ЧТО СКАЗАЛИ ДЕЛЬФИНЫ
Алиса проснулась от негромкого стука в окно. За стеклом, по карнизу, прыгал воробей и молотил в стекло клювом, норовя добраться до тарелки с клубникой на подоконнике. Воробью ничего не стоило сделать пять шагов в сторону и влететь в комнату через соседнюю распахнутую створку, но на это его воробьиного умишка не хватало.
Алиса осторожно слезла с кровати, на цыпочках подошла к окну и переставила тарелку так, чтобы воробью было сподручней до нее добраться. Но воробей не понял, что Алиса хочет ему добра. Он раздраженно трепыхнул крыльями и улетел.
— Глупый! — сказала Алиса, потом выбрала самую большую ягоду и съела ее.
Она бы съела еще, но почуявший неладное робот — домработник, по имени Поля, — уже вкатился в комнату и сказал, что лучше сначала вычистить зубы и умыться, а клубника никуда не уйдет.
— Что ты понимаешь! — сказала Алиса. — К ней же птицы подбираются.
Вслед за роботом в комнату вошел, осторожно переставляя желтые, похожие на циркули, ноги, марсианский богомол. Он клубнику не ел, но, услышав, что Алиса проснулась, решил занять залитый солнцем подоконник.
— Сейчас иду, — сказала Поле Алиса. — Папа уже уехал?
— Ваш отец вернется к обеду, — сказал робот. — Он оставил вам записку.
Поля помялся немного в дверях и добавил не без гордости:
— Сегодня манная каша получилась без комков.
— Вот уж никогда не поверю! — сказала Алиса. — Когда такое бывало?
— Я ее размешивал.
Алиса с сожалением поглядела на клубнику, потом отодвинула тарелку, чтобы богомолу было где улечься. Алисе хотелось клубники, но робот не уходил, следил за ней от двери, а характер у него был занудный.
В столовой на столе лежала записка, которую отец надиктовал на машинку перед уходом.
«Алиска, слушайся нашего домработника. Я вернусь часам к двум. Громадная просьба: не уноси из дома миелофон — с тебя станется. Если не забудешь, провидеофонь деду, он скучает. Папа».
Письмо было ошибочным. Алиса, может, и не вспомнила бы про миелофон, но как только прочла записку, то подумала о дельфинах.
— Манная каша уже остыла, — сказал робот.
— А где зубная паста? — спросила Алиса из ванной. — Я ее вчера еще сюда клала.
Алиса отодвинула стакан с зубной щеткой. Тюбика нигде не было.
— Будьте добры, — сказал робот тихо, — возьмите пасту вашего отца.
— Ты зачем ее утащил?
— Простите, я сегодня же принесу новую, — сказал робот.
— А зачем она тебе?
— Но я же собираю медали, — сказал робот. — И мне их надо было почистить.
— Ох, уж эти мне коллекционеры! — вздохнула Алиса.
В Алисиной семье все были коллекционерами. Отец собирал бабочек с разных планет и старые книги, дед — фотографии знаменитых балерин, Алиса — марки, мама — тоже марки, но не научно, а только красивые. Ну и конечно, робот не удержался и стал собирать медали. Он даже ходил раза два в общество нумизматов, и о нем была заметка в журнале «Коллекционер». Заметка называлась «Первый робот-нумизмат». Домработник вырезал ее и повесил в рамке на стену возле своего ночного выключателя.
— Какая сегодня будет погода? — спросила Алиса у телеинформатора.
Экран телеинформатора засветился, и на нем появилась дикторша Нина. Она улыбнулась Алисе и сказала:
— Сегодня будет ясный и свежий день. Ветерок уляжется к полудню, но жарко не станет. Два больших облака идут к Москве от Ярославля. Но их, наверно, остановят в Переяславле-Залесском, чтобы полить овощи. Купаться сегодня еще не стоит, вода довольно холодная. Спасибо за внимание.
— Спасибо, — сказала Алиса.
Она отлично знала, что Нина говорит не в самом деле — это запись, и каждый может включить ее и прослушать точно такие же слова, — но все-таки Алисе хотелось верить, что Нина рассказала про погоду специально для нее.
Робот подогрел манную кашу и присел рядом с Алисой. Он подпер пластиковой рукой свою пластиковую голову и внимательно смотрел Алисе в рот.
— Хорошая каша, — похвалила Алиса. — Почти совсем нет комков.
— Спасибо, — обрадовался робот. — Вы не пойдете сегодня в школу?
— Нет, у меня уже каникулы, — сказала Алиса. — Занимайся своими делами. Я сама со стола уберу.
— Хорошо, я тогда почищу медаль за взятие Базарджика, — сказал робот.
— Но ты же ее вчера чистил!
— Я немного оставил на сегодня.
Робот ушел. Алиса допила какао, собрала посуду и отнесла ее в автомойку. Потом вошла в кабинет отца и прикрыла за собой дверь. Где же миелофон, о котором писал отец?
Миелофон висел на стене. В сером футляре, на ремешке, он был похож на кинокамеру. Алиса стала на стул и достала аппарат. Теперь можно идти к дельфинам.
Дверь медленно отворилась, и в комнату втиснулся марсианский богомол. Богомол был совсем ручным и ласковым. Сначала, когда первых богомолов привезли с Марса, некоторые люди их боялись, но богомолы оказались послушными и полезными в домашнем хозяйстве. Например, они могли колоть орехи своими твердыми челюстями. А кроме того, богомолы любили жонглировать разными предметами и умели долго стоять на одной ноге.
— Ой, я даже испугалась! — сказала Алиса богомолу. — Разве можно входить без стука?
Богомол сложился, как складная линейка, и ушел под стол. Переживать. Он считал, что Алиса была не права.
Алиса включила видеофон и позвонила Берте Максимовне. Та сидела в кресле и читала толстую книгу. На Берте был зеленый парик «северная русалка» и зеленые чешуйчатые рейтузы.
— Здравствуй, коллега, — сказала Берта Алисе. — Что нового?
— У меня каникулы начались, — сказала Алиса. — Как себя чувствует Руслан?
— Лучше. Вчера прилетал врач с Черноморского центра и сказал, что к вечеру все будет в порядке. Он, наверно, объелся треской. Кстати, девочка моя, ты не говорила со своим отцом?
— Говорила. Но вы же знаете, Берта Максимовна, как он относится к нашей проблеме.
— Значит, они не дадут аппаратуру?
— Папа сказал, что Черноморский институт дельфиноведения получит аппарат, когда до него дойдет очередь.
Алису так и подмывало сказать, что аппарат у нее в руках. Но она отлично понимала, что Берта — человек ненадежный. Она раструбит на всю Москву, что заполучила миелофон, и, даже если ничего не получится, будет говорить, что получилось.
— Ну ладно, заходи ко мне, крошка, — сказала Берта. — Наши красавицы тебя с утра ждут не дождутся. Только не сейчас, а через часок, там чистят бассейн.
