Святослав Логинов
Гарнизон
— Ещё одну партию? — даю пять шаров форы.
— Благодарю, капитан. На сегодня достаточно. К тому же, получать фору я не привык; если ты слабей, имей мужество признаться в этом, а не выпрашивай какие-то преференции.
— Не надо скромничать, вы сильный игрок, сегодняшний ложный выход был для меня полной неожиданностью, чтобы справиться с вами, пришлось изрядно постараться.
— Поэтому в следующий раз этот приём я применять ну стану, — проговорил Перкин, отключая андроиды, которыми управлял во время игры, — ведь теперь вы к нему готовы. Придумаю что-то новое — и сразимся ещё.
— Вы стратег, майор.
— Такая работа. Чем ещё здесь можно заниматься?
— Это верно, — капитан Йорк покивал головой. — Удручающая штука — гарнизонная служба. Заняться нечем, только играть в трёхмерное касло и до одури качаться в тренажёрном зале. Поначалу я собирался отслужить здесь пять лет и получить право перевода на Землю, но теперь склонен через год проситься на одну из внутренних планет. Там, всё же, не так скучно. Гарнизонщина попросту убивает.
— По мне, так гарнизонщина царит на внутренних планетах и даже, вы уж простите, в метрополии. А тут фронт, и затишье обманчиво. Месяца не проходит, чтобы бахтеры не попытались прощупать нашу оборону. Они и сейчас накапливают группировку в секторе Сигма-2. Думают, я их не вижу. А может, и не думают, кто их знает. Но простой расчёт говорит, что если атаковать их там, это приведёт к неоправданно большим людским потерям. Там расположено очень неудобное для нас пылевое облако, вот они и пользуются. Накопят силы, устроят вылазку, а я их буду встречать здесь и стараться к планете не подпустить, а сжечь на самом краю системы. Чем-то это напоминает трёхмерное касло, в котором вы так преуспели, только, если они вломят нам шар, счёт подводить будет некому.
— Это верно, — капитан кивнул согласно, — но причём здесь моя пехота? Нам-то что делать? Сидеть в полной боевой готовности и любоваться, как вы на дальних подступах уничтожаете корабли противника? Добро бы самих бахтеров, а то сплошь беспилотную технику. Не война, а игра в войнушку.
— Не говорите, капитан, на моей памяти бахтеры трижды прорывались к базе, и пехоте приходилось очень круто. И, если бы не наземные части, то круто пришлось бы всем.
— Помилуйте, майор, это ж сколько лет вы сидите в этой дыре? Вы уже давно могли бы перевестись на Землю. И потом, почему вы до сих пор в майорах? По возрасту, выслуге лет, да и по участию в боевых действиях, вам следует быть полковником, а то и генералом.
Перкин невесело усмехнулся.
— Не скажу, что разжалован, но что-то вроде того. Угодно — расскажу, история поучительная.
Офицеры покинули зал, где плавали в невесомости выключенные андроиды, и отправились в бар. Поскольку на базе была объявлена повышенная боевая готовность, то ничего крепче кваса там не подавалось, хотя поговаривали, что некоторые умельцы могли подбить автоматику на нарушение приказа.
Робот-официант, не дожидаясь заказа, принёс майору сливовый сок.
— Откуда ему известно, что это мой любимый? — произнёс Перкин, отхлебнув из стакана. — Я не так часто здесь бываю.
— Вкусы начальства надо знать, — пояснил капитан, которому принесли что-то газированное. — Электронная начинка этого бара посложней пункта управления боевыми роботами. Во всяком случае, хлопот ремонтникам официанты доставляют больше, чем андроиды-стрелки.
— Так и должно быть. Боевые машины, в конечном счете, управляются людьми, а этот полностью автономен. — Перкин отхлебнул ещё сока и педантично вернулся к прерванной беседе: — Так вот, обещанная история. Ни для кого не секрет, что маршальские сынки за редчайшим исключением, пользуясь папиным покровительством, идут по военной части. А поскольку рисковать драгоценной шкурой им не хочется, то они дружно заканчивают академию связи, некоторое время служат ординарцами у папенькиных приятелей, а выслужив приличный чин, переходят прямиком в штаб. Ну а капитан Штиль, да-да, сын того самого Штиля, был прислан сюда на должность начальника наземных служб, как раз на ту должность, которую вы сейчас занимаете.
— Я уже понял, что притчу вы рассказываете мне в назидание.
— Притчи ещё никому не помогли по службе. Помогает только чёткое исполнение устава. А с этим у капитана Штиля было плоховато. Полагаю, он с самого начала был таким разгильдяем, что Штиль-старший сбагрил его с глаз подальше, хотя, не исключаю, что свежеиспечённый капитан сам напросился сюда, желая выслужить нашивку за участие в военных действиях, которая должна неплохо украсить его мундир. Кстати, заметили, что нашивки в наше время котируются выше орденов? Орденский статус упал очень низко, какой-нибудь интендант, сидя в ста парсеках от места боёв, может быть награждён чем угодно. А вот нашивки ему не видать, раз он не был в зоне боевых действий. Но в любом случае Штиль-младший приехал сюда отдыхать и развлекаться. На мои указания никак не реагировал: объявлена повышенная готовность, а он сидит в баре.
— Мы тоже сидим в баре, — заметил капитан.
— Бар бару рознь. Штиль сидел в гражданском секторе. Там музыка живая, и девочки. Только до командного пункта оттуда добираться двадцать минут. Вот, если прямо сейчас объявят тревогу, как быстро вы заступите на пост?
— Шесть минут.
— Почему так долго?
— Три минуты уйдёт на то, чтобы надеть бронекостюм. Но в принципе, принять командование могу через три минуты, а наряжаться в ходе боя.
— Что же, разумно. А Штиль полагал, что бахтеров я встречу у границ системы и отгоню, как уже бывало не раз. А они тогда сумели высадить десант. Как они это умудрились… информация засекречена, но у меня хранится копия моего донесения, и вам могу дать ознакомиться. Второй раз такой фокус не пройдёт, а тогда это была большая неожиданность. Вот тут Штилево разгильдяйство и сыграло на полную катушку. На постах никого, кроме дежурной смены, половина техники на плановой модернизации, а на самом деле просто не работает. В результате сгорел бравый капитан на работе в самом прямом смысле слова. Хоронили пустой гроб и парадную фуражку. Разумеется, папа-фельдмаршал гибели отпрыска простить не мог. Проверка была, выясняли с пристрастием, почему я, вместо того, чтобы наземные службы прикрыть, главные силы бросил в контратаку. А потому и бросил, что за первой волной десанта пошла бы вторая, пятая, седьмая… — и задавили бы нас, как мокрицу сапогом. В десанте у бахтеров никогда ничего нет, кроме киберов, их не жалко, а при контратаке появляется угроза основной флотилии, там живые бахтеры,
