Осколки прошлого
Пролог
Прижмись ко мне в последний раз, Твой запах до смерти родной Мы уничтожили следы Но он останется со мной В груди гуляют сквозняки Но только осень ни при чем И не друзья, и не враги И не простил, и не прощен
Д. Арбенина, «Неторопливая любовь»
Наше время.
Я лежала около бассейна, прикрыв глаза, с бокалом холодного мохито, и наслаждалась жизнью. Она и правда была великолепной: мой муж был чертовски красив, дьявольски богат и любил меня до умопомрачения. Но как водится, и ложка дегтя присутствовала в этой огромной бочке меда: два года назад мы отправились в круиз по Индийскому океану, наш корабль потерпел крушение, меня спасли, но я успела нахлебаться воды, да так, что напрочь забыла всю свою жизнь. Единственное, что я помнила — это то, что вода таит в себе опасность, а большая вода — смерть. По этой причине в моих руках было мохито, а не газировка, и отдых около бассейна ограничивался отдыхом около бассейна. Два года назад, даже стоя под душем и чувствуя как капли воды бьют по лицу, я испытывала неподдельный ужас. Упорная работа моего психоаналитика приносила свои плоды, и хотя я по-прежнему ничего не помнила, ночные кошмары отступили.
Мой покой был нарушен громким «Плюх!». Я нехотя, приоткрыла один глаз. Не сразу, сообразив, в чем дело, потеряла драгоценные секунды, таращась по сторонам. Когда мой взгляд зацепился за маленькое тельце, стремительно идущее ко дну, время на раздумья не оставалось. Я мгновенно бросилась в воду. Не смотря на то, что мои мышцы слаженно работали во спасение ребенка, мозг отчаянно складывал картинку моей прошлой жизни.
Как только я погрузилась под воду, тут же почувствовала, как что-то сильно давит на мой затылок, мешая мне вынырнуть на поверхность и сделать спасительный глоток воздуха. Картинки одна ужаснее другой сменяют друг друга, перемешиваясь в причудливом калейдоскопе. Я инстинктивно начинаю барахтаться руками, и вот, когда последние силы покидают меня, когда перед глазами проносится вся жизнь, кто-то выдергивает меня на поверхность. Жадно хватая воздух, успеваю лишь бросить:
— Меня зовут Полина Ковалева! Мой муж сотрет вас в порошок!
Не успев сделать спасительный глоток воздуха, вновь оказываюсь под водой. Понимаю, что вряд ли еще увижу белый свет, но слышу знакомый голос и погружаюсь в небытие.
— Какого хрена тут происходит?!!
Вынырнув на поверхность с маленьким тельцем, увидела его. Чудовище, называющее себя моим мужем. Он как раз подошел к бассейну и помог мне выбраться.
— Что произошло? — заговори он раньше со мной подобным тоном, я бы сразу все вспомнила, но дьявол — великий путаник.
Подлетевшая няня тут же принялась оказывать первую помощь, хотя ее дальнейшая судьба была уже предрешена. Кирюша — двухлетний племянник моего мужа, свалился в бассейн, пытаясь достать упавшую туда машинку.
А я так и таращилась на Глеба, ни в силах, произнести ни слова. Человек, делавший меня счастливой последние два года, построил это счастье на абсолютной лжи.
— Детка, ты в порядке? — он прижал меня к себе и уткнулся в макушку. — Я знаю, чего тебе это стоило! Ты очень храбрая девочка! Ты — молодец!
С того случая у бассейна прошло несколько дней, я не могла собрать воспоминания в единую картину, но помнила многое. Глеб это понял. Интернет — вещь полезная, и при желании там можно найти много интересного, минуя архивы, официальные запросы и остальные бюрократические проволоки. Я так и сделала, и, потратив несколько дней, нашла его. Заголовки местного издания одного провинциального города гласили: «Ковалев Климент с супругой на приеме у мэра», «Ковалев Климент потерял супругу в авиакатастрофе». Фото прилагалось. Полина Ковалева. Ковалева, не Бессонова.
Я не раз ловила на себе взгляд Глеба, с интересом разглядывающий меня, и тон с нотками издевки. Он будто пытался спровоцировать, прощупать, что именно я вспомнила. Мне это надоело, и как-то за ужином я спросила в лоб:
— Это ты — причина моей амнезии?
— Нет, но если бы я раньше знал о таком чудесном способе сделать тебя послушной, непременно бы им воспользовался, — ухмыльнулся Глеб.
— Ничто человеческое тебе не чуждо и домашнее насилие в том числе.
— Брось, насилие, по большей части моральное — твой конек, — Глеб отложил приборы и спросил полушепотом — Скажи, за это время ты была несчастна хотя бы день? Час? Минуту? Тебе хотя бы раз пришла в голову мысль, что мы могли быть не вместе? — я молчала, — Тогда какого черта ты все портишь? — он стукнул ладонью по столу, а я от неожиданности вздрогнула.
Мне нечего было ответить, до этого случая с Кирюшей, я действительно не могла представить свою жизнь без него, но теперь я отлично помнила каждый удар, который он наносил мне, охваченную пламенем гостиную и отрезанные пути спасения.
— Все было ложью. Ты меня просто украл.
— Купил, если быть точнее. Я оставил целый город в обмен на одну глупую девчонку. И я даже не представлял, что могу быть так счастлив.
— Ты всегда считал меня вещью, которую можно купить, продать, сломать, починить. Забавно в таком ключе слушать признания в любви.
— Я просто хочу обладать любимой женщиной любой ценой, вот и все. И знаешь, что интересно? Я сделал это с твоего разрешения! Ты тогда сказала: «Я пойду за тобой, куда бы ты ни шел». А твой благоверный не упустил возможности заполучить все то, чего я достиг с таким трудом. Вероятно, ты этого не помнишь.
— Если я сейчас скажу, что хочу уйти, ты меня отпустишь?
— К кому же ты пойдешь?
— Мне обязательно к кому-то идти? Я — взрослый, самостоятельный человек.
— Взрослый, самостоятельный человек — это точно не про тебя, — расхохотался Бессонов. — С момента нашей первой встречи, я только и делаю, что вытаскиваю тебя из дерьма, Дорогуша!
— Почему у нас нет детей? — спросила я, пытаясь просверлить глазами дырку у него во лбу.
Он задумчиво отвел взгляд, видимо, прикидывая как деликатно объяснить мне причину.
До сегодняшнего дня Глеб убеждал меня в том, что это он не может иметь детей. Мы прошли все круги ада: от женской консультации до центра репродуктивного здоровья в Германии. У нас даже была суррогатная мать, и не первая. Только вот ничего не выходило. Глеба этот вопрос вгонял в депрессию, и я даже подумывала отказаться от затеи завести ребенка, чтоб
