Книга Скорая помощь. Руководство для фельдшеров и медсестер - Аркадий Верткин

Казалось бы, такие слова, как «врач», «фельдшер» или, к сожалению, забытое словосочетание «сестра милосердия», с одной стороны, и понятие «деонтология» – с другой, должны если не быть синонимами, то находиться в неразрывной логической связи. Казалось бы… В действительности же все не так просто.

Кроме ошибок чисто медицинских (лечебно-диагностических, тактических и др.), принято отмечать и ошибки деонтологические. Под ними понимают нарушение правил взаимоотношений между врачом и больным, а также между врачами одного или смежных лечебных учреждений (к сожалению, бывает и такое!), а также общих этических норм.

Диспетчерская – это место, где происходит первая встреча, пусть и заочная, вызывающего и «Скорой помощи». И от того, как она произойдет, зависит, будет ли принят вызов, если он принят, то какую очередность получит, какая психологическая обстановка встретит бригаду у больного. После того как изучением работы этого звена «Скорой помощи» занялся профессор В.М. Тавровский, оказалось, что главное, о чем думает человек, вызывая «скорую», – чтобы не отказали в приеме вызова. Поэтому на вопрос диспетчера: «Что случилось?» вместо конкретного ответа «вываливалась» масса ненужной информации: о прошлых и настоящих заслугах, об участии в войнах, о прикреплении к какой-нибудь «престижной» больнице и т. д. Прервать этот «бурный поток» – нельзя, это будет расценено как неуважение к «заслугам». И хотя время тратилось впустую, приходилось мириться. Только после этого диспетчер мог перейти к «добыче» нужной информации. И в ответ на заданный вопрос услышать: «Что вы допрашиваете, приезжайте скорее, сами увидите!». Но ведь еще неизвестно, нужно ли приезжать, тем более «скорее», нужна ли именно скорая помощь. Иногда диспетчер занимался нравоучением, что вообще недопустимо: «Где вы были раньше, почему только сейчас вызываете?»

Предлагая новую систему работы диспетчерской, В.М. Тавровский рекомендовал совершенно иной алгоритм диалога. Диспетчер должен взять инициативу «в свои руки», а сделать это можно, дав понять вызывающему, что проблем с приемом вызова нет. Понятно, что при вызове на улицу или в квартиру информация о больном не может быть одинаковой. После сообщения о принятия вызова дается рекомендация, например: «Усадите (уложите) больного, дайте нитроглицерин, при отсутствии эффекта повторите через 3–5 минут». Теперь время ожидания не будет столь томительным. Если диспетчер не уверен в необходимости приезда «Cкорой помощи», он переключает вызывающего на старшего врача, который не просто отказывает в выезде бригады, но дает совет по ведению больного и рекомендует, куда нужно обратиться.

Итак, если вызов принят, бригада поехала к больному. Прибыв на место, медицинский работник ни в коем случае не должен начинать разговор с недовольства: почему не встретили, зачем вызвали, мы ехали через весь город, вы не нашего района, этаж 9-й, а лифт не работает и т. д. Весь этот «словесный мусор» сразу создаст барьер и помешает выполнению главной задачи: поставить правильный диагноз и в соответствии с ним оказать адекватную помощь.

Особо следует остановиться на ситуации, когда помощь приходится оказывать на улице, на предприятии (на рабочем месте), в других подобных пунктах (магазин, салон общественного транспорта, подземный переход) – словом, везде, где находится человек, ему может потребоваться экстренная медицинская помощь. Самое лучшее, что можно посоветовать в данной ситуации, – не обращать внимание на окружающих и уверенно делать свое дело. Не вступать в дискуссии, не отвечать на реплики. Это отвлекает от работы, пусть даже замечания покажутся оскорбительными. Будьте выше этого. Необходимо как можно быстрее довести состояние больного до транспортабельного, взять его в машину и уехать с этого места (если речь идет об улице). После этого всякий интерес у окружающих пропадет.

Вопрос о госпитализации больного из общественного места решается однозначно – оставлять его на улице нельзя. Но если вы еще не знаете, куда нужно госпитализировать, можно отъехать за угол, остановиться, закончить осмотр, если вы не успели сделать это раньше, и связаться с бюро госпитализации.

Для больного и его родственников госпитализация – это если не трагедия, то в любом случае беда, особенно если речь идет о молодом человеке, у которого подозревается (или диагностирована) острый коронарный синдром (ОКС). Ведь еще вчера пациент вел активный образ жизни, а сегодня он вынужден лежать, сократив свою активность до минимума.

Нужно понять состояние больного. Здесь не нужны никакие «страшилки». Эффект от них будет противоположен ожидаемому.

Даже если врач уверен в диагнозе ОКС и видит, что больной боится этого диагноза, как приговора, можно сказать ему, что инфаркта пока нет, есть лишь его угроза, а чтобы он не развился, нужно выполнять то-то и то-то. После такого разговора можно надеяться, что больной будет выполнять ваши рекомендации и по лечению, и по необходимости транспортировки на носилках. Как правило, у «Cкорой» своей «рабочей силы» либо нет, либо ее недостаточно: в бригаде в основном женщины. При решении о госпитализации нередко возникает такой диалог:

– Ищите мужчин, у нас некому нести!