1
Только Джеки сняла с себя блузку, как в комнату ворвался Брайен Морт.
— Знаешь что? — вскричал он.
— Знаю. Ты забыл, что это моя комната! — Она гневно сверкнула синими глазами, безуспешно стараясь прикрыться кофточкой. — Ты так много времени проводишь здесь, что уже не помнишь, где твоя собственная.
— Послушай! — волновался он, не обращая внимания на ее попытки вразумить его. — Это действительно важно. Все остальное не имеет значения! Профессор уезжает в экспедицию! — Весь вид Брайена показывал, что он горд своей осведомленностью. — А ты, конечно, об этом не знала, не так ли?
Гнев Джеки моментально сменился настороженностью. Теперь уже в синих глазах светилось беспокойство. Быстро надев блузку, она повернулась к Брайену:
— Ну-ка, давай рассказывай! — скомандовала она. — Если он ничего мне не сказал, значит, это что-то опасное. — Она нахмурилась и покачала головой. — Нет, не может быть. Как же так? На организацию экспедиции требуется несколько месяцев, и он бы не смог так долго хранить молчание. Дядя Джон совершенно не способен держать язык за зубами.
— Это верно, Джи, — сочувственно сказал Брайен. — Но он заранее подал заявление об отпуске. Все утро я пытался поймать профа, но ты же знаешь, какой он. Как раз посредине лекции он вдруг выглянул в окно, щелкнул пальцами и вышел из аудитории. И больше его никто не видел.
В чем, в чем, а в этом Джеки не сомневалась. Профессор Джон Беллоу был весьма эксцентричен и склонен к причудам. От него можно было ждать чего угодно, например, он мог не замечать друзей, казалось, не узнавал их, и наоборот, иногда обращался к чужакам с такой сердечностью, словно они его давние и близкие друзья. Про его чудачества ходили анекдоты. Студенты любили его, коллеги ценили за потрясающую эрудицию и незаурядность мышления.
В свои шестьдесят профессор был здоровым, толстым и энергичным. Слыл одним из мировых авторитетов по южноамериканским цивилизациям, его лекции вызывали восторг у слушателей, а его статей с нетерпением ожидала вся научная общественность.
Конечно, Джеки обожала его больше всех и лучше всех знала. Профессор Джон Беллоу был ее любимым дядей Джоном и воспитывал ее почти с младенчества с посильной помощью своей экономки Бети. В последнее время Джеки поняла, что скорее не он ее, а она его воспитывает, а это было очень и очень нелегко.
И старость здесь ни при чем. Ум дяди Джона был по-прежнему острым, но с возрастом профессор, похоже, совсем перестал считаться с общепринятыми условностями. Для достижения своих целей он каждый раз избирал свои особые пути, просто потому, что ему так было удобно. Что, к сожалению, было отнюдь не так для окружающих его людей.
Его положение блестящего ученого было прочно. Однако, если ему в голову приходила какая-нибудь новая идея, он мог оставить все, чем в данный момент занимался, и броситься в погоню за химерой. Это, естественно, вызывало беспокойство Джеки. В старых залах университета он был в безопасности. Вне их подобных гарантий не существовало. Потому Джеки, услышав новость от друга, тревожно уставилась на Брайена, закусив губу.
— Знаешь, его надо остановить, — серьезно сказала она. — Он может свалиться со скалы, упасть в озеро или с ним случится что-нибудь еще хуже, о чем и думать не хочется. Куда он собрался? — добавила она, присаживаясь и указывая приятелю на стул.
— В Перу. В Анды. Взял отпуск на две недели.
Брайен, похоже, находил это забавным, но Джеки так и уставилась на него с ужасом.
— Перу?! Нет! Я не позволю!
— Джи! Твой дядя, возможно, умнейший из людей! — засмеялся он. — Почему ты обращаешься с ним как с идиотом?
— Потому что он слишком рассеянный, чтобы ехать в горы! — горячо возразила девушка. — Может, он и умнейший из людей, но к обычной жизни совершенно не приспособлен. Это ясно как божий день.
— Да оставь ты его в покое, — веселился Брайен. — Не будь наседкой!
— Не могу, потому что с ним обязательно что-нибудь случится, а я слишком люблю его, чтобы это допустить.
— Ну, уже ничего нельзя сделать, — внушал ей Брайен. — Экспедиция полностью подготовлена, все уже обговорено — время, место назначения, состав.
Девушка вскочила и забегала по комнате, хмурясь, волнуясь и размышляя, а юноша насмешливо наблюдал за ней. Она была одной из лучших студенток медицинского факультета, и последний год ей полагалось жить вне университета. Она же ухитрилась получить комнату здесь, чтобы быть ближе к профессору и приглядывать за ним.
— Я должна ехать с дядей, — внезапно заявила Джеки, и Брайен в изумлении уставился на нее.
— Ты такая же дурная, как он! Ты ведь не археолог, а врач!
— Еще нет, — напомнила ему Джеки, — но я им буду. И это наводит меня на мысль. Любой экспедиции ведь нужен врач. Нет проблем! Если все так подготовлено, как ты говоришь, то его уже ничто не остановит. Следовательно, я поеду с ним и буду следить за каждым его шагом.
— Это я хочу ехать с ним! — возмущенно сказал Брайен. — Почему, ты думаешь, я все утро охотился за ним? Состав экспедиции уже укомплектован, вакансий, наверное, нет. Но если найдется хоть одно место — оно мое. Он ведь мой профессор. Я слушаю его курс.
— Тебе придется остаться. Если обнаружу хоть малейшую щелочку, то я в нее пролезу, — невозмутимо ответила Джеки.
— Ты не должна так обращаться со своим дружком, — запротестовал Брайен.
— Ты хотел сказать, с другом, — уточнила она. — Между другом и дружком есть маленькое различие. И слава богу, что есть!
— Если я попаду в состав экспедиции, то сам присмотрю за ним, — настаивал Брайен, но она покачала головой и направилась к двери.
— Не пойдет. Никто, кроме меня, не сможет защитить его. Он очень трудный человек.
Дверь хлопнула, и Брайен сердито фыркнул. Профессор был не единственным трудным человеком в этой семье. Юноша понял, что уже проиграл. Если Джеки ставила себе цель, ее ничто не могло остановить.
Профессор Беллоу невозмутимо наблюдал, как к нему в кабинет ворвался голубоглазый золотоволосый вихрь. Затем ученый опустился в свое кресло и пригласил этот вихрь тоже присесть.
— Дитя мое, что случилось? — воскликнул он, когда его племянница оказалась на стуле и строго поглядела на него.
— Дядя Джон, я не могу позволить тебе ехать в Перу одному, — заявила она.
— О, с этим все в порядке, дорогая, — заверил он. В глазах профессора запрыгали веселые искорки. — Со мной будет вполне достаточно спутников.
Он изучал ее возбужденное лицо, слегка шевеля губами. Джеки даже не подозревала, до чего хороша. Великолепные волосы цвета золота бывали заплетены в толстую косу или, как сейчас, шелковистым водопадом ниспадали до пояса. Она унаследовала нежную красоту матери — сапфировые глаза, темные брови дугой, изящно очерченный, чувственный рот. Красоту матери и энергию отца. Джаклин была очень сильной личностью, но выглядела, как акварель из книжки про ангелов.
