***
Меня зовут Петя Зайцев. Когда мне было десять лет, у меня появилась младшая сестра Светка. Поначалу было ничего. Я брал её на руки, кормил из сосочки, даже научился кое-как пеленать, но… Когда ей исполнилось три… моя жизнь превратилась в кошмар…
Мне как раз исполнилось тринадцать, у меня начался переходный возраст. Когда было плохое настроение, меня буквально всё раздражало и бесило. И, конечно же, почти всегда причиной плохого настроения была Светка. Она всюду таскалась за мной, мешала делать уроки, рвала мои тетради, а если я делал попытку её приструнить, начинала оглушительно визжать, топать ногами и вопить: «Мама! Петя плохой! Накази его! Накази!»
Но не только это раздражало меня. Каждый раз, когда Светка что-то разбивала, разливала, крошила, громила, почему-то ругали не её, а меня! Почему? Если она мелкая и к тому же девчонка, значит ей всё можно?
В общем, думаю, вы поняли, что я чувствовал в то время, и как меня бесила Светка!
Я мечтал о том благословенном дне, когда,
наконец, смогу поехать в город к своему двоюродному дядьке и хотя бы один летний месяцок отдохну от своей мелкой, надоедливой, капризной сестры. Я мечтал, что, когда вырасту, вообще уеду навсегда из своей деревни и устроюсь в дядино паровозное депо проводником. И тогда уж никакая Светка «Божий Одуванчик», как её прозвали мои друзья, не будет путаться под ногами, и я буду счастлив.
Но… один непредвиденный случай навсегда изменил мои планы на будущее, мои мечты, моё отношение к Светке.
Мама и папа работали в городе на часовом заводе – вытачивали детали для часов разных размеров и практически всегда допоздна задерживались. Бабушка время от времени помогала на местной свиноферме. Так что я оставался один на один со своим самым страшным кошмаром – Светкой!
Было лето, каникулы. Я с нетерпением ждал весточки от дяди, приглашение в гости все не приходило, а Светка, этот чертенок, все время была рядом, так, что мне приходилось быть начеку. И вот в один прекрасный день, когда родители уехали в город, а бабушка ушла на свиноферму, мы с сестрой остались одни. Светка сразу почувствовала себя хозяйкой. Она бесцеремонно открыла мамин шкаф и начала стягивать с вешалки платье.
– Что ты делаешь, дурёха, порвёшь!
Я бросился отдирать Светку от платья. Как только мне это удалось, она тут же побежала к папиному столу, где лежали исписанные мелким почерком бумаги, стояли какие-то банки. Там же лежала папина любимая трубка, как у Шерлока Холмса – подарок какого-то старого школьного приятеля, служившего теперь моряком.
Быстро, как обезьянка, Светка забралась на стул, потом на стол, прямо на папины бумаги, и потянулась к трубке.
– Не тронь! – я выхватил у неё из рук трубку. – Ещё нанюхаешься табака, расчихаешься.
– Ты сам растихаешься, – нахально ответила Светка.
– Почему это? – опешил я.
– Потому, что ты её делзис, а не я.
Светка захихикала, спрыгнула со стула, при этом ухитрившись схватить из открытого ящика стола книжку, и побежала к лестнице на чердак.
Я похолодел. Это была потрёпанная зачитанная книга, один из романов Жюля Верна, я её только вчера взял в библиотеке, дав честное слово, что буду читать аккуратно, сам, где нужно подклею. А тут…
– Э-эй! Порвёшь! – завопил я и бросился за сестрой.
Она была для своего возраста слишком ловкая и быстрая, и впрямь – маленький чертёнок. По высоким ступенькам она не карабкалась, как все нормальные трёхлетние дети, а прыгала так резво, что мне не сразу удалось поймать её. Когда же я, наконец, ухватился за край платья, Светка упала, но добычу из рук не выпустила. Я потянул книгу на себя, она – на себя, я потянул сильней, и вдруг обнаружил, что крепко держу обложку, а счастливая Светка машет мне веером из книжных листов.
Эта проделка переполнила чашу моего терпения. Я рассвирепел так, что готов был Светку задушить. Но тут в дверь позвонили, пришли мои друзья Костя, Вова и Славик и стали звать меня на речку. Я тут же согласился, хотя понимал: если родители узнают, что я оставил Светку дома одну, мне не поздоровится. Но мне нужно было успокоиться. И, рассудив, что за пол часика ничего страшного не случится, я все, что мог, попрятал в шкафы и позакрывал на ключ всё, что могло закрываться. Через пять минут всё в доме было надёжно, как я думал, изолировано от цепких Светкиных рук. Эх, если б всё…
Перед тем, как уйти, я взял с кухни пакет яблок. При этом не заметил, что на полу у тщательно зачехленной мною плиты остался лежать спичечный коробок. Кто его уронил, не знаю. Может, я сам, когда готовил дом к поединку со Светкой. Как бы там ни было, но об оставшемся коробке мне сказали уже после того, что случилось…
***
В жаркий день купаться в речке – одно удовольствие. Чтобы остыть от Светкиных проказ, я бросился в воду прямо в футболке и шортах. И сразу почувствовал – полегчало. Мы купались, дурачились, ели яблоки, валялись в песке, отдыхали в тени деревьев…
Вдруг я уловил лёгкий запах гари. Славка тоже потянул носом. Мы вопросительно уставились на Костика – самого старшего и авторитетного из нас. Костик отмахнулся:
– Дядя Вася опять траву жжёт.
– Похоже, – сказал Славка и снова откинулся на траву.
Во мне шевельнулась смутная тревога. Судя по тому, какой путь проделало по небу солнце, мы были на реке не полчаса, и даже не час.
– Ребят, я устал, – пожаловался Вова. – Может, уже пойдём?
Я и все остальные согласились – все устали и проголодались. Яблоки давно были съедены. И мы мокрые, усталые, но довольные пошли по тропинке вверх. Только с вершины холма стало хорошо видно, как со стороны деревни поднимается чёрный дым.
– Что-то слишком густо для травы, – сказал Вова.
У меня внутри появилось странное неприятное ощущение. Я ускорил шаг.
– Куда спешишь? Ну, не твой же дом горит!
Как только мы вышли на просёлочную дорогу, мои худшие подозрения подтвердились. Горел МОЙ дом! А там же…
– Светка!
Я бросился к горящему дому, мальчишки – за мной.
Возле него уже собрался народ, в основном – ребятишки да старики, смотрели на языки пламени, переговаривались, ждали из города пожарный наряд.
Я растолкал людей и, не раздумывая, бросился в горящий дом. Сзади послышались крики
