонимание ситуации.
— Как бы ты себя чувствовал, если б знал, что у меня было много мужчин и все они были в моей постели? — спросила его, прямо глядя в глаза.
Его взгляд стал осмысленным, наконец, до него дошли причины моего боевого настроения. Он нахмурился и жестко сказал:
— Твоя ревность глупа. Я — повелитель, у меня есть гарем. Тебе придется с этим мириться.
— Был гарем! — резко поправила его.
Он удивленно округлил глаза и уставился на меня, не моргая.
— В смысле, был? — угрожающе тихо уточнил Сем.
— Я не планирую делить своего мужа с другими, — ответила серьезно. — Тебе придется с этим что-то сделать.
Семрос побагровел от злости, реагируя на мои слова. В его глазах полыхнуло пламя гнева.
— Ты смеешь указывать мне, как поступать? Ты только стала моей женой — и уже получила статус, который ни одна женщина не имела до тебя, а теперь еще хочешь лишить меня гарема? — прорычал он, надвигаясь на меня.
Я попятилась, всерьез опасаясь его тихой ярости. Не думала, что так выведу его своими словами, опять мой язык сыграл со мною злую шутку, но отступать было поздно: что сказано, то сказано.
— Да, я хочу быть единственной женой повелителя! — выпалила ему в ответ, уперевшись при этом попой в стол, который оказался на пути моего отступления.
Семрос подошел ко мне вплотную, уперев руки по сторонам от меня, и буквально впился в меня буравящем взглядом.
— Ни одна женщина не будет командовать мной! — прорычал он мне в лицо. — И ты будешь делать то, что я скажу, а не иначе! Поняла?
Я молчала, пытаясь не дергаться, дыша через раз, мое лицо горело от страха и обиды на повелителя. Почему он такой упертый! Зачем ему другие, если он любит меня! Или не любит? Я ведь не знаю наверняка, а лишь надеюсь на это чувство с его стороны. Опять надуманные мной мечты.
Мысли проносились со скоростью света, я искала ответы на множество вопросов. Меня привел в чувство жесткий поцелуй, что больно смял мои губы. Поморгала, сбрасывая ступор, в котором пребывала все это время, и отвернула голову в сторону, уходя от требовательных губ.
— Отпусти меня, — прошипела, упираясь руками в его грудь и пытаясь оттолкнуть.
— Ты не ответила мне. Поняла? — повторил, хищно улыбаясь, повелитель.
— Да, — просипела я, еле слышно сглатывая слюну.
Когда Семрус был зол, это пугало меня. Я чувствовала его дикую энергию и, как более слабая особь, робела перед ним.
Наконец, он убрал руки со стола, выпуская меня из плена. Я обхватила себя руками, нервно растирая плечи. Сем развернулся и отошел к двери, ведущей в спальню.
— Идем, — приказал он, не оглядываясь, и вошел в комнату.
1 глава Побег
За месяц до событий…..
— Элини! Элини! — кричала моя мама, безнадежно пытаясь дозваться свою нерадивую дочь, — Ну, где опять бродит эта чертовка! — продолжала она возмущаться, оглядываясь по сторонам.
Я же сидела на высоком раскидистом дереве, которое скрывало меня своей густой кроной. Наблюдала за метаниями матери, вовсе не собираясь показываться ей на глаза. На дереве было большое дупло, где я могла спокойно переночевать при необходимости, а еще я хранила тут свои немногочисленные вещи. На случай побега. Да, я давно планировала побег. Дело в том, что меня собирались выдать замуж, а я уж очень этого не хотела.
Я жила в лесной деревне, скрытой от посторонних глаз. К нам не захаживали чужаки, потому что густая зеленая чаща не пускала их. Мы, дети леса — лирлоки, всегда жили обособленно. Контакт с внешним миром был возможен только посредством книг, легенд и рассказов тех, кому посчастливилось побывать за пределами леса, но их было мало. Как правило, те, кто ушел, уже не возвращались обратно. Наши старейшины не принимали их, говоря, что они теперь испорчены пороками мира.
Я была очень любопытна, и мне катастрофически не хватало информации. Мне было интересно, а что там, за лесом. Как устроена жизнь обитателей тех земель, чем они отличаются от нас, почему мы должны сидеть тут, боясь каких-то пороков? План побега зрел в моей голове лет с четырнадцати, но я все не решалась убежать, ведь совсем ничего не знала. Тогда я задумала сначала набрать хоть какой-то информации. Я видела в доме старейшин много книг из внешнего мира, так почему бы не перечитать их втайне? Каждую неделю я пробиралась в дом и брала один том, подменяя его своим со сказками, чтобы не было видно прорехи на полке. Так, в течение двух лет я поглощала все знания со страниц книг.
В шестнадцать решила, что время пришло, но меня вновь остановило непреодолимое обстоятельство. Моя мама вздумала родить мне сестру. Беременность проходила тяжело: мать была уже не столь молода и вынашивала ребенка с трудом, ощущая все побочные эффекты беременности. Пришлось помогать ей во всем. На меня легло домашнее хозяйство, в том числе приготовление пищи, так как мать тошнило от любого запаха. В общем, я была занята по уши, и у меня элементарно не хватало времени на побег.
Мама рожала долго и тяжело. Я видела ее мучения и очень боялась, что она не сможет разрешиться. Как сказал лекарь, ребенок лежал неправильно — и это мешало родам. Обнадёживало, что мама уже рожала раньше — и тело было готово вновь произвести на свет дитя.
