В тот вечер — последний вечер уходящего года — необычайно рано спустилась непроглядная тьма. Черные тучи мчались по небу, и вот уже несколько часов вьюга завывала над деревьями Мертвого парка.
Зато на вилле «Ночной кошмар» все было спокойно, только плясали по стенам отблески пылавшего в камине зеленого пламени, и от этого вся колдовская лаборатория озарялась призрачным тусклым светом. В тишине вдруг жутко захрипели висевшие над камином часы с маятником. На первый взгляд это были обыкновенные часы с кукушкой. Но на самом деле вместо кукушки из оконца высовывался большой палец руки, и по нему, отсчитывая часы, крепко ударял молоток.
Ой! Ой! Ой! Ой! Ой! — прокричали часы. Это они пробили пять часов вечера.
Обычно, услыхав жалобные вопли часов, Тайный советник по колдовским делам Вельзевул (Вельзевул — демоническое существо в христианских представлениях, «князь бесов».) Бредовред всегда приходил в великолепнейшее расположение духа, но нынчев день Святого Сильвестра, он обернулся к часам с довольно злобной миной. Вельзевул раздраженно махнул рукой, приказывая часам умолкнуть, затянулся трубкой и начал пускать густые клубы дыма. В голове у него так же густо клубились мрачные мысли. Вельзевул Бредовред знал, что его ждут крупные неприятности и что начнутся они очень скоро, не позднее полуночи, то есть с наступлением Нового Года.
Колдун сидел в большом кресле с высокой спинкой. Четыреста лет тому назад один умелец-вампир сколотил это кресло из гробовых досок. А вместо обычной обивки вампир обтянул кресло шкурами оборотней — надо заметить, впрочем, что за четыре столетия обивка малость повытерлась. Это кресло Бредовред Вельзевул получил в наследство от предков и обращался с ним необычайно бережно, хотя вообще он был колдуном вполне современным и не отставал от прогресса. По крайней мере в том, что имело отношение к его профессии.
Трубка, которую курил Бредовред, была сделана в виде маленького черепа с глазами из зеленого стекла, и при каждой затяжке глаза эти ярко вспыхивали зеленым светом. Из дыма возникали всевозможные фигуры — в воздухе плавали цифры и формулы, извивались змеи, носились летучие мыши и шныряли крохотные привидения. Но сейчас в воздухе повисло множество вопросительных знаков.
Вельзевул Бредовред глубоко вздохнул, поднялся с кресла и принялся расхаживать взад и вперед по лаборатории. Скоро от него потребуют отчета — тут у колдуна не было ни малейших сомнений. А вот с кем при этом придется иметь дело? И чем он сможет оправдаться? А главное: сочтут ли уважительными причины, которые он может привести в свое оправдание?
Долговязый, тощий как скелет Вельзевул Бредовред был одет в просторный шелковый балахон ядовито-зеленого цвета. Ядовито-зеленый вообще был любимым цветом Тайного советника по колдовским делам. Голова у него была маленькая и лысая, казалось, какая-то она у него усохшая, вроде вялого яблочка. На крючковатом носу сидели массивные очки в темной роговой оправе, их толстые, как лупа, стекла ярко блестели, глаза за ними казались необычайно большими. Уши у колдуна были оттопыренные и походили на ручки кастрюли, а губы — тонкие и узкие, словно шрам от пореза бритвой. Так что в целом внешность колдуна назвать располагающей было трудновато. Но Вельзевула это ничуть не огорчало: уж кем-кем, а компанейским парнем он не был. Он предпочитал жить в полном одиночестве и заниматься своим делом тайно.
Но вот Бредовред остановился и задумчиво почесал лысину.
— Хотя бы эликсир номер девяносто два приготовить надо, — проворчал он. — Хотя бы девяносто второй… Только бы проклятый кот не помешал. — Он подошел к камину.
Над зеленым пламенем был установлен на железном треножнике стеклянный котел, а в нем тихонько булькал некий отварчик. Вид у отварчика был, прямо скажем, тошнотворный — он был черный как деготь и вязкий, как слизь улитки. Колдун помешал в котле палочкой из горного хрусталя. В то же время он в глубокой задумчивости прислушивался к завыванию метели, стучавшей оконными ставнями.
К сожалению, отварчик был не готов. Надо было, чтобы он еще час, а то и больше, побулькал на медленном огне, — лишь тогда эликсир приобретет волшебную силу.
Готовый эликсир должен был представлять собой абсолютно безвкусное зелье, которое можно добавлять к любым кушаньям или смешивать с напитками. Отведав эликсира, всякий сразу же начинал верить, будто бы все, что производится в колдовской лаборатории Вельзевула, служит на благо человечества.
Вскоре после Нового года колдун собирался сбыть эликсир оптом в самые большие магазины города. Чтобы зелье продавалось в них под названием «Супербальзам бодрости».
Но пока что нечего было даже думать о продаже. Приготовление эликсира требовало времени — тут-то и была загвоздка.
Отложив трубку, Тайный советник окинул взглядом свою сумрачную лабораторию. Отблески зеленого огня плясали на древних и новых книгах, которые повсюду были свалены грудами. В этих книгах можно было отыскать любую формулу и любой рецепт, какой только мог понадобиться Бредовреду для разных колдовских экспериментов. В темных закоулках просторной залы таинственно мерцали реторты, колбы, бутыли, стеклянные змеевики. Жидкости всевозможных цветов переливались в них, вскипали и снова опускались на дно сосудов, пенились, пузырились, дымились… А еще здесь были компьютеры и электрические приборы с крохотными мерцающими лампочками. Машины тихо гудели и жужжали. В отдаленной темной нише то вспыхивали, то гасли красные и синие светящиеся шары, а под мерцающим хрустальным колпаком курился белый дым. И время от времени этот дым вдруг превращался в призрачный огненный цветок.
Как уже было сказано, Бредовред не отставал от века, а кое в чем даже опередил современную науку.
Но… в назначенный срок он не уложился — отстал от времени. Уж где отстал, там отстал…
Бредовред услышал чье-то негромкое покашливание и вздрогнул.
Обернувшись, он увидел, что в старинном кресле кто-то сидит.
«Ага, — подумал колдун. — Вот оно, началось! Главное теперь — не струхнуть!»
Конечно же, любой колдун, и уж тем более такой выдающийся чародей, каким был Бредовред, ничуть не смущается, если в его доме вдруг появляются всякие странные создания, причем сплошь и рядом они приходят без приглашения и не предупреждают о визите. Однако обычно в гости приходят самые заурядные призраки: кто-то, бывает, несет под мышкой собственную отрубленную голову, а то явится трехглазое шестирукое чудище или огнедышащий дракон, или еще какое-нибудь страшилище. Никто из таких гостей не испугал бы Тайного советника, ведь с ними он был накоротке и виделся чуть ли не каждый день, или каждую ночь.
Нынешний посетитель был совсем, совсем иного рода. Выглядел он, правда, как самый обыкновенный прохожий, который взял да и зашел на огонек. Но был он необыкновенно обыкновенным, просто до ужаса обыкновенным. Поэтому-то Бредовред и потерял присутствие духа.
На госте был строгий черный плащ и черный котелок, на руках — черные перчатки, а на коленях он держал черный портфель. Лицо гостя ничего не выражало, оно было очень бледным, почти белым. Бесцветные, чуть на выкате глаза глядели пристально, не мигая. Век у него не было.
