Глава 1
Мейфэр
1814 год
До этого вечера лейтенант-полковник лорд Хит Боскасл пребывал в приятной иллюзии, что он хозяин своей судьбы. Не то, чтобы он не знал несчастий и неприятностей. Напротив. В жизни ему довелось сталкиваться с изрядной долей невзгод. Казалось, он наконец-то заслужил тишину и покой. В конце концов, Хит пережил войну, пытки, шпионаж, любовь двух ветреных красоток и являлся членом семейства, постоянно бросавшего вызов обычаям и правилам света.
Так что следует отнести к его чести, что он без видимого удивления встретил просьбу своего друга, полковника сэра Рассела Олторна.
Человек, менее привычный скрывать свои чувства, мог бы легко себя выдать. Однако лорд Боскасл остался невозмутимым. Впрочем, скорее, он пребывал в легком шоке. Он ожидал, что Олторн призовет его обратно на военную службу. Но в качестве солдата, а не спутника дамы. Он не рассчитывал, что придется вспомнить прошлую любовную эскападу… какой бы незабываемой та ни была.
– Ну так что, – переспросил его Рассел, – берешься за это или мет? Позаботишься ради меня о Джулии, пока меня здесь не будет?
– Ты мог бы дать мне больше времени на раздумья.
– Тебя не было в Лондоне.
– Ты мог мне написать.
– Зачем? Чтобы у тебя было время отказаться?
Хит покачал головой.
– Какой ты заботливый и предусмотрительный!
Друзья стояли на вершине великолепной каменной лестницы роскошного особняка в Мейфэре. Любому, кто наблюдал за ними снизу, из ярко освещенного множеством свечей бального зала, они показались бы всего лишь двумя скучающими гостями, удалившимися от шумной толпы, чтобы в тишине выкурить по сигаре.
Хит и Рассел стали друзьями, когда были еще необстрелянными юными офицерами-кавалеристами в Саагуне, среди засад, и стычек, сбора информации и ледяных ночных патрулей; утолявших жажду приключений. К несчастью, Хит во время одного из таких приключений попал в плен, но сэр Рассел Олторн, старший офицер, выручил его, потеряв при этом левый глаз и заработав славу героя…
– Я не могу этого сделать, – произнес наконец Хит, глядя сквозь облака сигарного дыма на фигуры танцующих среди темно-красных мраморных колонн.
Возможно, женщина, ставшая предметом их с Расселом беседы, тоже находится в этой толчее. Узнают ли они друг друга? Что скажут при встрече? Это будет чертовски неловко, если вспомнить их краткую, но впечатляющую историю.
– Я не видел Джулию много лет. Я не знал, что умер ее муж и что она вернулась в Англию.
И что Рассел, охотник и герой момента, успел с ней обручиться. Олторн всегда был честолюбивым и склонным, к соперничеству, даже в далекие годы их учебы в колледже. Он был откровенно настроен оставить след в истории.
– Мне пришлось уговаривать ее принять мое предложение, – продолжал Рассел, и в голосе его прозвучало некоторое недоумение.
Он был немного ниже Хита ростом и коренастее. Резкие черты лица, ржаво-коричневые волосы и серо-зеленые глаза излучали грубоватую мужественность, восполняли напористой решительностью то, чего Рассел не добирал в утонченности.
– Представь себе: Джулия поначалу мне отказала.
– О чем только она думала? – пробормотал Хит.
Рассел рассмеялся.
Хит вздохнул:
– Ей что, грозит опасность?
– Не знаю. – ответил Олторн. – Тетка Джулии убеждена, что за их городским домом наблюдают. Я в этом сомневаюсь. Леди Далримпл известна своей бестолковостью. Впрочем, нам не стоит недооценивать Оклера. Этот человек участвует в смертельных дуэлях ради развлечения. Его стремление к мести кажется очень личным.
– Откуда ты знаешь?
Лицо Рассела напряглось.
– Он распустил слух в преступном мире, что хочет меня уничтожить.
– Но война окончилась.
– Видимо, жажда насилия, свойственная Оклеру, не унялась. В последнее время его видели то у «Тортони», то в других кафе, где он явно нарывался на ссору. Трезвым умам его не попять. В его поведении нет ничего разумного.
Хит погрузился в раздумья. Ни для одного из собеседников не было тайной, что Арман Оклер был их общей Немезидой. Бывший французский шпион, подвергший пыткам не только Хита, но и несчетное число других английских солдат, ловко ускользнул от плена в Португалии. Ни Хит, ни Рассел никогда не видели его лица. Свои допросы он проводил в маске палача. Баскаслу было хорошо известно, какой ужас внушал Оклер своим «пленникам. Большинство из них после пыток погибали.
Но сознавал ли Рассел, что значила для Хита женщина, на которой он собирался жениться? Знал ли он, что произошло в том далеком августе много лет назад? Разумеется, нет. Судя по всему, Джулия ничего об этом ему не рассказала.
Встреча Хита с Джулией Хепуэрт была страстной, но слишком краткой и очень скрытной… связью. Ни одна душа в мире не подозревала, что он жаждал ее… желал с того дня, как она несколько лет назад ранила его выстрелом в плечо. Что она стала единственной женщиной, о потере которой он сожалел.
Он медлил признаться в этом самому себе. Только став старше, понял, что ему никогда и никем ее не заменить.
Он тогда подкрадывался к Расселу из-за валуна, чтобы в шутку попугать, а Джулия выстрелила в него. Выстрел оцарапал Хиту плечо.
Зато первый же взгляд на нее поразил его в сердце. Оно до сих пор кровоточило. Время от времени. Хотя он приучился жить с этой болью. Хит слегка улыбнулся, вспомнив, о первом их столкновении.
– С вами все в порядке? – спросила она, спрыгивая с коня и осматривая раненого. – Пожалуйста, скажите, что я вас не убила.
Погруженный в море противоречивых ощущений, Хит не шевелился. Жгучая боль в плече, стыд, что его ранила девушка… жар, исходивший от ее рук, торопливо и без стеснения рвущих на нем куртку, чтобы осмотреть грудь. Ее темно-рыжие волосы щекотали его живот, воспламеняя чувства. Как мог он так бурно желать женщину, едва его не убившую? Это не поддавалось разумному объяснению. Но, черт побери, она его возбуждала.
Он прищурился и оценил ситуацию.
– Ну скажите же что-нибудь! – в панике взмолилась Джулия.
Она была высокой, гибкой, пышногрудой. Властной. Она была самой соблазнительной женщиной, которую он когда-либо встречал. Он захотел овладеть ею тут же и немедленно, прямо здесь, среди камней… как первобытный дикарь.
– Ладно, – процедил он сквозь зубы, подавляя свои дикарские инстинкты, – вы меня убили. Я мертв. Теперь вы счастливы?
– А грубить мне ни к чему.
– Неужели? Простите, что мне трудно демонстрировать изысканные манеры после ранения.
