— Да, Джоли; я поняла, что ты вернулась. Что случилось?
— Боюсь, Нокс задумала какую-то мерзость.
Гея приостановила работу.
— Какую?
— Это связано с Орлин. Нокс уже трижды обращала на нее свое внимание. Она заключила с Сатаной такую сделку: сначала он попытается сделать по-своему, а в случае неудачи — так, как хочет Нокс. Он искушал Орлин, обещая вернуть ей ребенка, с согласия воплощения Ночи, но она отказалась. А следовательно, теперь Сатана поступит так, как желает Нокс. Я боюсь, что Орлин — всего лишь инструмент в ее коварных интригах, имеющих ко мне непосредственное отношение. Орлин, как и я, близка вам обоим; если одна из нас, или обе, попадут в серьезную беду, какое влияние это окажет на приближающийся кризис?
Гея задумалась.
— Нокс — единственная женщина, которую я боюсь, когда речь идет о Сатане. Стоит ей захотеть, и она может получить любого мужчину. Однако Нокс нет никакой необходимости заключать сделки; достаточно одного ее желания. Не думаю, что она заинтересовалась им в этом смысле.
— Согласна. Он скажет тебе — и мне, — если Нокс заставит его изменить нам. Однако Орлин — твоя дочь. Угроза ее благополучию может заставить Сатану действовать.
— Нужно выяснить, — хмуро сказала Гея. — Возьми контроль на себя.
Джоли повиновалась, и вскоре тело Геи превратилось в тело ее компаньонки. Потом она перевернула страницу и оказалась в Аду.
Ассаргадон поднял голову:
— Сатана занят какими-то делами на Земле. Сообщить о вашем приходе?
— Да.
Ассаргадон поднял трубку стоящего на столе телефона.
— Срочный звонок Господину, — сказал он, а потом после паузы добавил: — Ваша жена здесь, и, полагаю, она пришла не на любовное свидание.
Сатана возник перед ними в клубах дыма.
— Джоли, что привело тебя в столь неурочное время?
— Личные проблемы.
Он протянул руку. Джоли взяла ее. Кабинет Ассаргадона исчез, возникли покои Сатаны.
— Какова суть твоей сделки с Нокс? — спросила Джоли.
— Ах вот что тебя интересует. Я не могу ответить на твой вопрос.
— Ты что-то скрываешь от меня — и от той, чье тело я позаимствовала? — гневно спросила Джоли.
— Я Мастер Лжи, а Ночь — Госпожа Тайн. Мы заключили между собой сделку, и никто не должен о ней узнать. Пока.
Джоли почувствовала, как нарастает ярость Геи. Должно быть, сейчас на всей Земле начинаются бури.
— Я вынуждена настаивать, чтобы ты поделился со мной этой информацией. Как ты можешь сохранять верность договору с Нокс, если речь идет обо мне?!
— Она имела в виду не только себя, но и Гею, и не сомневалась, что Сатана ее прекрасно понимает.
Он нахмурился:
— Я всегда держу данное слово. Я заключил сделку с Нокс и должен выполнить ее условия. Нарушение тайны может все испортить. Надеюсь, ты понимаешь, что я никогда бы не заключил договор, который тебе повредит.
— Тут все зависит от того, как определять вред!
Он вздохнул:
— Ох, трудно с женщинами!.. Ладно, готов пойти на компромисс, но только до определенного момента: отвечу на три косвенных вопроса. Ты должна удовлетвориться этим до тех пор, пока я не смогу раскрыть тебе правду. Долго ждать не придется.
— Он человек чести, — подумала Гея. — Нам следует согласиться на его условия.
— Ладно, — сухо сказала Джоли. — Твоя сделка подразумевает секс с ней?
— Нет.
— Угрожает ли что-нибудь Орлин или другим близким нам людям?
— Нет.
Джоли быстро посоветовалась с Геей и задала третий вопрос:
— Повлияет ли ваш договор на благополучие смертных?
— Да.
Вот оно! Нокс действительно вмешалась в дела инкарнаций, а теперь использует Сатану в качестве посредника. Однако, не прибегая к сексу и не угрожая их близким, как она может осуществить свои планы?
— Спасибо, — коротко сказала Джоли и перевернула страницу. И оказалась в Доме-Дереве.
Здесь Джоли вернула тело Гее.
— Похоже, мы зря задали один вопрос, — заметила Гея. — Мы и раньше знали, что Нокс не надо заключать с Сатаной сделку, чтобы завлечь его в свою постель. Впрочем, мы вообще могли ничего не выяснить; никто не в силах заставить Сатану поделиться информацией, если он того не хочет. Нам стало известно, что Нокс проявляет интерес к приближающемуся кризису и что никому из наших близких не грозит опасность. Пожалуй, следует успокоиться.
— Будь он проклят! — подумала Джоли. — Мне ужасно хочется проникнуть в его тайну!
— Ну, придется решать проблемы по мере их возникновения. Если нам удастся добиться своего и Декларация о Вакансии будет принята… А затем мы отдадим должность воплощения Добра активному человеку, и сделка Сатаны с Нокс ни на что не повлияет. Однако необходимо самым тщательным образом обдумывать свои ходы.
За час до голосования по экранам головизоров пронеслась новость: один из сенаторов скоропостижно скончался от апоплексического удара. Тут не могло быть нечестной игры; Гея сразу бы узнала. Просто его нить кончилась. К несчастью, он был стойким сторонником Декларации. Соотношение голосов, которое составляло 51 на 49 в пользу Декларации, теперь стало 50 на 49. Если хотя бы один сенатор изменит точку зрения, они проиграют.
Джоли и Гея наблюдали за голосованием через свое окно, настроенное на Сенат. Вдруг возникли какие-то волнения, появилась охрана. В прессе смертных шла напряженная полемика, противоборствующие стороны высказывали как умеренные, так и крайние мнения, граничащие с явным экстремизмом.
Джоли, в своей призрачной форме, уселась рядом с Геей.
— А где же Луна? — спросила она, всматриваясь в зал Сената.
— Не знаю. Наверное, там, ведь скоро начнется голосование.
Однако Луна отсутствовала. Началось голосование, которое без Луны должно было завершиться ничьей: 49 на 49.
Гея перевернула страницу, чтобы проверить дом Луны, но там оказалось пусто. Тогда Гея разыскала Танатоса — он застрял в самой грандиозной пробке года: машины на шоссе, ковры в воздухе. Продвинуться вперед хотя бы на миллиметр не представлялось возможным.
— Козни Сатаны! — с уважением и грустью пробормотала Гея. — Старейший трюк с начала времен — а мы оказались к нему не готовы! Он сделал все, чтобы Луна опоздала на голосование.
Однако Танатос проскакал на Морте над машинами и под коврами, пока не оказался возле ковра с Луной, Витой и судьей Скоттом. Посадил Луну на седло своего скакуна, и тот галопом, как призрак, помчался сквозь ковры и дома к зданию Сената. Когда подсчет голосов сенаторов подходил к концу. Луна возникла на своем месте.
