— Что с тобой? — спросил его старший брат, склонившись к нему, когда один из гостей запел.
— Ничего.
— Ты чем-то обеспокоен. Твои мысли где-то далеко.
Принцы любили и ценили друг друга, но никогда не были близкими людьми. Десять лет разницы в возрасте, очень непохожие, практически зеркально противоположные характеры — все это разделяло их. Алану иногда казалось, что они — просто знакомые или очень дальние родственники, которых связывает несколько общих воспоминаний и которые с удовольствием встречаются при случае, однако не скучают друг по другу. Поскольку их отношения никогда не были доверительными, Алан поколебался, прежде чем произнести:
— Ты прав. Дело в том, что… Дело в том, что один мой друг, похоже, собирается совершить ошибку.
— Этот друг — Лорн?
— Да.
— Возможно, тебе следует вести себя с ним осторожнее.
— Лорн никогда не сделает ничего, чтобы навредить мне.
— Знаешь, бывают люди, которые, сами того не желая, навлекают несчастье на тех, кто их окружает. Лорн один из них.
Первым желанием Алана было запротестовать, защитить друга. Но он промолчал и задумался над словами Ирдэля. Он знал, что его брат хорошо разбирается в людях. Как и все, кто наделен большим умом и сдержанным нравом, а потому склонен молчать, слушать и наблюдать, Ирдэль давал оценки, которые редко оказывались ошибочными.
Когда песня закончилась, кто-то из гостей произнес тост, и Алану пришлось отвлечься от тягостных мыслей. Он поднял свой бокал и, растянув губы в притворной улыбке, чокнулся с остальными, после чего увидел у двери Одрика, который пытался незаметно привлечь к себе его взгляд.
— Сейчас вернусь, — сказал Алан брату.
Он встал и поспешил подойти к своему слуге.
— Что-то с Лорном? — спросил он.
— Нет, ваше высочество.
Обгоняя Одрика, поспешно переступавшего своими худыми ногами, Алан торопливо шел и не замечал стражников, которые склонялись при его приближении. Последние двое часовых распахнули перед ним двустворчатую дверь, и он вбежал в комнату, освещенную фонарем.
Там его ожидал капитан, командовавший охраной нефа принцев.
— Он пытался проникнуть на борт нефа Лазурной гвардии, — доложил капитан. — С ним пришлось повозиться, но они все же скрутили его. Согласно вашим приказам, доставили его к нам.
Капитан удалился.
Двое стражников стояли по сторонам табурета, на котором сидел Ваард со связанными за спиной руками. Голова его наклонилась вперед, и лица было не видно; он едва заметно покачивался из стороны в сторону. Волосы кузнеца были всклокочены, воротник рубашки и рукав камзола порваны. Рана на лбу продолжала кровоточить.
Алан приблизился и сморщил нос: от Ваарда пахло дешевым вином.
— Я же вам говорил: ничего не делайте.
— Я хочу освободить свою дочь, — произнес кузнец, не поднимая головы.
Алан почувствовал, как его охватывает гнев.
— Старый дурак.
Поворачиваясь к капитану, он добавил:
— Заприте его в карцер. Отыщите рыцаря Лорна и приведите ко мне.
Капитан кивнул:
— Будет исполнено.
Но едва стражники подняли Ваарда с табурета, как вдруг снаружи послышался какой-то громкий хлопок, а затем свист.
Второй раз.
И третий.
Алан устремился на мостик и, подбежав к борту, увидел в небе яркие вспышки.
— Сигнальные ракеты! — воскликнул он.
Капитан, который последовал за ним, указал пальцем на судно, расположенное с другой стороны от нефа королевы.
— Их запустили с нефа Лазурной гвардии, — сказал он.
— Да, — мрачно ответил принц.
В этот миг еще одна ракета упала на палубу неподалеку от них и едва не подожгла навес.
Менее получаса спустя капитан Лазурной гвардии запросил аудиенцию у принца Ирдэля. Весь Плавучий дворец пришел в волнение. Сигнальные ракеты чуть не вызвали всеобщую панику. Кто-то даже решил, что это пираты напали на один из кораблей, но вскоре поползли слухи о чьем-то дерзком побеге из-под носа королевской гвардии.
Ирдэль встретил капитана Стюриша в присутствии Алана и капитана своей собственной гвардии. Покончив с церемониальными приветствиями, Стюриш поклонился и сказал:
— Господа, этой ночью на борт нефа Лазурной гвардии проник человек и помог бежать заключенному лицу, которое содержалось там. Когда они убегали, их заметили, и им пришлось броситься в воду. Мы выпустили ракеты и увидели, как они удаляются вплавь. Мы убеждены: если эти люди не утонули, в данный момент они укрываются на вашем нефе.
— Имя заключенного лица? — спросил Ирдэль.
— Наэрис Ваард, ваше высочество. Преступница. Мятежница, сообщница Каэла Дорсиана.
— Известно ли, кто именно освободил ее?
— Мы не смогли узнать его, — ответил Стюриш и только потом заметил, что принц Ирдэль повернулся к своему брату, словно адресовал вопрос ему.
Алан выдержал взгляд Ирдэля.
В его глазах не было ни тени упрека; Ирдэль смотрел на брата спокойно и грустно, словно говоря: «Видишь, как быстро все произошло?»
— Я полагаю, вы желаете провести обыск, — произнес Ирдэль.
— Совершенно верно, ваше высочество. С вашего позволения.
Ошеломленный Алан выпрямился.
— Обыск? — возмутился он. — Обыск на нефе принцев? И не надейтесь!
— Ваше высочество, я действую по приказу королевы.
— Да кем вы себя возомнили, Стюриш?
Будучи благородным принцем Верховного королевства, Алан счел намерение капитана неслыханным. Позволить Лазурной гвардии обыскивать неф принцев означало признать ее высшей властью или очернить себя подозрением, что здесь прячут беглецов. Каждый неф являлся обособленной территорией с собственными законами, собственными привилегиями и собственным правосудием. С точки зрения Алана, уже сам вопрос Стюриша был равнозначен оскорблению королевской особы.
— Мне приказано сделать это, — не отставал капитан.
Алан повернулся к своему брату. Осмелится ли Ирдэль восстать против королевы и Эстевериса?
— Мой брат прав, — сказал Ирдэль. — Не может быть и речи о том, чтобы кто-то посторонний устраивал обыск на нефе принцев.
Алан удивленно улыбнулся.
— Ваше высочество… — начал Стюриш.
Но Ирдэль поднял руку, веля ему молчать.
— В то же время, — добавил он, — я согласен с тем, что беглых преступников следует поймать. — Он повернулся к капитану гвардии нефа. — Капитан, я приказываю вам приступить к тщательным поискам на территории этого нефа.
