Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 3
Алексей Сухаров
Ставок больше нет
Раннее утро. Паспортный контроль. Непринужденно улыбаюсь белокурой девушке в белоснежной блузке. Она улыбается в ответ и щелкает печатью по паспорту и билету.
— Нью-Йорк — отличный город. Я уверена, вы здорово проведете там время.
— За этим и лечу, — подыгрываю ей.
Я бы взял у нее номер телефона, да боюсь, уже не пригодится.
Она подает мне небольшой документ с большим пустым полем внизу.
— Распишитесь, пожалуйста.
Вот и оно.
Выдерживаю секунду, вглядываясь в документ. Отвечаю с наигранным смущением:
— Зрение немного подводит.
— Со светом гораздо лучше, — подмечает девушка, но не подает ни фонаря, ни лампы. Легко киваю в ответ на ее очевидное бездействие, расписываюсь в большом пустом поле внизу и возвращаю документ на стойку. Девушка подсовывает под рукав моей рубашки красную пластиковую карточку:
— Приятного полета!
Я бы не смог взять у нее номер телефона ранее — до вчерашнего дня. Постеснялся бы. А сейчас стесняться нечего. Но и надеяться не на что.
Я читал об этом пару лет назад в конспирологических статьях — тех самых, что наивно и с радостью раскрывают пользователю сети самые страшные тайны человечества и настоящее устройство общества. Тех самых, что сокрыты от любопытных глаз, как пиратское затонувшее золото, на второй странице запроса в поисковике.
Что ж, буду верить, что она хотя бы будет за меня болеть. Больше не будет никто.
1976 год, авиакатастрофа над Гималаями. Самолет, потеряв любой намек на управление, влетел в пик, сложившись в гармошку. Никто из восьми десятков пассажиров, равно как и экипаж, ожидаемо не выжил. Что интереснее: не осталось абсолютно никаких данных. Ни переговоров. Ни черного ящика. Ничего. Только восемь десятков искореженных тел на заснеженных склонах Гималаев.
Люди торопятся и толкаются, стремясь поскорее оказаться внутри салона — ажиотаж. И не потому, что все места на рейс будут заняты и никто не захочет ими меняться во имя удобства отдельных индивидуумов. Могу сказать больше: самолет будет на четверть, и то и на треть, пустовать. Цель проста — избежать давки. Не сейчас, когда давятся, чтоб быстрее побороть волнение, упасть в назначенные кресла и наконец-то приступить к счастливому пути без пути назад, а позже, чтобы хотя бы слегка повысить мизерные шансы.
1982 год, авиакатастрофа в канадской тайге. Данные о происшествии повреждены или засекречены. При крушении чудом выжил один мужчина. Его нашли на болоте в километре от места трагедии в совершенно неадекватном психическом состоянии: он истерично смеялся, рвал на себе волосы и продолжал повторять одни и те же слова о том, что всех переиграл. Вплоть до недавнего времени жил в особняке в скандинавской глубинке. До самой своей смерти он отказывался от любых комментариев относительно произошедшего.
Я усаживаюсь на свое место — второе в ряду — и соседей у меня не обещается, так что мне уже, в каком-то смысле, повезло. Складываю паспорт в карман куртки. Беру в руку красную пластиковую карточку и рассматриваю ее. Все, как и обещали организаторы: порядковый номер, множитель возможного выигрыша, пожелание удачи. Четыре пунктирные линии. Я аккуратно разламываю карточку по этим линиям, кладу получившиеся кусочки в рот, разжевываю, как жвачку пластинками, и запиваю водой из бутылочки в рюкзаке. Все, как и обещал организаторам.
1996 год, авиакатастрофа над Антарктидой. Совершенно неясно, выжил ли кто-нибудь во время падения, но к моменту появления спасателей все точно были мертвы и обморожены до состояния неузнаваемости. Самое таинственное: среди тел нашли четыре трупа с огнестрельными ранениями, но орудие убийства отыскать так и не удалось. Они были убиты еще в самолете или после крушения? Кто был убийцей и остался ли он среди тел? Могла ли стрельба в салоне стать причиной трагедии? Слишком много вопросов и слишком мало ответов.
Наблюдаю за пассажирами, спешно заполняющими салон. Молодой очкарик со скудной бородкой. Хромая, горбатая и откровенно некрасивая мадам старше тридцатки. Мужичок предпенсионного возраста с обязательным пивным животиком — такого скорее встретишь в супермаркете около дома, чем на рейсе до Нью-Йорка. Семейная пара средних лет. Молодая пара с МЛАДЕНЦЕМ. Это за гранью моего понимания, но если это вдруг поможет…
Уверен, что патологоанатомы у них тоже “свои”.
2003 год, авиакатастрофа над необитаемыми островами Тихого океана. Трое в усмерть пьяных выживших, которые, до прибытия помощи, организовали настоящую охоту друг за другом, используя в качестве оружия бутылки и тупые предметы с самолета. Тогда все списали на шок, после — лечили бедняг от посттравматического стрессового расстройства. Десятилетний юбилей кошмарной катастрофы отмечали уже вместе — в дорогущих костюмах на нестареющих телах и с не менее дорогущими часами на запястьях. Что произошло в то утро на борту — неизвестно по сей день.
Пассажиры, оказавшись в креслах, все как один повторяют необходимый ритуал: они чем-то шуршат в ладонях, а затем запивают водичкой. Грудной ребенок утопает в громких криках и слезах, пытаясь сглотнуть неудобную и неприятную пластиковую жвачку, отчего весь салон принимается недовольно, но негромко, бурчать.
К моему ряду подходит странноватый, престарелый лысый мужчина. Красная пластиковая карточка дрожит в его руке, как одинокий, забытый лист березы на октябрьском безжалостном ветре. Он вглядывается в кресла. Вглядывается в меня. Говорит:
— Что это за места? Зрение немного подводит.
— Со светом гораздо лучше, — отвечаю.
— А, — довольно гримасничает лысый и продолжает движение вглубь салона.
2016 год, авиакатастрофа в Индийском океане. Жесткая посадка на воде. Рекордное количество переживших крушение — двадцать. Вроде бы все здорово, но возникла проблема: одна из дамочек, почуяв, чем пахнет, острыми осколками стекла прорезала свои ноги до костей. А где кровь — там и акулы. Вытащить из бойни удалось всего шестерых. Их дальнейшая судьба неизвестна, но уверенно можно сказать — полученные травмы, откушенные ступни и оттяпанные пальцы никуда от них не делись. Ну, то есть вы поняли, что я имею в виду.
Организаторы просят участников быть чуть внимательнее к своему окружению — мало ли чего, но некоторые пассажиры воспринимают это слишком буквально и начинают проверять всех подряд кодовыми фразами.
Прямо перед взлетом у одной девчушки, видимо, отказали нервы, и она бросилась к выходу. Персонал агрессивно затолкал ее обратно и всадил в плечо тройную дозу транквилизаторов, уложив поникшее тело в свободное пространство бизнес-класса.
И это только пятерка самых известных и подозрительных случаев, всего описывается больше тридцати. Установить связь между крушениями никому так и не удалось. Ну,
Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 3
