Курская битва. Огненная дуга
ПРОЛОГ
Август, 1943 год.
В это пепельно-серое утро Верховный главнокомандующий Сталин прибыл в свой рабочий кабинет в хорошем расположении духа. Почувствовав в горле сухость, он налил в стакан боржоми и выпил. Кажется, полегчало, хотя жара давала себя знать — в окна кабинета ярко светило солнце. Сталин наполовину зашторил окно, подошёл к столу и нажал кнопку звонка. Тотчас вошёл его секретарь генерал Поскрёбышев.
— Где сейчас находится товарищ Жуков? — спросил Сталин, глядя на Поскрёбышева и пощипывая свои ухоженные усы.
— Маршал Жуков прибыл с Воронежского фронта и находится в Генштабе у генерала Антонова. Он звонил вам, но вы отдыхали.
— Передайте, чтобы через час он был у меня.
Поскрёбышев шагнул к двери, но Верховный неожиданно задержал его.
— И вот ещё что, — продолжал он притихшим, слегка глуховатым голосом, — срочно соедините меня по ВЧ[1] с первым секретарём Челябинского обкома ВКП(б) товарищем Патоличевым.
— Слушаюсь, товарищ Сталин! — откозырял секретарь и поспешил к двери.
Когда он ушёл, Сталин, подойдя к большой оперативной карте, висевшей на стене, озабоченно подумал: «Что-то Патоличев молчит. Неужели большевикам Урала не удалось резко усилить внимание к чёрной металлургии? А ведь Государственный Комитет Обороны поставил перед коммунистами-руководителями эту важнейшую государственную задачу. Челябинск ныне решающий участок борьбы по обеспечению Красной армии вооружением и боеприпасами. Теперь, когда мы проводим наступательные операции, нам крайне нужны танки, самоходные орудия, боеприпасы... Неужто мы ошиблись, поручив Патоличеву такое важное дело? Не хотелось бы в это верить...»
(Сталин близко узнал Н. С. Патоличева в марте 1940 года, когда в ЦК партии проходил Пленум, на котором обсуждались итоги и уроки советско-финского конфликта. Доклад сделал нарком обороны маршал К. Е. Ворошилов. Сталин был удручён тем, что Красная армия не сразу разгромила финнов; наши войска, как выяснилось в ходе боевых действий, понесли немалые потери, они не были подготовлены к решающим схваткам с врагом.
— Иосиф, я недоволен тем, как воевали наши бойцы и командиры, — сказал ему Вячеслав Молотов. — Твой друг Клим Ворошилов оказался не на высоте. Надеюсь, ты освободишь его от должности наркома?
— А кого назначить, тебя? — усмехнулся Иосиф Виссарионович.
— Я, как ты знаешь, дипломат, а не военачальник. Но у нас есть достойные люди. Тот же Семён Тимошенко, да и Георгий Жуков башковит и по-военному хитёр...
— Я думаю, Вячеслав, этот вопрос мы решим, — пообещал Сталин.
После доклада Ворошилова начались прения. В основном выступали военные. Но вот на трибуну Пленума поднялся первый секретарь Челябинского обкома партии Николай Семёнович Патоличев, молодой — ему было 30 лет, — но умный руководитель. Закончив свою речь, он вернулся и сел на своё место. К нему подошёл генерал Хрулёв, главный интендант Красной армии.
— Скажи, у тебя отец был военным? — спросил он, заметно волнуясь.
— Да, он командовал 2-й кавалерийской бригадой 11-й кавдивизии. Погиб в 1920 году на Ровенщине. А что?
— Я служил комиссаром в этой дивизии, а когда твой отец пал смертью героя в жарком бою, хоронил его вместе со своими бойцами.
Для генерала Хрулёва было неожиданным увидеть сына комбрига Патоличева, о чём он тут же сказал Ворошилову, а тот — Сталину.
— Знаю о боевых делах комбрига Семёна Михайловича Патоличева, служившего в 1-й Конной армии Семёна Будённого, — подтвердил Иосиф Виссарионович. — Знаю о том, как он героически погиб на Польском фронте, но не знал, что один из сыновей комбрига — первый секретарь Ярославского обкома партии, состоит в ЦК, участвует в работе пленума. — А. 3.).
Ещё 21 апреля 1943 года Председатель ГКО[2] Сталин направил в Челябинский обком партии телеграмму, в которой потребовал: «Обязать «Челябснабуголь» (т. Кучерова) при всех условиях, при любых регулированных графиках, независимо от общего уровня погрузки по бассейну, обеспечить отгрузку ежесуточно заводам чёрной металлургии 3333 тон челябинских углей. Отгрузку производить впереди всех потребителей...
Предупредить т. Кучерова, что невыполнение суточного плана отгрузки углей чёрной металлургии будет рассматриваться Государственным Комитетом Обороны как государственное преступление, а виновные в срыве будут привлекаться к судебной ответственности.
ГКО обязывает первого секретаря Челябинского обкома партии т. Патоличева резко усилить внимание к чёрной металлургии и оказывать помощь предприятиям НКЧМ (наркомат чёрной металлургии. — Ред.) в деле реализации настоящего постановления ГКО — по поставке топлива, металлургического сырья, материалов, оборудования, снабжению электроэнергией и по железнодорожным перевозкам...
ГКО считает основной задачей Челябинского обкома ВКП(б) принятие всех необходимых мер, обеспечивающих работу чёрной металлургии на полную мощность. И. Сталин».
Он подошёл к карте, испещрённой синими и красными стрелами. Взгляд острых глаз вождя остановился на городе Курске, где ещё недавно шли ожесточённые бои, особенно танковые, и враг, как это случилось и под Сталинградом, потерпел поражение. Он понёс большие потери, которые всё ещё до конца не подсчитаны. «Попытки Гитлера вырвать стратегическую инициативу из рук командования Красной армии закончились полным провалом», — подумал Верховный, ощущая в груди волнение. Его радовало, что разгром гитлеровских войск под Курском ещё выше поднимет авторитет Советского Союза в глазах людей всего мира. После такого поражения вермахт уже не сможет вести наступательные операции на советско-германском фронте...
Взгляд Верховного перескочил на голубую полоску на карте. Днепр! Теперь надо, не теряя время, наступать и наступать, не дать врагу организовать оборону на подступах к могучей реке...
В кабинет вошёл Поскрёбышев.
— На проводе Челябинск! — доложил он.
Голос у первого секретаря обкома партии Николая Семёновича Патоличева был тихим, но твёрдым, в нём не чувствовалось растерянности, и это импонировало вождю.
— Слушаю вас, товарищ Сталин!
— Какова обстановка с чёрной металлургией? — спросил Верховный.
Патоличев сообщил, что они в корне пересмотрели свою работу и, когда актив областной партийной организации обсуждал постановление ГКО, наметили конкретные меры по улучшению всей их деятельности. И вот результат: чёрная металлургия увеличила производство железной руды, кокса, чугуна, стали и проката на 10-25 % против первого полугодия 1942 года...
— Рост есть, Николай Семёнович, — подчеркнул Сталин. — Но надо сделать больше. У вас в этом деле богатый практический опыт, так что постарайтесь. Условия военного времени — условия особые, а стало
