Анастасия Ладанаускене
Два слова. История Дэниела и Мари
Посвящается людям с горячим сердцем
Глава первая
Я влетела в чёрный «Фольксваген» на полном ходу. Плечо рвануло, но подушки безопасности смягчили удар. Дворники замерли, и снег тут же залепил стекло.
Вроде цела. Сердце выскакивало из груди. Выходить из машины было страшно до чёртиков. Но нужно. Я кое-как отстегнула ремень.
В голове шумело. Откуда-то снаружи донеслась ругань. Жив. Водитель жив. От сердца отлегло.
В окошко постучали. Ладонь в перчатке стёрла налипший снег.
– Вы совсем… Мари?
Передо мной стоял Дэниел. Причина сотен бессонных ночей и мой самый страшный кошмар.
Чёрт!
Он вытащил меня из автомобиля.
– Ты цела? Цела?
Да-а, машины крепко поцеловались. Я бы даже сказала, взасос, капоты сложились симметричной гармошкой. Поцелуй со смертельным исходом.
Я подняла глаза на Дэниела. На его губы. Так крепко мы с ним никогда не поцелуемся. Тёмная щетина покрывалась инеем. Колючий, наверное. Серо-голубые глаза смотрели на меня с тревогой.
– Всё в порядке? – он поднял руку. – Сколько пальцев видишь? Белка!
– Отвянь, – я отвернулась, но он был неумолим. Схватил меня за плечи, развернул и опять поднёс пальцы к глазам. Заботлив, как всегда.
– Сколько?
– Да два, два. Хватит. В порядке я. Всё в порядке.
С неба валило не переставая, и мы стали похожи на двух снеговиков.
Ни черта не в порядке. А машины в особенности. Две груды металла, которые теперь годятся только на запчасти. Зубы застучали. Холодно. Как же холодно. Ненавижу холод! Мы стояли на пересечении трёх дорог. Вокруг чисто поле. До ближайшей деревни миль двадцать. А мне срочно нужно назад, в Тил. День святого Валентина уже послезавтра, заказов полно. С одного из них я и возвращалась, доставив огромную корзину кремово-персиковых роз мистеру Шепарду – сюрприз для его любимой супруги. Мама не справится сама. Каждая минута на счету. А тут ещё он стоит, буравит взглядом…
Я вынула из кармана куртки телефон.
– Не ловит. Уже проверил.
Чёрт!
Надо выбираться. Мёрзнуть в ожидании попутки – не вариант. Я вытащила с заднего сидения длинный шарф, замотала лицо, заправив непослушные пряди и оставив только глаза.
– Нужно идти к станции!
– Нужно идти к станции!
Мы произнесли это одновременно. Как раньше. Дэниел улыбнулся, мне же было не до смеха.
Он посмотрел на часы.
– Если пойдём быстро, сможем успеть на последний поезд.
Хорошая у него память. Семь лет не был в родных краях, а расписание помнит. Провинция. Тут никогда ничего не меняется.
– Идём.
Я взяла себя в руки, установила предупреждающие знаки для других водителей, забрала вещи из машины и зашагала в сторону станции. Дэниел нагнал меня почти сразу, и мы пошли рядом.
Через минут сорок у кромки леса руки стали неметь, а лицо чесаться, хотя метель полчаса как прекратилась. Чёрт! Чёрт! Я проверила время. До отправления оставалось десять минут.
– Так мы не успеем.
– Нам надо срезать.
– Нам надо срезать.
Это уже не смешно. Сердце кольнуло.
Дэниел схватил меня за руку.
– Бежим!
И мы понеслись по едва заметной тропе, где гуляли когда-то детьми. Мимо старой сосны и остекленевшего ручья, мимо вороньих гнёзд и провожавших нас по веткам белок, с которыми он любил меня сравнивать.
Пять минут – и мы на обрыве, откуда видно озеро, окружённое лесом, ленту железной дороги, одинокую будку станции и стремительно приближающийся поезд.
Чёрт!
Дэниел снял пальто, расстелил его и сел.
– Иди сюда, – я окаменела. – Ну же, скорее. Опоздаем!
Он поймал мою ладонь, притянул к себе и усадил между ног.
– Поехали!
Мы бухнули с края и паровозиком помчались к железной дороге.
– А-а-а! – я орала как резаная. Но руки Дэниела крепко сжимали меня, и лететь вниз было совсем не страшно. Почти не страшно. Снег бил в глаза, кровь кипела. У самой земли пальто выскользнуло из-под нас, и мы покатились, не разрывая объятий. Прямо к станции, у которой тормозил поезд.
Глава вторая
Ложка стучала о края чашки. Трёх кусков сахара мало, определённо мало. Я положила ещё два.
Мы сидели в баре единственного в Мидхаме отеля, где решили заночевать в ожидании утреннего поезда до Тила. Дэниел сообщил об аварии полиции и страховщикам, вызвал эвакуатор, но он появится только завтра. Такси тоже не захотели ехать в такую погоду.
Опять повалил снег. Он сыпал и сыпал, не переставая, словно извиняясь за двухмесячную задержку. На улице стемнело. Телевизор, прикрученный к балке под потолком, показывал футбольный матч. Немногочисленные посетители взрывались криками, открыто радуясь или негодуя. Вот бы мне так.
Всю дорогу до Мидхама я промолчала, собираясь с силами. Смотрела в окно на мелькающие огни, размышляла. И лишь в баре, получив заказанный кофе со сливками, решилась спросить.
– Приехал на юбилей?
Да, я надеялась его увидеть, чего кривить душой, но оказалась к этому совершенно не готова.
Дэниел сделал глоток сока.
– В том числе.
Получил или нет?
По лицу ничего не прочитать. Ответа я тогда так и не дождалась, но это ни о чём не говорит.
Звонок телефона разорвал неловкое молчание.
– Да, мам. Завтра буду… Точно. Не волнуйся.
Мы сидели совсем рядом, и мне было слышно каждое слово миссис Лоэр. Её громкий голос разбавился ворчанием супруга.
– Если не явится, пусть больше не приезжает. Так ему и скажи.
– Ш-ш. Хочешь, чтобы он не приехал? – шиканье тоже было громким. – Ты слышал, дорогой? Отец очень ждёт тебя.
– Да, мам. До завтра, – Дэн отложил телефон и допил сок. – Он ещё работает?
– Мистер Лоэр? Да. Ругает тебя, говорит, что вот-вот в гроб его сведёшь, но ездит в офис каждый будний день. Не переживай. У него теперь Руди на подхвате. Помнишь Руди? Такой, со смешной чёлкой. Вечный стажёр, так мы его называем. Три года уже практикуется. Но мистер Лоэр всё ещё не доверяет ему серьёзных дел.
– Понятно, – от голоса Дэна что-то сжималось внутри. – Как твои родные?
Я положила ещё один кусок сахара в чашку и продолжила мешать.
– Хорошо. Отец возится с садом. Мы с мамой всё так же занимаемся магазином. Сестра вышла замуж в прошлом году.
– А ты с кем-то встречаешься?
Моя рука зависла в воздухе. Я посмотрела на Дэниела.
– С чего такой вопрос?
– Интересно, – в его глазах ничего нельзя было прочитать. Издевается? – За
