Глава 1
«Нет, я не плачу и не рыдаю,
На все вопросы я открыто отвечаю,
Что наша жизнь игра, и кто ж тому виной,
Что я увлекся этою игрой?»
Юлий Ким
Похоже, белобрысая сучка выкачала из меня крови куда больше положенного по нормам объема. То-то она так ехидно ухмылялась, а я — выходя из пункта переливания, чуть не поцеловался с дверным косяком. Ну, а чего хотел? Одним донором меньше, одним больше… Да хоть сотней, — никто даже не почешется, если не завалят план. А вот за перевыполнение приемщицам полагаются весьма неплохие еженедельные бонусы в виде продуктовой корзины. По слухам, туда входит не только полкило натуральной колбасы и пачка сливочного масла, но даже целых сто грамм настоящего шоколада. Врут, скорее всего… А с другой стороны, если посмотреть на роскошные волосы, гладкую кожу, румяные, пышущие здоровьем щечки медсестер, поверишь и не в такое. Денис из 16-го барака божился, что сам как-то видел в мусорной корзине кожуру от апельсина.
Вот и стараются сучки драные. Не им же потом подыхать в подворотнях. А мне вчера не хватило сил даже до столовой дойти, чтобы хоть немного взбодрить организм положенной бесплатной кружкой сладкого чаю или стаканом свекольно-морковного сока. И зря… Надо было себя заставить. Сейчас не страдал бы от мерзкого привкуса во рту и одуряющего чувства бессилия. Не то что пошевелиться, глаза открыть не могу, а в голове будто расплавленный свинец залит. Кажется, если хоть чуть-чуть пошевелюсь, он хлынет из меня носом и ушами. С другой стороны, хорошо хоть до каморки своей добрался. Ночи еще прохладные. Уснув на улице запросто воспаление мог подхватить. А с моим иммунитетом — это приговор.
М-да… Представляю, как выглядел вчера, если даже сон не помог восстановиться.
Хотя, не удивительно, такие сновидения способны вымотать больше, чем сдача дополнительных двести грамм крови. То-то голова трещит, словно об нее кирпичи ломали.
Как сейчас помню: только упал на лежанку, закрыл глаза и начал привычно проваливаться во тьму, когда в комнате появился какой-то расфуфыренный хмырь, одетый так, словно сошел со страниц старого глянцевого журнала, и начал что-то пафосно и многоречиво втирать о спасении человечества, благородстве возлагаемой миссии, роли личности в истории, взывать к чувству долга, ответственности перед будущими поколениями и прочей лабуде…
На поколениях я, кажется, и вырубился. Поскольку с этим точно не ко мне. Не в том смысле, что не годен для воспроизводства… В двадцать с небольшим еще как годен. Пропустить один-два сеанса сдачи крови, подхарчиться чем-то посытнее постной пшенки или соевых сосисок и…
Вот только кому я нужен?
Из достоинств — кое-как обжитая отдельная комнатка три на четыре с целыми окнами, а не нары за гипсокартонной перегородкой в общежитии. Вообще-то, я с легкостью нашел бы не один десяток девушек, готовых не задумываясь сменить место в бараке на проживание в моей ободранной, воняющей тараканами и плесенью каморке за оказание определенного рода услуг. Но, глядя на них, я чувствовал только брезгливость. А у более ухоженных девиц, проживающих в центральных районах, а не на окраине мегаполиса, аналогичные чувства уже вызывал сам.
И образование…
Впрочем, это скорее минус. Лучше б родители заставляли меня в разные спортивные секции ходить, чем в школу. Тупым, выносливым и сильным гораздо проще найти заработок. Их Хантеры всегда охотно нанимают на черновую работу, правда, из тех, которой даже андроиды брезгуют… Но, тем ни менее. А умный — это источник проблем. Никогда не знаешь, что он увидит и поймет, сверх допуска. Так зачем рисковать? К тому же, сильное, тренированное тело гораздо легче переносит еженедельную потерю четырехсот грамм крови. Это если хозяин не выпишет временное освобождение. Все, как в древней пословице: сила есть — ума не надо.
Веки наконец-то приоткрылись, но сфокусировать взгляд не получалось. Вместо серого в разводах плесени потолка, перед глазами висело какое-то белесое полотнище, заляпаностью больше всего похожее на простыни в станции сдачи крови, которыми застилают кушетки. Как раз такими они становится к вечеру, перед закрытием. Пришлось как-то сдавать последним, видел… Даже в моих, больше месяца не стиранных обносках не хотелось ложиться на измызганную за день тряпку.
Катаракта, что ли? Только этого не хватало… И так, почти инвалид, а с убитым зрением меня даже на сортировку отходов не возьмут… А это — верная голодная смерть. На один талон в неделю не выжить. Тогда как среди отбросов иногда можно нарыть кое-что съедобное. Если успеть раньше крыс.
Собрался с силами, дотянулся рукой и с силой протер глаза. Простыня не исчезла. Только разводы на ней начали приобретать более осмысленный вид, вроде пятен от раздавленных клопов, напоминающих буквы. Проморгался еще немного, и пятна на самом деле превратились в буквы, а буквы стали складываться в слова.
Активация персонажа:
Леонид Спасский. 23 года.
Уровень «0».
Подтверждение активации: Принять/Отказаться?
Время для принятия решения 0.23.15
Цифры после последней точки менялись в сторону уменьшения с каждым вдохом, а я таращился на них, словно загипнотизированный. Пока циферблат не высветил «0.18.07».
Таймер! Наконец-то выдал хоть какую-то осмысленную информацию мозг. Что-то или кто-то предлагал мне выбрать или отказаться от активации самого себя (Имя и фамилия персонажа совпадали с теми, что прописаны в моем удостоверении личности), и времени на размышления давали не слишком много. Если только вот это все не висит со вчерашнего вечера. Что, скорее всего.
Да. Точно. Прежде чем вырубиться под выспренное бубнение того хмыря, мне показалось, что перед глазами мелькнуло что-то белесое. Но истощение было таким сильным, что в сон я провалился раньше, чем успел додумать эту мысль.
И что теперь делать?
Жизнь приучила, что никто и никогда, не считая матери, не делал для меня ничего хорошего просто так. За все в этом мире приходится платить. И кровь — еще не самая большая цена. Значит, с большой долей вероятности, стоит ожидать подставы и сейчас. Так что любой нормальный парень, не задумываясь отверг бы непонятное предложение. Но это нормальный, у которого мышечная сила доминирует на умственными способностями. Я же умел не только считать и писать, но и читать. И предавался этому гнусному пороку все время, когда имел возможность достать книгу и не был занят поисками пропитания.
В книгах описывался совсем иной, невероятный мир, каким он был до прихода Хантеров и порабощения Земли. Никто в здравом уме
