Когда-то высоко-высоко в Пиренейских горах существовали королевства. Жизнь в них била ключом и подданные были счастливы. В королевстве Ришарт у короля и королевы родился первенец. Его назвали Рейнджером и провозгласили наследным принцем.
В королевстве Бомонтань у короля и королевы родились три дочери. Все трое были желанными и любимыми, и всех троих: старшую, Сорчу, среднюю, Кларису, и младшую, Эми, – растили в роскоши и неге, отец души в них не чаял, как и строгая бабушка, ревнительница королевских традиций, требовавшая от своих внучек неукоснительного соблюдения всех ритуалов и правил, призывавшая их никогда не забывать о том, что для особ королевской крови долг – превыше всего.
А потом по Европе, словно смерч, пронеслась революция, повергнув оба королевства в хаос анархии.
Через три года после начала смуты принцесс Бомонтани тайно отправили в Англию, где безопаснее. Отец их, король, был свергнут с престола и умер. Через шесть лет после начала гражданской смуты бабушка принцесс вернула себе власть и положила конец гражданской войне. Она послала за внучками трех своих самых надежных эмиссаров, но Годфри оказался изменником. Он согласился убить наследниц трона в обмен на золото. Однако в последний момент у него не хватило духу убить девочек. Он велел им бежать, после чего доложил королеве, что принцессы исчезли. Королева-старушка отправила во все стороны гонцов, однако принцессы исчезли бесследно.
Жестокий узурпатор, граф Эгидио Дюбелле, долгие восемь лет держал принца Ришарта Рейнджера в подземелье, пока тому не удалось бежать. Покинув темницу, принц отправился прямиком в Бомонтань. И там он нашел королеву-бабушку и заключил с ней вот какой уговор.
Если ему удастся найти пропавших принцесс, он возьмет в жены ту, которую пожелает. Но только после того, как священный союз скрепят клятвы у алтаря и священник объявит Рейнджера, принца Ришарта, и его избранницу мужем и женой. Тогда королева-бабушка снарядит для Рейнджера армию, чтобы тот смог свергнуть ненавистного узурпатора и вернуть себе трон.
Но пока принц искал принцесс, граф Дюбелле отправил своих людей на поиски принца и принцесс, которые, помня о том, что сказал им на прощание Годфри, никому не называли своих настоящих имен.
Поэтому найти их так и не удалось.
Глава 1
Внимание окружающих не должно быть обращено к вам лично. Принцесса рождена и живет лишь затем, чтобы представлять собой символ королевской власти, и нет для нее иного предназначения.
Вдовствующая королева Бомонтани
Шотландия, 1808 год
Эта долина принадлежала ему, и деревня, Фрея-Крагс, тоже, но почему-то женщина, въехавшая верхом на рыночную площадь, держалась так, словно была тут хозяйкой.
Роберт Маккензи, граф Хепберн, насупив брови, смотрел на всадницу, легким галопом проскакавшую по каменному мосту, которая влилась в бурлящий людской поток. Сегодня, в нерабочий день, торговля шла бойко, по всему периметру площади раскинулись торговые шатры из коричневой парусины. В ушах звенело от криков торговцев, нахваливавших свой товар. В такой толпе легко затеряться, но незнакомка верхом на резвом жеребце-двухлетке возвышалась над прочими. Каурый высоко вскидывал ноги. Что всадница, что конь привлекали к себе внимание.
Особенно всадница. Она очаровывала своей красотой.
Роберт окинул взглядом небольшую группку стариков. Они грелись на солнышке за выставленным перед пивной деревянным столом, коротая время за разговорами и игрой в шахматы. Но, увидев незнакомку, забыли об игре, разинув от изумления рты. Даже торговцы притихли, с интересом глядя на всадницу. Кто она? Зачем пожаловала в их деревню?
Костюм для верховой езды подчеркивал каждый изгиб, каждую выпуклость изящной фигурки всадницы. На ней была широкополая черная шляпа с высокой тульей, за спиной развевалась на ветру тонкая черная вуаль. Красная отделка манжет была того же оттенка, что и шарф на шее. Грудь у молодой женщины была пышная, талия тонкая. Ботинки для верховой езды начищены до блеска. Невозможно было выразить словами красоту ее лица.
Роберт не мог отвести от нее взгляд. Родись она во времена Возрождения, художники толпились бы у ее дверей, чтобы писать с нее портрет. С нее писали бы ангела, ибо волосы ее, волнистые, красивого золотистого оттенка, словно сами излучали свет, образовывая вокруг ее лица сияющий нимб. Медные прядки ее волос, казалось, излучали тепло. Роберт почувствовал легкий зуд в кончиках пальцев, так ему захотелось погрузить руки в эту шелковистую копну и ощутить тепло и текстуру ее волос. Приятно округлые щеки, ее большие янтарного цвета глаза под темными бровями наводили на мысль о райском блаженстве, но дерзко вскинутый подбородок не вписывался в ангельский образ. Нос у незнакомки был маленьким, скулы чуть широковаты для того, чтобы укладываться в каноны классической красоты, рот – крупный, губы – полные и красные. Неестественно красные. Роберт уверен, что она их подкрашивала. Разумеется, ни одна порядочная женщина не стала бы красить губы, так же как и путешествовать в одиночестве.
Незнакомка улыбнулась, показав два ряда ровных белых зубов, и Роберт решил, что с этим ртом надо познакомиться поближе.
Он отступил от стены пивной.
Откуда, черт возьми, взялась у него эта мысль?
Хэмиш Маккуин был парень бойкий и задиристый. С ним никогда не бывало скучно. Руку он потерял давно, когда служил на флоте его величества.
– Как ты думаешь, кто она такая?
Именно на этот вопрос Роберт собирался найти ответ.
– Не знаю. Но был бы не прочь почесать этой киске шерстку, – сказал Гилберт Уилсон, остряк и нечестивец.
– А я не прочь угостить ее живой колбаской на ужин. – Томас Мактавиш хлопнул ладонью о костлявое колено и крякнул.
– А я – сыграть с ней в собачий дуплет, – сказал Генри Маккалох. Почему бы не потрепать языком на такую благородную тему?
Старики ухмылялись, вспоминая те славные времена, когда у каждого из них еще были шансы поволочиться за красивой незнакомкой. Теперь же они вполне довольствовались сидением у пивной на солнышке и досужей болтовней о том о сем. И еще игрой в шахматы. По крайней мере именно этим они и занимались до того, как она въехала во Фрея-Крагс.
Роберт прищурился, глядя на женщину. Он был не дурак, немало побродил по свету. Опасность чуял издалека и старался ее предотвратить. Сделав вид, будто его нисколько не интересует происходящее на площади, Роберт насторожился, ожидая подвоха. Вообще-то подвоха следовало ожидать на каждом шагу. Кому, как не ему, Роберту, знать, что мир вовсе не так безобиден, как считают почти все жители Фрея-Крагс. Мир полон лжецов, обманщиков, убийц. И лишь благодаря таким, как он, Роберт, это место оставалось островком безопасности. И покуда он, Роберт, будет бдителен, жителям городка не о чем беспокоиться.
