Книга Хозяйственные будни красавицы и чудовища - Татьяна Михаль

-Лара-

От неожиданного резкого звонка в дверь я едва не резанула по пальцам разделочным ножом.

Кого это принесло?

Я никого не жду.

Если снова очередной любовник моей соседки-нимфоманки дверью ошибся, то я буду вынуждена сделать его своим пленником, хотя бы на эту ночь, ещё цветы и пакеты с продуктами себе заберу, а утром так и быть, отпущу Дон Жуана.

Раздавшаяся вновь настойчивая трель звонка, напоминающая больше наждачное карканье мифического существа, заставила меня усомниться в неожиданной удаче.

Взглянула в глазок и удивилась.

Девушка?

Хм.

Щёлкнула замком и открыла дверь, но тут же прислонилась к косяку, и воинственно скрестив руки на своей пышной груди, сразу заявила, не позволив этой холёной красотке, которая видимо только что из салона красоты явилась, открыть свой розовый рот.

— Вы ошиблись, милочка, в этой квартире мужчины не живут. А если вы явились к Пал Палычу, то он этажом выше, как раз вчера вечером у магазина хвастался, что повстречал молодую женщину, которая полюбила его и...

— Лебедева Лариса Ивановна, верно? — приятным звонким голосом прервала меня эта фея.

Взглядом прошлась по фигуре фифы, одетой в стильный брючный костюм цвета молоко, явно очень дорогого бренда и, хмыкнув, произнесла:

— Да, это я. А вы кто такая и что вам нужно?

— Позвольте зайти, Лариса, у меня к вам серьёзное и крайне срочное предложение, — сказала девушка и как-то очень ловко протиснулась в мою обитель. — Ммм? Вы готовите ужин? Пахнет очень вкусно.

— Рёбрышки в духовке томятся, — зачем-то сказала я. — Сейчас салат дорезаю.

— Обожаю вкусно приготовленные рёбрышки, — улыбнулась гостья. Потом она спохватилась и, протянув руку, представилась: — Меня зовут Агата. Я - фея.

Фея? Вот уж точно она себя охарактеризовала. Но самомнение у девушки определённо зашкаливает.

— Вы мне не верите, — возвела она очи горе. — Каждый раз одно и то же. Я действительно фея. Вот смотрите, Лариса.

Она хлопнула в ладоши, потом щёлкнула тонкими пальчиками и сделала движение, будто сбрызгивает с пальцев воду.

— Готово! — улыбнулась странная особа, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Что готово? — усмехнулась я, не увидев никаких спецэффектов, не услышав ничего похожего на магические звуки.

— Так вы обернитесь и посмотрите на свой новый стол, — вздёрнула она тонкую летящую бровь.

Криво улыбнувшись и одарив девушку скептическим взглядом, обернулась.

— Ох, ёшкин дрын! КАК? ОТКУДА?! — воскликнула я, поражённая увиденным.

— Какая странная похвала моему волшебству, — хихикнула гостья. — Но да ладно, давайте поедим, по бокалу выпьем и поговорим о деле.

Сердце ёкнуло где-то в области пяток... или в области горла... Куда оно ускакало? Ну-ка, брысь на место!

Ох, в мои тридцать три года волнение нужно принимать дозировано.

Мои глаза шныряли от одного блюда к другому, и я никак не могла оторваться от этого невероятного и аппетитного зрелища.

Стол был сервирован минимум на сто персон с изумительной роскошью, будто кто-то решил устроить волшебный праздник живота.

Тут была и стерлядь, припущенная в сливках, зелёные щи с желтком, румяные пироги и пирожочки, белые сыры, красные раки, пёстрые жареные рыбки, янтарная икра, чёрная икра! Варенье из сосновых шишек и одуванчиков, настоящий варенец, жареная дичь пернатая, украшенная печёными яблоками и сливами, студень из белых грибов, бараний бок с кашей, судак, блины.. А ещё трюфели - роскошь, которую я так и не попробовала за все свои тридцать три года.

Мой рот обильно наполнился слюной, которую я с шумом сглотнула, и была также не в силах оторвать жадного взгляда от этой красоты. Живот издал звук вечного голодающего.

С трудом отвела взгляд от царского стола и взглянула на свою духовку, в которой всё ещё томились рёбрышки, затем глянула на недорезанный салат и только потом посмотрела с укором на гостью - фею.

— Для кого вы столько блюд наколдовали? — почему-то задала именно этот вопрос. — Тут же можно армию досыта накормить!

Фея хитро улыбнулась и изящно опустилась на кухонный стул, потом показала рукой на соседний стул, приглашая меня занять место напротив.

Не менее изящно села. Да, я тоже так могу, недаром меня бабушка этикету учила.

— Вы разумная женщина, Лариса Ивановна, и я в вас не ошиблась. Лишь разумный человек может обладать врождённой интуицией и чувством меры. Вот вы готовите рёбрышки, и я ведь знаю, что вы их долго мариновали, соус для них специальный делали, не с магазина взяли. А другому незачем готовить сложное блюдо. Другой обойдётся гамбургером. Так и по всей своей жизни: искусство такому человеку заменит телевизор, спорт - карты и казино, логику - вульгарность, а действительно вкусную еду - фаст-фуд.

— К чему вы это говорите? — не поняла её. Или не понимала от того, что запахи сводили с ума, а мозг уже воссоздал вкус блинчиков с икрой, стерлядки, пирогов... Ммм...

— К тому, дорогая моя Лариса. Можно на «ты»?

— Кхм... Вряд ли фее требуется моё согласие, как обращаться к обычному человеку, — проворчала я.

— Ну не скажи, я всё-таки воспитанная волшебница. Так что, можно? — улыбнулась она хитро.

— Конечно, — дала ей добро, а сама поставила локоть на стол и положила подбородок на ладонь, гипнотизируя вкуснотищу. — Только называй меня Лара.

— Прекрасно, ко мне тоже можешь обращаться просто Агата, — разрешила гостья.

Я лишь кивнула, продолжая смотреть не на фею, а на еду.

— Так, ладно, сначала ужин, потом дела, — сказала девушка, потирая ладошки.

Потом она снова щёлкнула пальцами и выписала в воздухе какой-то символ. Снова я ничего не увидела волшебного и не услышала, зато на столе вдруг, раз, и появилась бутылка игристого.

Я моргнула и отшатнулась.

Вот это да-а! Чудеса-а!

Фея опять щёлкнула пальцами: и пробка улетела в потолок, а золотая жидкость кометой брызнула, наполняя тут же появившиеся хрустальные бокалы.

— За встречу! — объявила Агата, салютуя бокалом.

— Э-эм... За встречу... — пробормотала я озадачено.

И чего я такая вся спокойная и доверчивая, а?

Может, меня вообще огрели чем-то по голове, и я лежу сейчас и глюки ловлю? Фея, богатый стол, хрустальные бокалы.

— Нет, Лара, это не галлюцинации, я реальна и всё моё волшебство тоже, — вдруг сказала Агата, после того как пригубила золотого напитка.