Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Вдруг она тихонько спросила Олега:
– Не сердись, княже, позволь спросить?
– Говори, – согласно кивнул Олег.
– Ты много потрудился на славу свою и земли Русской, может, пора на отдых? – спросила и испуганно сжалась, а ну как ответит, чтоб не лезла не в свое дело!
Не ответил, наоборот, согласно кивнул:
– Пора. Пора Ингорю Русь передать, чтоб правил ею безраздельно. Пусть уж сам… дальше пусть сам…
И такая тоска слышалась в голосе князя, что на глаза Прекрасы сами собой навернулись слезы. Она всегда сердцем чуяла, что несчастен князь, но он был так силен, за ним никому не страшно, а теперь точно самому помощь нужна. Пальцы женщины легли на большую руку Олега, тот вздрогнул от прикосновения, потом сжал ее тонкую кисть, подержал немного, отпустил и, вздохнув, поднялся с лавки, на которой сидели.
На следующий день Прекраса не выдержала и решила пойти поговорить с мужем. Она думала, что это разлад с Ингорем не дает покоя Олегу, и хотела просить младшего первым сделать шаг к примирению. Понимая, что Ингорь не станет с ней ни о чем говорить, Прекраса не предупредила о своем приходе. Княгине никто не посмел заступить дорогу, тем более что шла она к мужу. Но уже у самой ложницы Прекраса услышала голос Ингоря и остановилась, не зная, входить ли, нет ли. Мало ли с кем князь? Оставшись за дверью, она прислушалась. В ложнице был мужчина, он тихим вкрадчивым голосом убеждал Ингоря, что… яд легко растворится в вине, даже не испортив вкуса, и подействует мгновенно! Не успев сообразить, о чем речь, Прекраса отпрянула от двери, ей совсем не хотелось, чтоб муж подумал, что она подслушивает, тогда поговорить с ним вообще не удастся.
Пришлось вернуться в сени и спросить, кто у князя. Ближний холоп лениво ответил, что какой-то купец. Прекраса удивилась, почему это купец говорил о яде, но вслух ничего не сказала. Можно узнать у Ингоря чуть позже. Действительно, немного погодя из терема вышел персид в накрученной на голове тряпке и быстрыми шажками удалился. Прекраса снова отправилась к мужу.
Тому появление женщины совсем не понравилось, он закричал, чтоб шла к себе и не мешала. Прекраса попробовала спросить про старшего князя, но об Олеге Ингорь слушать не захотел совсем! Только хмыкнул, что о его приезде знает и сегодня встретится, князь звал на ужин.
Прекраса возвращалась в свои покои, как побитая собака, было обидно за себя, за князя Олега, за все неурядицы последних времен… Никакой ужин не спасет отношения Ингоря к Олегу… И вдруг ее прошиб холодный пот! Ингорь пойдет на вечернюю трапезу к Олегу? А персид объяснял ему, что яд совсем не портит вкус вина и действует мгновенно?! Нет, не может быть! Ингорь не может так поступить с князем Олегом! Нет!
Но, промаявшись некоторое время у себя в тереме, Прекраса не выдержала и бросилась к старшему князю. Уже поднимаясь по ступеням крыльца, она чуть не столкнулась с мужем, едва успела спрятаться за дверь. Следом шел сам Олег. Прекраса попыталась задержать его за руку, но того уже звали, и женщина только шепнула:
– Не пей вина, княже…
Огромные синие глаза Прекрасы умоляли Олега послушать ее совета. Она не смогла объяснить, почему просит, но надеялась, что волхв и сам поймет.
Олег позвал Ингоря, чтобы сказать, что устал, что уходит на покой, пусть князь принимает власть в свои руки. Но разговора снова не вышло, только вспомнили про Абесгун, куда Свул ушел без Ингоря, как тот взвился от злости. Стал почти кричать, что может и сам разобраться, как ему поступать, что должно было идти с дружиной, без него не справятся…
Олег спокойно смотрел на него усталыми грустными глазами, он уже решил для себя, что ничего не скажет сыну, если тот не спросит сам. Объявит, что уходит, и все. А в голове стучало предупреждение: «Не пей вина, княже…» Прекрасушка… Нелегка у тебя судьба, не смогла ты родить Ингорю наследника. Может, еще будет, не старые же вы. А что другую взял, это тоже поправимо, у славян часто не по одной жене, помается с другой и поймет, что ты лучше…
Олег так задумался о невестке, что даже не услышал вопроса сына. Того такое невнимание разозлило, снова князь смотрит на него, как на несмышленого мальчишку. Все твердят, что это добрый отцовский взгляд. От мысли про отцовский у Ингоря даже в висках застучало, лучше бы не вспоминал!
Старший князь стал говорить про то, что на Руси сделать нужно, что пока не так, точно дела передавал, но младший уже не мог его слушать. Отвернувшись, он достал из-за пазухи перстень…
Понял ли Олег движение сына? Ведь волхвом же был!
Сын протянул ему чашу не с медом, а с заморским вином, какое на торжище взял, и, не отрываясь, смотрел, станет ли пить. Олег точно снова услышал шепот Прекрасы: «Не пей вина, княже…» И выпил. Ингорь прятал глаза, вскидывал теперь урывками, искоса.
Князь ждал немедленной смерти, но ничего не случилось, только нутро огнем обожгло. То ли Ингорь не смог высыпать весь яд, то ли сам Олег оказался очень крепким, но не погиб он. Меркло в глазах, бежал мороз по коже, а Олег усмехался, глядя в лицо сыну. Досидел до конца, встал и сам в ложницу вышел, шагал ровно, чтоб не заметили, что плохо ему. Ингорь остался на месте, точно его чем к лавке прибили.
Только закрыв дверь, Олег дал себе волю, боль скрутила так, что зубами скрипел, воду пил жадно, обливаясь, мычал, зарывшись лицом в меха, чтоб не слышал никто: «За что, сыне, за что?!» До утра метался, а как стало светло, потребовал лодью и несколько старых друзей с собой. На вопрос, куда идет, от Ингоря только отмахнулся, не в силах с ним разговаривать. Последней, кого увидел князь в Ново Граде, была Прекраса, стоявшая на высоком берегу. Олег пересилил боль, сводящую нутро, приподнялся и слабо махнул ей рукой, прощаясь. Уплыли с Олафом и еще тремя дружинниками вниз по Волхову, князь лежал на боку, смотрел на текущую воду, и никто не смел задавать ему вопросов. Такого с Олегом не бывало, все в ужасе затихли.
Дошли только до Ладоги, дальше не смог, попросил встать к берегу и пошел туда, где когда-то забили любимого коня Фарси. Олаф держался чуть в стороне, знал, что если не зовет Олег, самому лучше не подходить.
Нога князя оперлась на лошадиный череп. Немногие кони, как Фарси, могли легко нести грузного князя, Олег усмехнулся – надолго пережил беднягу, давно того забили после слов волхва.
Из-под камня рядом с черепом выскользнул безобидный ужик, пополз в траву, извиваясь всем телом. Совсем потемнело в глазах Олега, понял, что догнала его смерть, вспомнил последние слова волхва, точно увидел его на крутом берегу напротив. Подкосились ноги, князь стал падать. К нему уже бежал верный Олаф:
– Что с тобой, княже?!
И тут сослужил Олег последнюю службу сыну. Если поймут, что отравил его Ингорь, худо тому будет. Оглянулся на Олафа, прохрипел:
– Змея… уклюнула…
Тяжело умирал Великий Олег, варяг, пришедший за данью и ставший настоящим русским князем, собравший многие племена воедино и державший Русь сильной рукой; умевший воевать и договариваться о мире; умевший терпеливо ждать нужный момент и нападать вероломно и внезапно; умевший продумывать свои действия не только на завтра, но и на много дней вперед… Но главное, принесший долгожданный мир на славянские земли. За все это прозвали его Вещим.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
