Пролог
Величайшие хиты и провальные моменты
Я совсем ничего не слышу.
Мое правое ухо заложило, и как я ни старался устранить это, ничего не получалось. Я с осторожностью пробую избавиться от заложенности ушной палочкой. Я знаю, что так не следует делать – барабанная перепонка очень чувствительна, особенно когда ей всю жизнь приходилось выдерживать звуки барабанного боя.
Но я в отчаянии. Моему правому уху конец. А ведь это мое «хорошее» ухо, потому что левое вот уже как 10 лет никуда не годится. Вот и все? Неужели музыка все-таки меня прикончила? И в итоге теперь я глухой?
Представьте себе следующую ситуацию (не для слабонервных): я в душе. Март 2016 года. Мой дом в Майами. Сейчас утро, а вечером должно состояться особенное событие – мое первое появление на сцене за много лет и, что гораздо важнее, мое первое полноценное выступление с одним из моих сыновей – с 14-летним Николасом.
Мальчик будет играть на барабанах, а старичок – петь. В общем, план таков.
Вернемся немного в прошлое: в 2014 году начала свою деятельность «Литтл Дримс США» – американский филиал благотворительной организации, которую мы с моей бывшей женой Орианной основали в Швейцарии в 2000 году. «Литтл Дримс» помогает детям, предоставляя им обучение, консультирование и наставничество в таких сферах деятельности, как музыка, искусство и спорт.
Чтобы дело пошло на лад в США и чтобы заработать немного денег, мы давно планировали концерт на декабрь 2014 года. Но в период до выступления у меня было множество проблем со здоровьем, и, когда наступил день концерта, я не был физически готов выступать и петь.
Мне пришлось позвонить Орианне, матери Ника и Мэттью, которому на тот момент только что исполнилось 10 лет, и сказать ей, что у меня пропал голос и я не могу выйти на сцену. Но я не сказал ей, что моя уверенность в себе также пропала; за один телефонный звонок бывшей жене можно сообщить очень много плохих новостей. Особенно (по всей видимости), если она твоя третья бывшая жена.
Теперь, спустя 16 месяцев, мне нужно кое-что наверстать. 2016 год для меня – это не просто новый год; это новый я, и я готов к выступлению. Но я не в состоянии дать полноценный концерт, поэтому в шоу будут принимать участие еще несколько артистов.
Однако, даже учитывая эту музыкальную поддержку, я понимаю, что этот концерт сейчас на грани провала из-за… меня. Этот сценарий мне знаком благодаря сорока годам едва ли не ежедневных выступлений и трем десятилетиям непрерывной работы над альбомами Genesis, а также сольными альбомами: я снова участвовал в сценарии, который написал совсем не я. Не могу подвести всех снова. Особенно если хочу дожить до своего 66-летия.
Некоторые мои давние приятели в музыкальной индустрии составили мне компанию на репетициях в Майами, в том числе и Ник. Он знал, что мы будем играть In The Air Tonight, но если бы оказалось, что он стал отличным барабанщиком, я бы добавил еще некоторые песни: Take Me Home, Easy Lover и Against All Odds.
Репетиции прошли великолепно. Ник отлично поработал дома перед репетициями. Даже более того, он лучше, чем я был в его возрасте. Как и со всеми моими детьми, меня распирало от отцовской гордости.
Также обнадеживало то, что в этот раз я чувствую силу в своем голосе, в его звучании. В какой-то момент гитарист Дэрил Стермер, мой напарник в течение многих лет, сказал: «Могу я добавить на монитор твой вокал?» Это хороший знак – никто так не делает, когда вокал звучит паршиво.
На следующее утро, в день гала-концерта, я принимал душ, и именно там ухо дало сбой. А если я ничего не слышу, я, конечно же, не могу петь.
Я позвонил секретарю одного из многих медицинских специалистов, чьи номера у меня к настоящему моменту входят в список быстрого набора. Через час я уже был на операционном столе, и отиатр вставил мне в уши специальный аппарат для очистки. Моментальное облегчение. Пока еще не оглох.
В тот вечер на сцене мы сыграли Another Day In Paradise, Against All Odds, In The Air Tonight, Easy Lover и Take Me Home. Ник, чье появление после открытия вызвало ликование у зала, великолепно справился со всеми песнями.
Это дикий успех; наше выступление было даже гораздо лучше – и веселее, чем я себе представлял.
Концерт закончился, я сидел один в гримерке. У меня все еще бежали мурашки по телу от всего, что только произошло; я вспоминал аплодисменты зала и думал: «Я скучал по всему этому», а также: «Да, Ник действительно очень хорош. Очень и очень хорош».
Я и не думал, что смогу снова ощутить то самое чувство, которое испытываешь после отличного концерта. Когда я завершил свои сольные выступления в 2007-м, ушел из группы Genesis в 2009-м и перестал записывать песни в 2010-м, я был уверен, что на этом все. Но в тот момент я занимался всем этим – играл, писал, выступал – в течение полувека. Музыка дала мне больше, чем я когда-либо мог представить себе, однако и забрала у меня даже больше, чем я того опасался. С меня было достаточно.
А сейчас здесь, в Майами, в марте 2016 года я осознаю, что она делает нечто прямо противоположное тому, что она делала в течение многих лет. Вместо того чтобы отдалять меня и моих детей – Саймона, Ника, Мэтта, а также Джоули и Лили – друг от друга, музыка соединяет меня с ними.
Если что-то в мире и может зарядить вас энергией, то это время, проведенное со своими детьми. Даже миллиард долларов за один день воссоединения с Genesis не смог бы заставить меня вернуться к музыке. Шанс выступать с моим сыном – смог.
Но, перед тем как мы продолжим, нам нужно вернуться назад. Как я пришел к этому и почему я пришел к этому?
Эта книга – моя правда обо всех событиях моей жизни. Некоторые вещи случились, некоторые – нет. Здесь я ни с кем не свожу счеты, а только исправляю некоторые ошибки.
Когда я предпринял путешествие в прошлое, кое-что, конечно же, меня удивило. Например, то, как много я работал. Если вы вспомните 70-е, никто точно не был в большем количестве туров, чем Genesis – я, Тони Бэнкс, Питер Гэбриел, Стив Хэкетт и Майк Резерфорд. И если вы еще помните 80-е, прошу прощения за ту ситуацию на Live Aid[1].
