Заза Двалишвили
Сон Геродота
Диалог человека с Богом, произошедший на том свете
– Господи, зачем я жил на свете?
– Вы, люди, все одинаковы, задаете одни и те же вопросы, я уже устал объяснять… Вот недавно один чудак тоже приставал со своими расспросами.
– О чем же он хотел узнать?
– Господи, – обращался он ко мне, – это правда, что для Тебя тысяча лет как одна секунда?
– Да, – отвечал я ему.
– А правда, что один миллиард для тебя как один цент?
В знак согласия я кивнул головой. Тогда этот бедняга упал на колени, протянул руки ко мне и взмолился:
– Господи, дай мне один цент.
– Хорошо, – ответил я, – сейчас дам, подожди секунду.
– И что же было дальше?
– Он так и не дождался этой секунды. – В голосе Всевышнего послышались печальные нотки.
– Я прожил сорок пять лет и умер, так и не поняв, ради чего родился и жил на свете.
– Ты ведь уже умер, разве теперь это не все равно?
– Я не Будда и не граф Толстой, и из-за своей смерти не буду устраивать вселенскую катастрофу, но моя жизнь – это моя жизнь, после отправь меня хоть в ад, хоть в рай или чистилище, но сначала ответь мне на этот вопрос…
Книга первая
Испорченное время
1
– Была пора, когда времени не существовало, потом люди придумали время и разложили события в соответствии с ним; но в этот девственный край цивилизация еще не добралась, во всяком случае, пока. – Сказав эти слова, капитан почесал бороду и бросил на собеседника хитрый взгляд прищуренных глаз.
Бывший гражданин города Галикарнаса, молодой ученый и путешественник Геродот не мог понять, куда клонит капитан. Вот уже шел третий день, как их корабль, выйдя из Синопской гавани и взяв курс на восток, плыл вдоль южного побережья понта. Береговой ландшафт, действительно, поражал своей первозданностью. Наверное, за последние тысячу лет здесь ничего не изменилось.
– Такое ощущение, будто из-за густого прибрежного леса вот-вот покажутся всадницы-амазонки, или за очередным мысом неожиданно наткнешься на корабль Арго с золотым руном, – обратился Геродот к капитану, в ответ на что тот и высказал эту странную мысль насчет времени.
Молодой путешественник, наклонив голову на бок, старался переварить услышанное, но это не очень-то получалось, и тогда он спросил напрямик:
– Что это значит, то есть, что ты этим хочешь сказать?
– Дело в том, что время – это продукт цивилизации, а мы уже вышли за ее пределы. В этом диком краю о времени еще не слышали, можно сказать, что его здесь попросту нету, а это значит, что теперь может произойти все что угодно: и встреча с амазонками, и с аргонавтами. Вон видишь, в небе орел парит, скорее всего, это посланник Зевса летит за печенью Прометея, прикованного где-то недалеко в кавказских горах.
Действительно, огромная птица с широко раскрытыми крыльями пролетела над мачтой корабля и вскоре исчезла в прибрежном тумане. Корабль все ближе подплывал к берегу, и над туманом показались очертания снежных вершин кавказских гор. Геродот не ведал даже, что горы могут быть столь огромными, и теперь, раскрыв рот, в немом изумлении созерцал эту прекрасную и величавую картину.
– Впечатляет, да? – спросил капитан. – Первый раз при виде этих гор все немеют, а потом привыкают.
– Похоже на обиталище циклопов или богов. Наверное, сюда давно уже не заходили греческие корабли.
– Слово «давно» здесь не очень уместно. Я же говорил, что в этих краях времени не существует. Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, а есть одно вечное сейчас.
В это время в рассеивающейся дымке выступили очертания береговой линии, и Геродот вскоре смог различить впадающую в море прозрачную быстротечную пенистую реку и город со множеством причудливых зданий, раскинувшийся на берегу этой реки.
– Откуда здесь город? – с удивлением спросил он. – Я слышал только о фактории, которую недавно обосновали синопские колонисты.
– Да это же Фазиси. И река, и город носят одинаковое название, твой проксен Диомед живет именно здесь.
– Ты можешь показать мне его дом? Я ведь здесь чужак, никого не знаю.
– Конечно, могу, заодно навещу Диомеда. Он замечательный парень, и вино у него великолепное.
Корабль уже заходил в гавань, и скоро моряки бросили якорь. Геродот вместе с другими пассажирами пересел в лодку. Капитан расположился на корме и гребцы взялись за весла. Люди в лодке оживленно переговаривались, видно, после утомительного путешествия прибытие на долгожданный берег расположило всех на оптимистический лад.
– Какая странная вода, неужели она питьевая? – Геродот, зачерпнув рукой за кормой, поднес мокрые пальцы ко рту.
– Это не морская вода, а речная, – объяснил капитан, – Вода Фазиси самая чистая и легкая во всей ойкумени, и потому, впадая в море, она, не смешиваясь, находится на его поверхности, и пить ее можно сколько угодно. Говорят, что она даже имеет целебные свойства.
– И правда, питьевая. На вкус немного соленая, но пить можно. А что это за памятник стоит у устья реки?
– Это не памятник, а статуя богини-покровительницы этого города. Мы, эллины, называем ее Фасиане.
Лодка проплыла мимо огромной, высотой с трехэтажный дом, статуи сидящей в кресле богини и причалила к берегу.
– Вот и прибыли, суши весла, выходим на берег, – скомандовал капитан.
В порту было многолюдно: матросы, купцы, горожане, женщины-торговки,
вокруг все шумело и галдело. Геродот рисковал затеряться в этой пестрой и многоголосой толпе, но благо, капитан был рядом, он взял за руку молодого ученого и уверенным шагом стал рассекать людскую волну.
– Иди за мной, не отставай, а то долго потом придется тебя искать, – почти прокричал он на ухо своему спутнику.
Геродот следовал за капитаном и с любопытством оглядывался кругом. У самого берега рыбаки торговали рыбой, поодаль вооруженный отряд стражников наводил порядок в шумной толпе. Одетые в овечьи шкуры местные крестьяне тоскливо смотрели в морскую даль. Где-то поблизости играла музыка, но ее странные звуки почти не воспринимались на слух. Поодаль он заметил высокий мраморный портик, под которым сидело несколько бородатых мужчин, одетых по-гречески. «Это соотечественники», – промелькнуло в голове, и молодой ученый уверенно двинулся в их
