Дмитрий Тараторин
Эра бедствий: чума и войны XIV века – Европа и Русь
Бывают эпохи, которые бросают цивилизации вызов. Человек сталкивается с угрозой смерти не как с чем-то отдаленным и не слишком осознанным, но лицом к лицу. Неотвратимо. В XIV веке так и случилось – чума, которую современники назвали «Черной смертью», Столетняя война, вторжение в Европу турок-османов, армия «потрясателя вселенной» Тимура идет на Москву – казалось, что мир рушится на глазах.
Именно тогда на стенах храмов появляются зловещие «Пляски смерти», поэты пишут о ее «Триумфе». Но на Западе Екатерина Сиенская, а на Руси Сергий Радонежский видят свет, который «во тьме светит, и тьма его не объяла». Однако, чтобы обрести его, пришлось пройти через катастрофы, изменившие восприятие людьми самих себя, своей участи…
А началось все с проклятья.
Глава I. Проклятье
Казнь магистра
13 марта 1314 года четверо высших иерархов ордена тамплиеров, включая великого магистра Жака де Моле, предстали перед консилиумом, состоявшим из докторов теологии и знатоков церковного права. Рыцари услышали приговор: «Поскольку эти четверо, все без исключения, публично и открыто признали преступления, в коих они обвинялись, и подтверждают сии показания… они приговариваются к пожизненному тюремному заключению».
Гуго де Перо и Жоффруа де Гонвиль, сломленные и обессиленные, молча склонили головы. Но Жак де Моле, который к тому времени провел в заключении уже семь лет, перенеся за это время самые лютые пытки, отказался признать вердикт. Поддержал его и командор Нормандии Жоффруа де Шарне. Они во всеуслышание, обращаясь к присутствующим парижанам, заявили, что отказываются от своих показаний и клянутся, что ни они сами, ни орден не виновны в чудовищных обвинениях, которые им предъявлены.
Пирс Пол Рид пишет: «Такой поворот событий поставил исполнительных кардиналов в тупик – их заранее продуманный сценарий окончился конфузом. Двух отказчиков королевский маршал быстро увел в камеру. Но слухи о произошедшем разлетелись по всей Франции. И как только они достигли Филиппа IV, тот собрал королевский совет, который и решил предать этих нераскаявшихся еретиков очистительному огню. И в тот же день «в час вечерни» Жака де Моле и Жоффруа де Шарне перевезли на небольшой островок Камышовый посреди Сены, где их должны были предать сожжению.
Как позднее написали очевидцы, Жак де Моле обратился с последним словом к папе Клименту и королю Филиппу – он призвал их, прежде чем завершится этот год, явиться на суд Божий. Перед тем как его привязали к столбу, Великий магистр попросил у охранников разрешения сложить ладони и помолиться. Еще он повторил, что орден Храма невиновен и что он просит Бога отомстить за его смерть и смерть братьев. Как отмечали летописцы, «смерть они приняли с легкой душой», а у всех присутствовавших «их отречение от ложных показаний и презрение к смерти вызвало восхищенное удивление». Двух стариков привязали к столбу и подожгли. Позднее, под покровом темноты, братья из соседнего монастыря августинцев вместе с другими набожными людьми пришли на пепелище и бережно собрали обугленные останки мертвых тамплиеров, словно это были святые мощи».
«Легкая душа» в пламени… Да, это наверняка произвело на зрителей сильное впечатление.
Очевидно, что Орден Храма был уничтожен в результате заговора, автором которого был король Франции Филипп Красивый, стремившийся к максимальной консолидации власти и финансов в руках монарха. Его политика сводилась к поступательному ущемлению прав духовенства, дворянства, горожан. Опирался он на внесословную группу «государевых людей», именовавшихся легистами (законниками).
Тамплиеры, мало того что были серьезной военной силой (подчинялись напрямую Папе Римскому), так еще и обладали серьезными финансовыми ресурсами. При этом, в период своего расцвета они недвусмысленно позиционировали себя как силу, не приемлющую абсолютистские поползновения европейских монархов. Характерен диалог между королем Англии Генрихом III и Великим магистром ордена.
«Вы, тамплиеры… – заявил король, – имеете столько свобод и хартий, что ваши безграничные возможности наполняют вас гордыней и наглостью. То, что вам было так неосмотрительно дано, должно быть предусмотрительно взято обратно, и то, что вам было по неосторожности пожаловано, должно быть продуманным образом отобрано». Но магистр холодно парировал: «Что говоришь ты, о, король! Неуместные слова твои больно слышать. Пока ты будешь справедлив, ты будешь царствовать; но, если ты нарушишь справедливость, ты перестанешь быть королем!».
Обвинения, выдвинутые против рыцарей Храма, и сегодня многими воспринимаются как вполне достойные доверия. И более того, многие поколения оккультистов, опираясь на них, возводят свою родословную к сподвижникам Жака де Моле. Однако все «признания» были получены под пытками. И там, где они не применялись, или палачи не слишком усердствовали (то есть практически везде кроме Франции и Папской области), обвинения были отвергнуты.
Еще в ходе процесса самими тамплиерами был выдвинут простой и логически неопровержимый довод. Они задавали судьям вопрос: «Как могли тысячи знатных дворян на протяжении многих десятилетий вступать в орден, дабы служить Христу, и, столкнувшись еще при посвящении со всеми приписываемыми братьям гнусностями, смириться с ними и оставить их в тайне?»
Да, судя по всему, ими практиковались некие специфические обряды, превратно истолкованные. Например, пресловутое «отречение» от Христа могло быть символическим напоминанием о падении апостола Петра. Могло быть неким испытанием, имевшим в виду постоянную угрозу попасть в руки к мусульманам и быть под угрозой смерти принуждаемым к переходу в ислам. Разное могло быть. Не могло быть только того, что приписывали им подручные короля Филиппа.
Ведь свою преданность Кресту тамплиеры не раз доказывали кровью. Так, после роковой для Иерусалимского королевства битвы при Хыттине, пленным тамплиерам был предложен выбор: принять ислам или умереть. Никто из 230 рыцарей не изменил Христу. И все они были обезглавлены.
А всего за шестнадцать лет до ареста Жака де Моле тамплиеры явили беспримерное мужество и самоотверженность при обороне последнего бастиона крестоносцев в Святой земле. В этом бою пали сотни рыцарей и тогдашний великий магистр Гильом де Боже.
Рид так описывает падение Акры: «На следующей неделе дала трещину вторая башня, а 16 мая мамлюки предприняли мощный штурм ворот Святого Антония, которые защищали храмовники и госпитальеры. Устроившись ненадолго передохнуть в одной из башен под названием Проклятая, Гильом де Боже вдруг увидел, что туда вот-вот ворвутся сарацины. Не успев облачиться в доспехи, он организовал быструю контратаку, во время которой был опасно ранен. Братья-тамплиеры перенесли его в главную резиденцию ордена, что на юго-восточной окраине города, и той же ночью он скончался.
Маршал госпитальеров Мэтью де Клермон, до конца остававшийся рядом с умирающим Гильомом де Боже, вернулся на поле боя и вскоре тоже погиб. Великий магистр госпитальеров Жан де Вильер также
