Кластером называют участок города или местности, который неведомая сила Улья копирует вместе со зданиями, машинами, и людьми, которые станут кормом для заражённых.
Заметки Полковника. Около одного из перекрёстков стоял трейлер и пара грузовиков. Все как один с наваренным толстым металлом на кузова, колёсные арки и кабины. Впрочем, различия были – у трейлера в броне имелся ряд бойниц и овальная, кустарно сваренная крыша, на которой было просто не удержаться. Колёса защищались намертво сваренной арматурной сеткой. Поперёк лобового стекла была решётка из прутка-тридцатки, кузов дополнительно укреплён стальными листами толщиной не менее двадцати миллиметров, а из крыши торчал перископ. Грузовики имели похожую амуницию, однако неведомые умельцы добавили на каждый что-то вроде вращающейся башенки, под которой угадывался крупнокалиберный пулемёт. Около трейлера стояли люди – все в камуфляже, бронежилетах, разгрузках, и при оружии. Одни что-то рассказывали, имея при этом потрёпанный вид, а вторые – охранники бронемашин – внимательно слушали, изредка что-то уточняя. Рядом с потрёпанными стонала огромная фигура, сидящая на корточках. Внимательнее всех слушал опрятно одетый мужчина с излишне кудрявыми волосами и горбатым носом.
– На три часа одиночка! – резко развернулся один из людей горбоносого.
Остальные как по команде вынули оружие и рассредоточились, выбирая сектора для обстрела и ожидая нападения. Башенки на грузовиках закрутились, выискивая цели.
– Спокойно, – махнул рукой глава оборванцев, убирая от глаз полевой бинокль. – Я его знаю.
– Он один, – кивнул боец горбоносого, похожий на китайца или монгола. – Никого больше не ощущаю.
– С перезагруженного кластера идёт. И спокойно так, – взял бинокль ещё один боец. – И… с чемоданом!
Вот тут нервная обстановка спала и все расслабленно засмеялись.
– Псих что ли? – спросил кто-то.
– А ты видел в Улье нормальных людей? – печально пошутил горбоносый. – Рейдер что ли?
– Угу, – ответил оборванец. – Работает один, слухи о нём один нелепей другого. Но всегда при добыче, всегда с достатком и всегда живой. Послушаем, чего скажет.
Тем временем одиночка дошёл до всей компании. Одет он был тоже в камуфляж, на теле была куртка с множеством карманов, а на ногах шнурованные берцы. За спиной висела винтовка неопределённой марки, поскольку вся была перевязана полосками ткани цвета хаки. На поясе была кобура, во второй ракетница, фляга на полтора литра, на голове завязан тёмный тюрбан, а щетина делала его окончательно похожим на террориста. За собой он катил чемодан на колёсиках, держа за длинную ручку. Шёл он неспешно, даже вразвалочку, откинувшись корпусом назад и уверенно ступая. Однако взгляд был сосредоточенный, он, как рентгеном, обшаривал им собравшихся. Лицо было без эмоций. Вместо приветствия он поднял руку и кивнул собравшимся. Такая манера выглядела угрожающей, однако он улыбнулся уголками губ и ни на кого не глядя, пошёл к командиру оборванцев.
– Ты, – кивнул он. – Трейсер Якорь. Из. Стаба. Мирный.
Манера говорить у незнакомца была такая, словно он давно не пользовался устной речью.
– Ну? – ответил тот напрягшись.
– Я. Брал. У тебя. Пистолет, – ответил тот и вынул из-за пазухи револьвер. – Возьми.
Якорь присвистнул.
– Рой, ты не переплачиваешь? Брал ТТ, а отдаёшь такой алмаз.
Соседи с интересом покрутили головами пытаясь разглядеть оружие. Якорь развернулся, показывая револьвер РШ12, самый сильный штурмовой револьвер из известных в мире. Пуля калибра двенадцать и семь пробивала бетонные стены, а людей отбрасывала назад, пробивая почти любую броню и отрывая конечности, если они были без брони.
Рой промолчал и отхлебнул из фляжки, медленно проглотил и почти нормально ответил:
– Забирай. Долг уплачен целиком и полностью.
Горбоносый внимательно посмотрел на Роя и спросил:
– А почему Рой?
– Пчелиный Рой – ответил тот. – Если мы в Улье, то я Пчелиный Рой.
Глава 2
Улей
Трейсер – охотник на заражённых, охотящийся с целью получить жизненно-важный компонент типа инсулина. Рейдер – охотник, ищущий в скопированном кластере необходимые для жизни вещи – пищу, оружие, лекарства.
Заметки Полковника. Начался полный кавардак. Алексей ехал на своём автомобиле и не мог разобрать дороги. Там где должна была быть грунтовка, началось шоссе. Где должен был быть сосновый бор, оказался пруд, которого раньше никогда не было. И так вся дорога. Плюс видимость затруднял туман. Туман и раньше мешал – когда едешь на работу в шесть утра, летом всегда поднимается туман. Однако такого раньше не было.
– Что за хрень? – пробормотал Алексей. – Свернул не туда? Быть не может.
Надвигался его самый страшный кошмар – опоздание на работу. Тихо матерясь, он потянулся к мобильнику – следовало позвонить начальнику. Тот был неплохим человеком – прикроет, и глаза на опоздание закроет.
Сети не было. Кошмар становился всё страшнее. И тут случился полный кошмар – откуда ни возьмись, на дороге оказалась разрытая траншея. Алексей, чертыхаясь, вышел осмотреться. И тут что-то хлопнуло, и асфальт рядом, а точнее, его кусок, оторвало. Алексей пригнулся и увидел сплющенную пулю.
– Опа… – только и сказал он. Следующая попала в бензобак.
БАБАХ! – рванул бензин, но Алексей уже бежал по прорытой траншее. И считал, что ему ещё повезло – если бы некий стрелок выстрелил в дверь, то пуля девятого калибра пробила бы насквозь жестяной кузов и самого Алексея. Туман, пули, сгоревшая машина… Алексей продолжал бежать по траншее.
– Эй! – раздался тихий голос.
Алексей обернулся на звук. В одной из стен траншеи была огромная канализационная труба, в ней сидел в полный рост человек.
– Что? – подошёл Алексей.
– Залазь, а то пристрелят, – прошептал человек.
Алексей поспешно залез. Мужчина был в военной форме, в жилете-разгрузке и с израильским автоматом «Узи».
– Что происходит? – спросил Алексей.
– А-а-а… – простонал тот. – Главное, никому не называй… своего имени… Придумай позывной… Возьми…
Он протянул Алексею мешочек с круглым содержимым.
– Что это? – спросил Алексей.
– Лекарство… – просипел раненый. – Типа инсулина. Когда почувствуешь головную боль, разбитость и резь в животе, раствори одну штуку в крепком спирту, отфильтруй осадок и выпей.
