Добрый день! Меня зовут Ольжетта Брант, я журналист и веду свои репортажи из разных уголков мира и в разных временных пространствах.
Сейчас девять часов утра. Я прохожу мимо девятиэтажного дома по улице Котовского и вижу ужасную картину: женщина падает из окна на девятом этаже. Ее тело проделывает в воздухе сальто и приземляется на газон почти у проезжей части, чуть-чуть не задев припаркованный ярко-красный автомобиль. Душераздирающие крики прохожих мало-помалу заполняют улицу и смешиваются с сиренами полиции и скорой помощи. Оказавшись рядом с погибшей одной из первых, я быстро осматриваю женщину и замечаю на ее шее странные следы, похожие на синяки. Они не могли быть следствием падения с высоты, и, скорее всего, их появление предшествовало трагическому полету.
На левой руке уже не молодой женщины блестит обручальное кольцо с огромным камнем, смахивающим на бриллиант, а правая рука зажата в кулак. Приглядевшись, я замечаю небольшой смятый клочок бумаги, торчащий между пальцами, но не достаю его, а лишь пытаюсь получше рассмотреть. Так и есть – обрывок пятитысячной купюры. Я оглядываю пространство вокруг, но остатков банкноты нигде не видно.
Приехавшие медики и полицейские оттесняют толпу, и мне приходится отойти, однако я, конечно же, не собираюсь уходить и продолжаю наблюдать за происходящим со стороны.
– Множественные переломы, несовместимые с жизнью. Перелом основания черепа, – бубнит себе под нос пожилая женщина-врач, а я вся превращаюсь в слух, чтобы не пропустить ни одной детали. На пятна на шее специалист скорой помощи особого внимания не обращает, записывает, лишь что тело покрыто синяками и ссадинами – последствия падения с приличной высоты.
Оказывается, что среди зевак присутствует соседка погибшей – Алла Львовна Семенова, в прошлом артистка оперетты, и у женщины сразу берут показания.
Погибшая – Наталья Быкова, сорок лет. Жила одна в квартире на девятом этаже. Кто мог подарить такое кольцо, соседка не знает. Иногда Быкову навещал муж Аллы Львовны, профессор словесности, помогал составлять конспекты. Погибшая изучала русский язык и литературу. Мечтала преподавать русский язык как иностранный.
Между тем из подъезда выбегает молоденькая рыженькая девушка. Она смотрит на распластанное на земле тело Натальи и заливается истерическим смехом.
Один из полицейских сразу уводит незнакомку, а я, воспользовавшись заминкой, закрываю глаза и переношусь в квартиру погибшей (к слову сказать, эта моя способность к телепортации в данный момент мне очень пригождается). Нужно успеть, пока сюда не нагрянули служители закона.
Осматриваюсь. Маленькая однушка. Кухня метров десять, а комната – всего шестнадцать, не больше. Все вещи разбросаны, с кровати скинуто постельное белье. На комоде стоит рамка с фотографией мужчины, он красивый, высокий, лет так сорок пять. Похож на пожарного или спасателя.
Слышу на лестнице шаги, нужно спешить, времени нет. Ага, вот и окно. Распахнуто настежь. На подоконнике стоят цветы, один из горшков опрокинут. В горшке – только что пересаженная фиалка, земля слишком легко разлетелась. Не похоже, чтобы хозяйка квартиры, прыгая, расправилась бы так с комнатным любимцем.
Значит, кто-то помог упасть. Но кто? Рыжая девица? Соперница или завистница?
Шаги прямо у двери. Последний взгляд на комнату. Что-то тут должно было точно остаться. Что-то важное, но не помню что. Банкнота! Быстро все осматриваю. Никаких купюр. Вырванная страница из дневника, наклеенные справки от врачей, снимки УЗИ. Проглядываю их и бросаю там же, у письменного стола.
Входная дверь с шумом выбивается. Эх, жаль я не умею становиться невидимкой. Закрыв глаза, исчезаю прочь и снова оказываюсь внизу в сквере возле дома. Толпа понемногу рассасывается, труп несчастной женщины готовят к погрузке в карету скорой помощи. Рыжей девицы нигде не видно. Может, ее забрали в полицию? Подхожу к полицейской машине и делаю вид, что звоню по мобильнику, а сама прислушиваюсь к разговору за приспущенным стеклом.
– Ваше имя? – спрашивает полицейский строгим голосом.
– София, – девушка громко всхлипывает.
– Вы живете в этом доме?
– Нет, сегодня я пришла сюда в первый раз.
– Вы кого-то навещали?
– Да, ту женщину, которая погибла.
– Почему вы засмеялись, увидев тело Натальи Быковой?
– Это я от нервов. Сама не знаю, что на меня нашло. Это было ужасно, просто ужасно!
– Как близко вы были знакомы с погибшей?
– Она была моей матерью, – коротко и как-то удивленно отвечает девушка.
– Вашей матерью? – брови полицейского ползут вверх, и мои тоже.
Эта София и в самом деле похожа на Наталью, только рыжая и с веснушками.
– Она отказалась от меня, когда я была еще ребенком. Но я простила ее и хотела, чтобы мы общались, хоть и спустя столько лет.
– Что произошло во время вашей встречи сегодня? – продолжая что-то записывать, откликается следователь.
– Она меня даже на порог не пустила, – девушка начинает плакать, – не стала со мной разговаривать. Я звонила и стучала в дверь много раз – все тщетно. Тогда я стала кричать, что у нее нет сердца и что она не человек, а зверь, хуже волчицы, раз родила меня, а потом бросила.
– Кто-то слышал вашу перебранку?
– Да. Соседка. Кажется, ее зовут Алла Львовна. Она вышла на лестничную клетку и стала уговаривать меня зайти к ней и успокоиться. Женщина приготовила чай и вышла, чтобы поговорить с моей матерью. Но зазвонил телефон, и соседка в коридоре несколько минут разговаривала со своей приятельницей. А потом мы услышали крики на улице, и страшная правда открылась. Моя мать выпала из окна. Получается, это я виновата в ее смерти. Она не хотела меня видеть, чувствовала свою вину и покончила с собой.
– А ваш отец? Он живет с вами?
– Нет, папа умер много лет назад. Надорвал здоровье. Приходилось растить меня и ухаживать за престарелой матерью, моей бабушкой. Она умерла через три года после его смерти.
– Вы живете одна?
– Да, уже пять лет. Первый раз решилась на встречу с мамой, и вот что получилось.
София начинает плакать навзрыд, и я отхожу от машины.
Тело Натальи увозят под всхлипывания жильцов дома и переговоры полицейских по рации. Я сажусь на скамейку и пытаюсь вспомнить, что было написано на странице дневника. Какой-то медицинский отчет. Там было написано, что у Натальи не может быть детей.
Тогда кто же эта девушка? Обманом пыталась проникнуть в квартиру погибшей? Или даже проникла, а затем убила ее?
Соседка, опознавшая труп, стоит неподалеку. Она вытирает слезы платком и еле сдерживает рыдания.
– Алла, не надо, ее уже не вернешь, – сухонький мужичок обнимает Семенову за талию.
– Такая хорошая
