Глава 1
Маркус ненавидел свое имя. Данное ему покойной бабушкой, оно словно клеймом на всю жизнь прикрепило его к их семейному проклятью. Не раз он собирался сменить его на другое, однако мать, только заслышав об этом впервые, закатила такую истерику, что расхлебывать последствия оной пришлось потом очень долго, и с тех пор она внимательно следила за тем, чтобы он даже не думал притрагиваться без особого повода к своим документам.
Конечно, преодолев порог двадцати, ныне уже вполне взрослый юноша мог сам распоряжаться подобными делами. С другой стороны, прекрасно понимая данную оговорку, мать поставила свой ультиматум: если он только посмеет опорочить память покойной бабушки, тогда его наследство составит ровно ничего. А Маркус совсем не хотел отказываться от удобной квартиры в центре города, в которой жила раньше усопшая и сейчас жил он сам.
Понимая, что ничего не может с этим поделать, он смирился с этой проблемой, как и послушно принимал все остальные, продолжая ощущать на своей спине огромную красную мишень. Он лишь надеялся, что проклятье не коснется его самого, минует, как пропустило когда-то его мать. Но жизнь… имела на людей свои планы.
Все изменилось к двадцати трем годам. Отучившись, он исправно работал в страховой службе уже второй год, когда его начали резко мучить головные боли. Поначалу Маркус не придавал этому большого значения. В конце концов, какой человек не переживал временами вспышки мигрени? Пожалуй, перебравшись из небольших селений в крупные и вечно шумные города, люди сами обрекли себя на плохое здоровье, так как мозг их просто не был приспособлен к такому хаотичному потоку информации.
Первое время он обходился одной таблеткой обезболивающего в день, но вскоре оно перестало помогать, и тогда уже приходилось принимать либо больше, либо подыскивать средство помощнее. Так он спокойно протянул еще несколько месяцев, пока на работе не начались проблемы в виде смены начальства (новый управляющий оказался тем еще самодуром), из-за чего, подолгу просиживая за переделкой отчетов, на него нахлынула еще и постоянная усталость.
Нет, она не стала для Маркуса особым ударом. Он и до этого не особо ощущал по утрам бодрость, а приливы сил были для него скорее детской сказкой, чем реальностью. Вечно нервный и тревожный из-за пережитых в детстве нападок со стороны родителей, он несколько раз посещал психолога, после чего пропустил четыре сеанса по болезни, а затем и вовсе перестал ходить, сославшись на высокую занятость на работе. Таким образом, приобретенная усталость не так уж сильно на него повлияла, просто перекрасив его и без того серую жизнь в оттенок потемнее.
Впрочем, на этом все не закончилось. Дела его усугубились, когда он вдруг понял, что совершенно не может заснуть без включенного света. Почему-то темнота стала его пугать, причем совершенно безосновательно. Он не боялся чего-то конкретного и не мог понять, что же случилось. Лишь чувствовал, как становится невыносимо дышать, стоило лампочке на потолке потухнуть, уступив место ночной мгле.
Это совершенно выбило его из колеи. Для начала он решил купить себе ночник. На глаза ему попался маленький светильник в виде солнца с таймером автоматического отключения. Маркус счел это чрезвычайно удобным и тут же принес его домой, с энтузиазмом решив испробовать в первую же ночь. Однако стало лишь хуже.
Конечно, ночник отрабатывал уплаченные за него деньги. Небольшая лампочка в каркасе из полупрозрачного пластика и с питанием от маленького аккумулятора, который можно было неоднократно заряжать от сети, исправно окутывала темную комнату мягким желтоватым сиянием, не таким ярким, чтобы не бить в глаза, и не таким тусклым, позволяющим без проблем различать все убранство комнаты. Тем не менее, Маркус сразу же заметил, что стало лишь страшнее.
Этот «мягкий» желтый свет вовсе не успокаивал. Наоборот, он придавал теням в его спальне иные очертания. Если в ночной темноте все вокруг выглядело мрачным и неопознанным, то включенный ночник придавал предметам жуткие тени, что вытягивались вдоль линии искусственно созданных солнечных лучей подобно длинным искалеченным пальцам какого-то невидимого существа, пришедшего по его душу.
Сам же ночник в глазах Маркуса начал представляться злым и потусторонним, будто маяк для сумрачных чудовищ, и чем дольше он на него смотрел, тем больше ему казалось, что сияние его становится каким-то странным, отрешенным и холодным, словно блуждающие огни на болотах и кладбищах, что обманом зазывают путника к себе, обещая спасение, а сами ведут на верную смерть.
Не сдержавшись, Маркус сразу же выключил его и включил обычный свет. Секунду назад ему казалось, что он начинает сходить с ума, вглядываясь в это зловещее устройство, а сейчас, когда в его комнату вернулся яркий день, безумие это мгновенно отступило. Он еще поворочался немного на кровати и уснул, за минувшие сутки прилично выбившийся из сил.
На следующий день он сходил к врачу, и после сдачи всех анализов тот выписал ему успокоительных, сославшись на стресс, ставший причиной такой повышенной тревожности. Было видно, что врач, такой же молодой специалист всего на пару лет старше самого Маркуса, не особо заинтересован в лечении пациента, желая быстрее откреститься от такого невзрачного на вид (к тому моменту мешки под глазами стали совсем ужасными) и проблемного субъекта.
Конечно, сам Маркус не придал его поведению большого значения. Лично он ничего не понимал в человеческом организме, так что решил довериться «эксперту» и – как он всегда это делал – исполнительно пропил весь курс, не заметив при этом никаких улучшений. Только усталость становилась все больше, и по утрам не было никаких сил даже умыться и почистить зубы, куда уж там до нормальной работы.
Неудивительно, что в итоге он допустил по невнимательности серьезную ошибку, и его с криками уволили из компании, лишив в качестве компенсации зарплаты за прошедший месяц.
Благо, Маркус с детства отличался бережливостью, и на его банковском счете оставались кое-какие средства, чтобы без нужды прожить несколько месяцев без работы, а при максимальной экономии и больше полугода.
В иной ситуации, может, он бы и обрадовался такому внеплановому отпуску и попытался отдохнуть, однако жизнь его в очередной раз сделала оборот – и отнюдь не в лучшую сторону…
В тот день Маркус немного задержался. Он никогда не был особо эмоционален. Тем не менее, иногда он чувствовал, как в груди начинают лениво ворочаться его чувства, пытаясь проснуться. И в этот раз, чтобы немного расслабиться, он
