Стрелок и Предательница
Пробки. Эти многокилометровые изобретения ада Антон еле переваривал.
Особенно по жаре, когда мозги и так плавятся, и даже кондиционер не спасает от душного одуряющего воздуха. Хороший кондиционер, качественный.
А еще больше Антона бесили раболепные продажные сучки. Готовые ублажить любого, кто больше предложит.
Эти наивные якобы честные глазки и приторные улыбочки, их пошлые заигрывания, когда надутая грудь лежит на столе, будто цыплячье филе в лотке. Откляченные задницы и нарощенные волосы — дернешь, отвалится.
Антон любил наматывать волосы на кулак, когда был сзади и не терпел эти дурацкие приблуды. Шиньон или как их там. Верочка страшно ругалась, когда этот самый «шиньон» вдруг оказался в его ладони.
А у Антона чуть не опал навсегда от сюрприза.
Верочка была бестолочью, но Антон еще не выгнал секретаршу только потому, что другая спустя время могла оказаться еще наглее и тупее.
Эта хоть относительно место свое знала.
А еще Верочка была чистая. Проверенная. Он вменил в обязанность регулярно посещать врача и показывать справку. Врач был тоже его, проверенный.
Сколько же заразы крутилось вокруг! И в головах, и в телах. Жрут, пьют всякое. Захламляют мозги ерундой.
Потому Антон не женился и не собирался. Была у него тайна, которую не всякой жене откроешь, какими бы принципами ни обладала.
Верка сегодня выбесила окончательно: елейным томным голоском стала намекать, что они типа давно «встречаются» и... Что «и» не договорила овца.
Мало ей было двойного оклада.
Антон направил овцу прямиком в отдел кадров и задумался. Прямо до зуда в ладонях захотелось кого-нибудь убить.
Или разнести к чертям собачьим что-нибудь хрустальное и острое. Так, чтобы за стеной работники повскакивали бы в ужасе.
За-дол-ба-ли.
Роковая ошибка была в том, что он непрофессионально подходил к выбору секретарш.
Друг Антона держал клуб с вип-зоной. В обычной части собиралось всякое отребье, а в вип-зоне бабы были понятливее. Все с медицинскими справками и для самых разных нужд.
Как они туда попадали, никого не волновало. Главное, добровольно, легально, чисто. Люди друга дело знали.
Верку Антон там и нанял.
А сегодняшней не так повезет. Антон еще не знал, кто она будет. Знал, что оттянется.
Пистолет взял с собой.
Переоделся в простой пуловер и джинсы.
ТАМ ему костюм не понадобится. Нужно что-то простое, немаркое, темно-синее.
Клуб располагался в непримечательном кирпичном здании. Антон не стал заходить через вип-зону, специально двинулся через толпу, расталкивая всех, попадавшихся на пути. Девиц с их шпилек. Мужиков, не нарываясь, а нежненько так, якобы случайно.
Природа его комплекцией и ростом не обидела, а регулярный спорт шлифовал природный дар.
Тычки раззадорили и разозлили еще больше.
Антон пришел рано, веселуха в випе начиналась позже. Особенные жестокие шоу, где происходило всякое... За деньги.
Лентяи. Зажравшиеся ублюдки. Тупое стадо.
Собирались и ждали, пока им предложат на блюдечке. Слабо было устроить собственное «шоу».
Уроды.
А пока зона работала, как обычный ресторан, с той лишь разницей, что можно было снять любую официантку. Ну и шлюхи сами подсаживались за столики. Или не шлюхи, а бедные девочки в стесненных обстоятельствах. Какая разница.
Окажись Антон на мели и будь бабой, никогда бы сюда не пришел.
У него был собственный столик, и дождавшись, пока Антон прикурит — не раньше, чтоб не разозлить клиента — к нему подсела одна.
Волосы до лопаток, вряд ли чертов шиньон, но сейчас роли не играло. Блондинка. Крашеная. Антон не любил блондинок.
Его младший никак не отозвался, дело того не стоило. Не будет удовольствия.
- Вали.
Предпочтение у Антона было самое, что ни на есть плебейское. Средне-русые волосы, как у...
Вот об этой... он думать вовсе не хотел. Прошлое она.
А так изредка брюнетки, еще реже темно-рыжие.
В вип-зоне русых хватало. Возможно, в самом деле приходили сюда по нужде. Кто их разберет.
Ну же, рыбка, ловись.
Выловилась.
Подошла на каблучочках, ноги узким стрейчем обтянуты. С пивом потянет. А для сегодняшнего...
- Развернись.
Да, и сзади ничего так.
- Годишься, если немая.
Имя Антон не спрашивал. Свое тоже не называл.
Кто представляется сыру в магазине или интересуется, как сыр зовут? Хотя да, у сыра названия были. Антон не стал заморачиваться. Нажал кнопку вызова на столе.
Неприятного вида парень появился как из-под земли. Тут нерасторопных не держали.
- Ключ от комнаты семнадцать.
Через пару минут ключ был у Антона. Кивнул шлюхе.
- Пойдем.
Страх смерти самый древний, самый цепкий, неизбывный, основной.
Комната семнадцать была размером, как кабина пассажирского лифта, и вызывала клаустрофобию. Ни одной лампы, только из-под потолка через щелку лился смутный неясный свет.
Полное ощущение, что ты в глубокой пещере и выход завален навсегда.
Шлюха не была здесь раньше, ее трясло. Сильно трясло, Антон прямо услышал, как девкино дыхание сбилось.
- Пикнешь, не получишь ничего.
Антон был здесь не раз. Пожалуй, только тут ощущал себя вполне живым.
- На колени. Работай.
Защиту раскатал и надел самостоятельно. Шлюха еще порвала бы в темноте.
Опустилась. Приступила.
Антон щелкнул затвором. Звук, узнаваемый всеми без исключения.
Приставил дуло к темечку шлюхи.
Она замерла. Замерла и почти укусила, гадина.
Лучше бы заорала.
Что за день такой паршивый!
Верка, соска шлюха, в какого урода он сам превращался? Или превратился уже.
Потому что сердце выдрала эта... Выдрала, когда...
- Пошла вон. Жди у стола.
Он с грехом пополам закончил.
Разрядил пистолет.
Шлюха выбежала в слезах и соплях, но всхлипнула только за порогом комнаты. Тертая.
А на душе было гадко, так гадко, тошнотворнее некуда. Прямо, как в этой паршивой комнате с призрачной иллюзией надежды.
