INTRO
Если вы впервые оказались в Линтоне, то вам, наверное, понадобится отыскать здесь самого великого человека. Человека, благодаря которому только и известен этот город. Как Элвис Пресли прославил Мемфис, а битлы — Ливерпуль, так Мёрдок стал лицом и гордостью Линтона.
Вы пройдёте по странным пыльным улицам, где невероятным образом смешались средневековая европейская архитектура, стиль американского дикого Запада и пошлая современность.
Вряд ли кто-то обратит на вас внимание. Здесь всем на всех плевать с высокой колокольни, но это вас, наверное, не удивляет, ведь вы пришли сюда из подобного места. А значит, вы мертвы. И вам тоже на всех плевать.
На всех, кроме одного человека, которого вы хотите повидать. Возможно, спасти, если ещё осталась такая возможность...
И вот вы подходите к заведению под названием «Вспышка справа». Толкаете дверь, оказываетесь в помещении, заполненном людьми. Люди смотрят на сцену. Грохочет музыка.
На сцене выступает рок-группа. В ней трое человек. Барабанщик, бас-гитарист и — он. Мёрдок. У него ритм-гитара и микрофон, только вот почему-то он не поёт. Как только дверь закрывается у вас за спиной, смолкает музыка. Несколько секунд Мёрдок с изумлением смотрит прямо на вас — как вам кажется — и с чувством, на весь зал произносит:
— Вот же ж пидарасина!
Вы вздрагиваете. Вам кажется, что он обратился к вам. Ваше сердце колотится сильнее. Вы улыбаетесь, поднимаете руку.
Но Мёрдок поворачивается к вам спиной. Да ему, кажется, на вас насрать, у него есть дела поважнее. Он что-то говорит группе. Барабанщик выходит из-за установки, он бледен, как цинковые белила. Но Мёрдок хватает его за грудки и повышает голос. Вам снова слышится слово «пидарасина». Барабанщик кивает. Над его головой вы видите ник: Romul.
Мёрдок бросает пару слов бас-гитаристу, которого зовут EastWood, и поворачивается к залу. Его взгляд кого-то ищет и находит.
— Сэнди! — говорит он.
— Что? — отзывается красивая брюнетка из-за столика, который делит со здоровенным мужиком, ник которого — Rchn.
— Сэнди, ты мне нужна.
— Я знаю.
— Срочно!
— Что, прям тут, при всех?!
— *б твою мать, женщина, речь идёт о более важных материях, чем половые сношения! — орёт Мёрдок. — Иди сюда, я покажу тебе, что ещё можно делать ртом, чтобы зарабатывать деньги.
На сцену летит копьё. Мёрдок ловко уворачивается, и копьё пронзает «бочку» — самый большой барабан, на котором обычно пишут название группы.
— Медс, ну ёп! — кричит Romul.
— Я-то здесь при чём?!
Сэнди забирается на сцену — чтобы забрать копьё. В зале начинают смеяться. Мёрдок заступает дорогу Сэнди.
— Ты же помнишь слова, — слышите вы обрывки разговора.
— Мёрдок, у тебя кукуху унесло?!
— У тебя красивый голос...
— Я не стану...
— Ты же знаешь слова...
— Слова?!
— Один раз!
— Дебил...
— Дура...
Наконец, Мёрдок берёт микрофон и говорит спокойным голосом:
— Прошу прощения, у нас возникли технические неполадки. Программу пришлось изменить. Жалобы можете направлять тем вы**ядкам, которые закодили всю эту херню.
Сандра с потерянным видом стоит возле микрофонной стойки. К ней подходит Romul. У него вид ещё более потерянный. Они переглядываются.
— Три-четыре, раз-раз-два! — командует Мёрдок.
Иствуд начинает играть на басу. Ритмический рисунок, динамичный, повторяющийся. Мёрдок несколько раз кивает в такт и, убавив громкость своей гитары, вступает как соло-гитарист.
Тем временем Romul, глубоко вдохнув, подносит микрофон к губам...
— Оторванный хрен на земле валяется,
Оторванный хрен — вместе с яйцами!
Кто мог такое сотворить с пацаном,
Которого мы уважали всем двором?!
Кто мог оторвать ему хрен вместе с яйцами?
Наверно, его девка, у ней менструация.
Все девки — суки, это всем пацанам известно,
Их надо жестоко лупить повсеместно,
Чтоб место своё знали, чёртовы куклы,
Чтоб у пацанов не отрывали залупы!
Он умолкает, и притихший зал полторы секунды слышит чётко работающий бас, оплетённый кислотными переливами отрешённой соло-гитары.
Сандра придерживает микрофон одной рукой, другой она прикрывает глаза, как будто стыдится того, что ей предстоит сделать, хочет одновременно перестать видеть весь мир и сама сделаться невидимкой. Но такого навыка у неё нет, и она поёт:
— А-а-а-аторванный хре-е-е-ен!
— Не земле валяется, прямо на земле! — подхватывает Romul.
— Дли-и-и-иной до коле-е-ен!
У неё действительно красивый голос, и от этого — хуже всего. Вам хочется провалиться сквозь землю, а перед глазами возникает надпись:
Вы попали под воздействие дебафа Испанский Стыд. — 75% на все когнитивные характеристики
Похоже, вы не одиноки. Многие в зале прячут лица в ладонях. Некоторые плачут. Здоровяк-бармен достаёт из-под стойки бутылку крепкого и начинает пить из горлышка. И только Rchn заливисто хохочет, хлопая в ладоши. Наверное, у него повышена сопротивляемость дебафу.
Наконец, баллада об оторванном хрене подходит к концу. Сандра поворачивается и смотрит с мольбой на Мёрдока. Тот кивает. Сандра забирает копьё из барабана и возвращается в зал. Мёрдок подходит к микрофону:
— Благодарю за внимание. Оставшиеся шесть песен...
— Пошёл нахер со сцены! — орёт из дальнего угла парень с ником Diamond.
— Сожалею, — отвечает Мёрдок, глядя на него, — но у нас с хозяином заключена договорённость на семь песен. О том, какими будут оставшиеся, я знаю не больше вашего. Но надо же с чего-то начинать. Сейчас прозвучит медленная и красивая композиция, которую я посвящаю двум находящимся в этом зале людям... Я думаю, они поймут и оценят. Дамы могут приглашать кавалеров.
Мёрдок играет один. Программа точно полетела ко всем чертям. Бас-гитарист и барабанщик понятия не имеют, что делать. Ковбою, кажется, очень хочется застрелиться. Во всяком случае, он то и дело поглаживает револьвер на бедре.
— Дым сигарет с ментолом, — поёт Мёрдок. — Пьяный угар качает. В глаза ты смотришь другому, который тебя ласкает...
