Дэн Орлов спасает мир
Глава 1 Что ж мы, не люди?
ТАК БУДУТ ПОСЛЕДНИЕ ПЕРВЫМИ, И ПЕРВЫЕ ПОСЛЕДНИМИ, ИБО МНОГО ЗВАНЫХ, А МАЛО ИЗБРАННЫХ.
Евангелие от Матфея
Дэн Орлов был боксером. Раньше, когда жил далеко за МКАДом. Там все по-честному: ты или боксер, или груша. Третье дано только девочкам, да и то не всем. Румяный, кудрявый, он мог держать человека в вытянутых руках. Но здесь, в Москве…
Ей-Богу! Лучше бы как до 6 класса получал каждый день в нос, чем терпеть эти офисные унижения. Такого как он верзилу с набитыми кулаками язык не поднимется назвать чем-то малым, но вещи имеют свои имена: Дэн был планктоном, обитающим в застойном болоте отдела маркетинга.
Он был простым парнем, грубым, но справедливым, привыкшим к жизни, где за все отвечаешь сам, но и спрашиваешь тоже сам, потому офисные хитрости, где каждый втихую против каждого, ему не давались совсем. Более того, он их ненавидел.
Тем не менее, постоянно мечтая «навтыкать руководству в бубен», он продавался за еду. За одну еду. Ибо его зарплата была меньше совести одной девушки из бухгалтерии.
Хотя, о какой совести вообще тут говорить — девушка третью неделю его динамила. По ее хитрым глазам было видно, что она прекрасно поняла: «сходить в кино» это фигура речи. И зачем было обещать?! И, главное дело, каждый раз при встрече в столовой «да-да-да, завтра обязательно». Наконец, до него дошло, что слова «квартальный отчет», «проверка налоговой» в их отношениях имеют то же значение, что и расхожий мем о больной голове в известных семейных историях.
Стало очевидно, завлечь бухгалтершу широтой своей души, приложив к ней билет на кинопремьеру и ведерко попкорна, не получится. Но, блин! Ни на что больше денег не было! Их едва хватало на съем комнаты и продукты. Жизнь вообще, а тем более жизнь сексуальная, в Москве стоила очень дорого. Но только не его, Дэна, жизнь. Судя по зарплате, она тут шла за ломаный грош.
Он мог пальцами этот самый грош скатать в трубочку, а уроды, от которых получение гроша зависело, которых он тоже мог одними пальцами… но, получалось, не он их, а они его…
Впрочем, хватит о грустном.
Пришла пятница, и Юрец потащил Дэна в клуб на Гарика Сукачева. Оба друга были «понаехавшими», развлекались вещами простыми, но надежными — водкой и общением в стиле «чё так дерзко смотришь?»
Вечер начался прекрасно: Гарик с музыкантами все еще продирался в клуб сквозь московские пробки, а какой-то лох уже успел неправильно посмотреть на Юрца. Лох был не один, с большой компанией, так что разговор получился честным, ибо не по-пацански лезть целым Дэном на пятерых беззащитных москвичей!
— Может, они и не москвичи? — усомнился Дэн.
— Да один хрен — метросексуалы. Пошли, скажем пару ласковых, — и Юрец потащил Дэна на улицу.
Веселые и взопревшие после «разговора», друзья ждали у сцены выхода звезды, когда Дэн увидел ЕЕ.
Что нельзя верить девушкам, Дэн уже знал: повелся на обещания бухгалтерши, и получил три недели не только без секса, но даже без кино. Впрочем, Юрец предупреждал, такая же как они «понаехавшая» не будет тратить время на Дэна, ей нужен москвич. Это мужчины думают, что часы просто тикают, девушки слышат в их звуке шаги приближающейся старости, а равно и шаги уходящих возможностей.
Итак, слабому полу Дэн не верил. И только в клубе он с отвратительной окончательностью узнал, почему нельзя верить и собственному счастью.
Подходившее к Дэну счастье было такой неземной красоты, что возможность секса с ним мог предположить разве что бесконечно циничный человек, как один, который недавно схватить перед носом у Дэна последнюю бутылку акционного пива и вместо извинения показать средний палец. Впрочем, это был не циник, а самоубийца…
Дэн даже стал оглядываться, точно ли к нему? Ни с кем не перепутала? Но стройными до слез ногами счастье подошло к Дэну и, взяв за руку, повело в какую-то светлую даль. Даже воздушный шарик на ниточке оказывает больше сопротивления воздуху, чем Дэн, незнакомке, тянувшей в неизвестность.***
Очнулся он в странном помещении… как бы поточнее сказать… если коротко: там все было не так. Стены, потолок, пол, мебель были именно тем, чем мы их считаем, но таких неожиданных форм и переливов… Едва Дэн это осознал, как открылась сомнительная, как и всё остальное, дверь.
Двое ввели в помещение ту самую красавицу, заломив ей руки за спину. А третий! Третий пинал ее в то место, совершенство которого захватило бы дух даже у парашютиста, совершившего больше тысячи затяжных прыжков. Ногой! Такого кощунства Дэн стерпеть не мог, тем более, что полные слез васильковые омуты посылали мольбу о помощи. Сердце Дэна, в отличие от мышц, не было каменным…
Шею одного из мучителей Дэн стиснул левой подмышкой, а правой рукой засветил в лоб негодяю, поднявшему ногу на святое, с такой силой, что у самого искры брызнули из глаз. Дэн скорчился от боли, ощущение было, как будто он ударил бетонную стену. От боли он на какое-то мгновение отключился. Придя в себя, он тревожно вскинул голову, ибо тишина звенела.
Четверо обступили Дэна полукругом, смотрели и молча улыбались.
— Ты прошел проверку, Денис, — волшебным колокольчиком прозвенела красавица, которую Дэн вот только что готов был прикрыть своим телом… ну, да, и прикрыть тоже, — Добро пожаловать в команду.
Обжегшийся на молоке дует на воду. Дэн уже не верил никому, васильковым глазам — в особенности.
— Какую проверку, ты! Не посмотрю, что телка… — он часто прятал за грубостью неуверенность… впрочем, много чего он за грубостью прятал, всего не упомнишь, — команда, блин… Пошли вы все, знаете куда?! Верните меня, где взяли, быстро!
— Это случится даже быстрее, чем ты можешь представить, — продолжились хрустальные переливы, — но сначала ты должен согласиться спасти мир.
— Спасти мир? Я???… — Дэн растерялся по-настоящему.
— Именно ты, — и красавица рассказала Дэну правду, как она сеть.
В мире все связано. Поворот судьбы какого-нибудь таракана может стать причиной коллапса сверхновой звезды: вот так, ничего не подозревая, придавишь тапком усатую тварь у себя на кухне, и выдавишь черную дыру в другом краю галактики. Большая часть мелких случайностей катаклизмов не вызывает, но в гигантских количествах явления формируют событийный тренд, и тогда на сцену выходят события-триггеры, с виду незначительные, но именно они превращают
