Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– Ты странный, – осторожно намекнула девочка.
– Стараюсь.
Кортэ улыбнулся и подмигнул младшему из нэрриха.
– Ноттэ мудрец. Он первый мне объяснил: нет готовых ответов, есть только поиск. Азартное дело, аккурат по мне. Но я, любитель простых путей, все лето пробовал подобрать как раз готовый ответ, вроде волшебного ключика. Во глупость-то… да ладно я, Оллэ не лучше. – Кортэ наклонился вперед и глянул на Зоэ почти заискивающе. – Ноттэ считал тебя важным человечком. Он все время рвался к тебе, а дела не отпускали. Он и теперь услышит тебя, если по правде вы, люди, – наши высшие. Не все, но лучшие из вас. За тобой право позвать в мир. Одна беда: жизнь у людей мала. Нет времени на раздумья. Так я решил, и потому я здесь.
Зоэ улыбнулась, решившись поверить в надежду, пока что не имеющую отчетливых очертаний. Рыжий азартно хлопнул себя по бедрам.
– Я отказался учиться у сушеного умника Оллэ. Знаешь, почему? Ха, я и сам не ведаю, не хлопай глазами. Зато я выбрал нового наставника. Тебя! Уговор: я учу Альбу орудовать клинком, а ты меня – танцевать.
– А ты не бросишь нас, как Вион? – осторожно уточнила Зоэ.
– Малыш, от меня отвязаться невозможно, если я затеял торг. А ведь я прям теперь задешево набиваюсь в ученики, – Кортэ нащупал вторую бутыль. – Покуда ты не вынешь мне из ниоткуда живого Ноттэ, я буду ближе тени и назойливее мухи. – По рукам?
Зоэ хихикнула и кивнула, признавая уговор подходящим.
Дождь стучался в окно, плакал о невозвратности лета, но его тоска не угнетала. Будет новый год, все вернется на круги своя… И солнце станцует на площади, призывая в столицу весенний добрый ветер, натягивая упругий полог радости, собранный из многих радуг. Капли переливчатой влаги засеют благодатную почву и взойдут цветами…
Струны зазвенели более уверенно, Альба улыбнулся шире и теплее, вслушиваясь в звук и с интересом глядя, как собственные пальцы наитием нащупывают мелодию. Извлекают невесть откуда, из небытия, незнакомый рассудку навык.
И Кортэ, и Зоэ знали этот старый напев, совсем старый, со словами, переложенными на разные наречия – пойди пойми, каков был исходник. Для Зоэ звуки складывались в бабушкину песенку, в детскую колыбельную:
Ветер, ветер, сбрось свои крыльяВ омут синего дняВ танце ярком сплетём из былиНить живого огня
И если шторм развеется пылью,В штиле тебя хороняЯ подарю тебе новые крыльяСтану дышать для тебя…
Зоэ даже стала тихонько нашептывать слова, но почти сразу отвлеклась, ведь рыжий нэрриха спокойно сидеть не умел. Вот он вскочил, шагнул к стене и поволок по полу мешок, слишком уж определенно звякающий и булькающий. Сунул внутрь руку, расхохотался, добыл бутыль, пугая Зоэ своим излишне сосредоточенным вниманием к выпивке.
– Эй, младенец! Только посмей не поблагодарить за подарок. Эта виуэла много старше нашего седого патора. На ней играл славный нэрриха, старик жил у берега моря и учил меня, дурака, уму-разуму. Будь у меня слух, я бы не отдал того, что ценю превыше золота.
– Спасибо, – шепнул Альба. Прижмурился и ещё тише добавил: – Она сама знает музыку… так тепло рукам.
– Я выучу тебя танцу, даже если ты глухой и хромой пустотоп, Кортэ, – пообещала Зоэ самым серьезным тоном, приняв окончательное решение. – Я обещаю.
– Уговор дороже денег! – расхохотался рыжий.
И дождь за окнами зарыдал всерьез, заранее опасаясь всего, что способны натворить собравшиеся под одной крышей самонадеянные упрямцы.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
