Последний пессимистический прогноз блестяще подтвердился, едва я высунул башку из люка яхты. В подземной гавани острова (тоже совершенно идентичной той, откуда мы прибыли) уже шла перестрелка, впрочем, быстро завершившаяся… Мне не стали докладывать, что именно произошло, но реконструировать события было совсем не трудно. Очевидно, в гавани находился постоянный пост охраны из двух человек, и люди это были подготовленные и не склонные ко сну. Так что на месте уложить удалось только одного, а второй успел спрятаться под прикрытие пирса. Поскольку наших было больше, то обезвредить охранника было делом техники – насколько я понял, Карин и Гаэль подавили противника постоянным огнем, а Уилкинс поднырнул под пирс и не по-джентльменски застрелил его в спину – но прокричать несколько слов в рацию ему помешать не смогли. Вот и весь эффект неожиданности…
Отступать заблаговременно – последнее дело, поэтому клич майора: «Быстрее наверх!» – был безоговорочно поддержан, но, взбегая по ступеням очередной винтовой лестницы (у нее нашлись-таки отличия от предыдущей, заключавшиеся в том, что ступеньки были вырублены прямо в скале и даже не отшлифованы, а вместо люминесцентных ламп свет давали факелы), я держал наготове картинку для экстренного отступления. В принципе я ожидал чего угодно – взрывов, рушащихся нам на головы стен, стычки с отрядом вооруженных телохранителей, каких-нибудь ужасных фокусов керторианского происхождения, но то, что нам встретилось в реальности, натурально поразило мое воображение… Собственно, я понял, что дело пошло не так, когда бегущие впереди остановились на какой-то площадке и сгрудились в непонятном оцепенении. Догнав их и выглянув из-за плеча Бренна, я тоже захотел протереть глаза – мы добрались до верха лестницы (здесь она была значительно короче), буквально в трех шагах от стоящего первым майора начинался просторный и совершенно пустой холл, а в арочном проеме, ведущем туда, имелась человеческая рука в размере до локтя. И в руке – белый флаг. Точнее, белая бумажная салфетка, но смысл знака был предельно ясен… В общем, я мог понять Уилкинса, хриплым после ванны голосом поинтересовавшегося:
– Вы это к чему?
– Босс спрашивает: не сочтете ли вы возможным вступить в переговоры? – последовал из-за угла корректный, хотя и не слишком любезный ответ.
Майор оглянулся на нас, как будто ища поддержки, увидел, полагаю, нечто несусветное и зачем-то кивнул:
– Отчего же нет? Давайте поговорим.
Сразу вслед за приглашением обладатель руки предстал перед нами воочию, и выглядел… ну, как «майор Уилкинс» Князя Марандо. Спокойно и профессионально осмотрев нас, он без всякого выражения произнес:
– Босс также желает знать: обязательно ли вы хотите прорваться к нему силой?
Мне казалось, что над нами издеваются. И, видимо, не мне одному – в тоне майора сквозило плохо скрытое бешенство:
– А если без силы?
– Тогда мне поручено провести вас прямо в его кабинет.
– Наверное, после того, как мы будем так добры сложить оружие? – Однако сарказм Уилкинса цели не достиг – оппонент не повел и бровью. А то, что он продолжал нести, не лезло уже ни в какие ворота.
– Нет, это необязательно. Напротив, мои люди сложат оружие. Вам ничего не угрожает – Князь дает слово.
Никогда не видел Уилкинса таким растерянным; он только фыркнул, пробурчал что-то себе под нос и отвернулся в сторону с видом, будто происходящее нисколько его не трогает. Решение же принял Креон – вновь спрятав оружие, он радостно потер ручки и продемонстрировал безмятежную улыбку дебила:
– Мы следуем за вами.
Командир телохранителей Марандо холодно кивнул, с военной четкостью обернулся вокруг своей оси и двинулся в глубь холла. Ну что, мы и впрямь пошли за ним, но лично мои мысли полностью совпали с замечанием, брошенным Бренном в адрес Креона по-керториански:
– Надеюсь, ты позаботился подготовить завещание?..
Подземный дворец Марандо, по которому мы совершили краткую экскурсию, соответствовал идущей о нем славе и действительно как будто сошел со страниц древних сказок. Конечно, молва немного преувеличивала – распахнутых сундуков, полных золота, и драгоценных камней, в беспорядке валяющихся по полу, здесь все-таки не наблюдалось, но что касается ковров, драпировок, разных всяких орнаментов, факелов на стенах – они имелись в полном комплекте. При этом климат совсем не казался сырым, воздух явно кондиционировался, а факелы совершенно не дымили, поскольку работали от электричества.. В целом жилище Князя Д'Хур выглядело вполне приятно и комфортабельно, и остается только сожалеть, что нервное ожидание сокрушительного нападения из-за угла мешало по достоинству оценить его красоту…
Между тем Марандо сдержал слово – нас никто и пальцем не тронул; более того, вплоть до самого кабинета мы вообще не встретили ни единого человека. У тяжелой портьеры, к которой подвел нас провожатый, двое охранников стояли, но руки у них были пусты, и при нашем приближении они ограничились тем, что отвели в стороны полосы ткани, освобождая проход… Войдя же внутрь, я первым делом подумал, что по одному пункту Князь все же соврал – никакой это был не кабинет. Мы очутились в просторной комнате, практически лишенной меблировки (если не считать толстого ковра в центральной части, видимо выполнявшего функцию обеденного стола) и насчитывающей как минимум три выхода. Согласитесь, трудно представить, чтобы хозяин вел отсюда все свои дела…
Сам Марандо сидел по-турецки перед чем-то, здорово напоминавшим кофейник и чашку, но при нашем появлении соизволил подняться, сложил руки на груди и начал:
– Добрый день, дамы и господа! Похоже, вы удивлены. Хотел я сам ответить, но промолчал – были тут и покруче острословы…
– Что вы, что вы, Князь, – защебетал Креон. – Мы необычайно рады вашему гостеприимству и находим его совершенно естественным для человека, столь знаменитого своей щепетильностью в вопросах чести.
Лихо завернул – Марандо сразу затрясся от бешенства, но ответил сдержанно:
– Я дорожу своим домом. Чем бы ни закончился конфликт, он превратился бы в руины.
– Ага, – понимающе кивнул Реналдо, – и поэтому вы решили сдаться.
– Вы чересчур спешите с выводами, герцог. Нет, мне пришел в голову способ выяснения отношений, от которого вы все вряд ли откажетесь. – Да, Марандо определенно удавалось сегодня ставить нас в тупик, и это обстоятельство несколько примирило его с насмешками – он даже растянул губы в своей улыбке гоблина: – Прекрасный способ, известный с древнейших времен. Поединок один на один. С любым из вас. Если я побеждаю, вы отсюда убираетесь, если проигрываю… Тогда я отвечу на ваши вопросы. Вы ведь за этим пришли?
По-моему, легко угадать, кто во всеобщем понимании выступал пресловутым любым. Но, попав под град вопросительных взглядов, я не торопился с ответом – в голову лезли всякие мысли вроде той, что «если на клетке со львом написано слон – не верь глазам своим». Принять же такой вызов за чистую монету значило признать: Князь Д'Хур безумец…
