Аня Журавликова
Я несу ей цветы
"Я несу Ей цветы. Точно, успею, я обязан. Она ещё увидит, на что я готов ради Нее! Я точно лучше, чем этот недоумок, я Ее так не предам, уж точно буду лучшим для тебя, любовь моя!" — бежал, спотыкаясь и еле дыша, я. Собственно бежал я к дому девушки, которая должна, нет, просто обязана была стать моей. Ну, по крайней мере, я был в этом уверен, ведь я был готов отдать всё, что имею ради неё. В тот вечер в моих руках были ромашки. Те самые полевые ромашки, которые собирают дети на лугах, пока их родители чем-то заняты. Ромашки… Это были ее любимые цветы, такие же чистые и невинные, немного по-детски простые, но все же прелестные. Я очень боялся, что мой букет разлетится по обочинам мокрой после недавнего летнего дождя дороги, по которой я так отчаянно бежал, так что приходилось изо всех сил соблюдать равновесие и быть максимально осторожным. В ту ночь я надел свой самый парадный костюм, но в голове не пронеслось ни единой мысли о том, что если я упаду, то он будет безнадежно испорчен. Единственное, что меня волновало — ромашки. Лицо мне ослепило луной. Кто бы мог подумать, но, правда, луной! Да и вообще, в ту ночь, насколько я только могу помнить, все было каким-то слишком идеальным, даже утопичным. Нормальному человеку должно было показаться бы странным такое. Но мое сердце было переполнено любовью, мысли закручены только вокруг одной девушки. Да, почему же все-таки я бежал…
Время было около без двадцати двенадцать,21 июня 20** года 22 числа я собирался самым первым поздравить мою любовь с днём Рождения, обескуражить Ее и, наконец, признаться во всем. Я тогда был полон решительности, ведь два года утаивал свои чувства к Ней, ведь был трусом и молча смотрел, как Она связывалась с то с одним, то с другим в то время, когда мое сердце обливалось кровью. И я не мог ничего с этим поделать! Я знал, что Она страдала в руках многих, но не мог ничего с собой сделать. Я подобрал идеальный момент! Во-первых, я знал, что совсем недавно девушка рассталась с очередным парнем, а во-вторых, я наконец-то взрастил себе то мужество, чтобы сказать заветные три слова.
И вот я бежал, сил почти уже не оставалось, казалось, что ноги немеют, а дыхание пропадает совсем. Луна все ярче светила, а мои намерения становились все серьезнее: во мне прибавлялось уверенности с каждым шагом. И вот, я на месте. Смотрю в Ее окна. В комнате горел тусклый свет. "Наверное, тоже ждёт заветного часа…" — с нежностью подумал я. Вот дурак! До сих пор виню себя в своем жалком эгоизме! Как я мог думать только о себе и своих чувствах? Посмотрев на часы, я увидел, что до полуночи оставалось около минуты.
Я с нежностью расправил пару поломавшихся цветочков, встал в уверенную позу — попытался собраться хоть как-то. Оплошать было ну никак нельзя: слишком важный момент. Даже экзамены, к которым я готовился практически всю свою жизнь, не внушали в меня такой страх, как сегодняшняя встреча. Я думал крикнуть Ей с улицы поздравления, которые написал ещё за месяц до этого дня и после… Сказать Ей, как сильно люблю и мечтаю провести с Ней всю свою жизнь. Но неожиданно из моих слащавых и даже нереалистичных грёз меня вывел звук открывающегося окна. Как-то по инерции, а, может, и от страха быть замеченным не вовремя, я отошёл в сторону и спрятал цветы за спину. И тут сердце мое замедлило ритм — я увидел Ее. Ту самую, которую представлял в своих мыслях днём и ночью, ту самую, ради которой было и умереть нестрашно. Девушка встала на подоконник. От этого Её движения в моих глазах потемнело, если бы я вовремя не опомнился, то точно бы упал ошарашенный. Я понял, что если ничего не предприму, то это будет конец не одной жизни, а как минимум двух!
И набрав воздуха в лёгкие, я закричал: «Не надо! Ты что делаешь?! Слезь!»
Она молча посмотрела на меня, на Ее глазах были слезы, но все же улыбнулась и сказала: «Прости… Никто никогда не сможет полюбить меня, если даже он не смог…» Я едва мог разобрать Ее слова, от чего слышать их было в разы горестнее.
На мои глаза тоже навернулись слезы, ком подошёл к горлу, и я не мог вымолвить и слова, лишь молча протянул из-за спины цветы вперед. Всё вокруг замерло: уже не было слышно звука машин, несущихся по ночным дорогам, ни разговоров людей из соседних квартир, да даже казалось, что ветер успокоился и тоже, затаив свое бурное дыхание, наблюдал за Ней. Я услышал писк часов на руке. "Ровно полночь" — тот час пронеслось у меня в голове. И в эту же секунду я увидел летящего ангела, ангела, который будто не успел расправить свои прекрасные белоснежные крылья, ангела, которому я так и не успел ничего рассказать… Ветер начал сбивать меня с ног, унося мои слёзы. Я просто упал на колени и схватился за голову от безысходности и чувства вины.
Прошло 7 дней с той ночи. Я был разбит: не спал, не ел с того момента, лишь плакал без слез и молча кричал. Пустота внутри значительно сказалась на мне. Чувство вины не проходило, но теперь вдобавок к нему я отчетливо чувствовал то, каким был эгоистом. И вот снова, поправляю бабочку на рубашке, смотрю в зеркало на черный пиджак, на тот самый костюм, в котором я некогда бежал, словно сумасшедший. Мне даже показалось, что это был тот же момент, что ровно 7 дней назад… И вот, вновь Я несу Ей цветы.
