Книга Черная Дама, Белый Валет - Герта Крис

Когда умирает Тёмный лорд – свет торжествует. Любой свет – всемирное добро, светское общество белых магов, лампы маяков… Но особенно солнечный, ведь солнце наконец может позволить себе светить сколько угодно, по-прежнему отдыхая ночью, но не пуская в мир дожди, грозы, метели и прочие сумрачные погоды.

Если Тёмный лорд умирает летом – наступает засуха. Ветра, уставшие от жары, уходят в далёкие северные края, реки мелеют, а леса горят, потому что лето ликует, забыв о живых.

Если Тёмный лорд умирает зимой – наступает неурочная оттепель, вылезают из берлог медведи, тянется к небу трава и распускаются листья. Пробудившись от холодного сна, они очень скоро гибнут от жестокого мороза, потому что зима возвращается.

Но в мире должно быть равновесие, и на смену свету всегда приходит тьма. Новый Тёмный лорд распахивает окна на башне Чёрного замка, что стоит на высокой скале.

В своё время и он покинет мир – зимой или летом. Потому что Тёмные лорды не умирают ни осенью, ни весной.

* * *

Мой отец умер на исходе января.

Об этом мне сообщил Белк, служивший в Чёрном замке дворецким. Не знаю, откуда он взялся, но клятву верности дал ещё деду… а может, и прапрадеду.

– Миледи, – сказал Белк, ворвавшись в столовую и забыв поклониться. – Миледи, я принёс вам страшную весть.

Чем можно испугать дочь Тёмного лорда? Нет в мире таких существ, вещей и событий. Их просто не бывает. И потому я испугалась.

– Миледи, ваш отец… Его больше нет.

– А где он? – тупо спросила я, разглядывая Белка. – Я жду его к завтраку.

Дворецкий был взволнован до того, что позволил себе стать почти прозрачным. Теперь сквозь его коричневую ливрею я видела чайный столик у камина – стеклянный, низкий и трёхногий, подарок мастера, имени которого я не знала. Любимый столик отца, и на нём кувшин со свежими сливками.

– Он убит в бою, миледи.

– Когда? – машинально спросила я.

– На рассвете, – ответил Белк и вздохнул так громко, что вздох показался мне очередным завыванием снежной бури за окном. Но буря кончилась. Буря кончилась ещё на рассвете.

– Как убит? Что ты такое говоришь, Белк… Что тебе нужно вообще?! Ты же видишь – мы сейчас будем завтракать!

Дворецкий внезапно опустился в низкое кресло у столика.

– Миледи… Простите, что я помешал. Но я…

Зачем призраку сидеть? Кажется, я никогда не видела Белка сидящим. По крайней мере, при мне он себе такого не позволял. Хотя нет, вру! Белк часто играл с отцом в шахматы. Они сидели в гостиной маленькой башни, и Белк брал фигуры так, что в ладони не видно было – слон это или пешка. А когда проигрывал, тогда да – его рука становилась всё прозрачнее и прозрачнее…

– Белк?

– Да, миледи?

– А ты хорошо играешь в шахматы?

– Миледи… Ваш отец – мастер гамбитов. Но иногда мне удаётся…

Голос Белка оборвался странным звуком. Как будто всхлип.

– Я – Первый Вестник лорда, миледи, – сказал он, помолчав. – Наверное, поэтому мне достаточно часто удавалось пройти дальше гамбита и даже выиграть.

– Вот как? – удивилась я. – Даже часто? Я никогда не обращала внимания на исходы ваших партий. Отец всегда побеждает.