— Что?
— Эрика. Пока что наш единственный самый вероятный потомок — это ты.
* * *
Сэма было не переубедить, так же как и членов Конфедерации племен, приехавших с гробом и шаманом. Они сказали, что доказательства доктора Тайлер безосновательны, если их вообще можно назвать доказательствами. Пришло время шаманке упокоиться на кладбищенской земле коренных американцев.
Эрика отказалась отпереть замок на воротах. К своему разочарованию, Сэм не смог найти своего ключа, а последний экземпляр находился у Джареда. Они стояли на утесе над пещерой, Эрика преграждала им путь, Сэм грозился принести болторезные кусачки, чтобы снять замок. Эрика посмотрела на часы. Куда же запропастился Джаред? Он позвонил ей ранее и велел задержать членов Конфедерации племен до его возвращения. Он был очень взволнован, хотя и не объяснил почему. Но с момента звонка прошло уже несколько часов.
— А это кто такие? — внезапно спросил Люк, подняв руку.
Все обернулись и увидели Джареда, медленно идущего через лагерь, сопровождая двух невысоких людей со смуглой кожей, пожилых и согбенных, — старшего брата и сестру из восточного Лос-Анджелеса. Джаред нашел их благодаря Факультету изучения индейской культуры Калифорнийского университета, где была собрана обширная база данных по индейцам Калифорнии. Антропологи-энтузиасты ездили по трущобам, разыскивая «спрятанных» или «забытых» коренных американцев.
Он представил их как Марию и Хосе Дельгадо.
— Мы знали, что должны остаться индейцы, которые не попали в миссии и жили в своих деревнях. А позже переехали в пуэбло, где поселились среди мексиканцев, но заключали браки только между собой. Эти двое утверждают, что выросли, зная о своей принадлежности к племени топаа, но никто им не верил, потому что о топаа не осталось никаких сведений.
Заговорила старушка:
— Давным-давно мы ходили в музей и беседовали там с разными людьми. Они были учеными, очень образованными. Они сказали нам, что мы ошибаемся, племени топаа не существует, а мы относимся к габриелиньо. Когда в наш район заезжал писатель, чтобы собрать материал по истории индейцев Калифорнии, и мы рассказали ему о том, что мы из племени топаа, он записал «тонгва», посчитав, что мы ошиблись.
Брат с сестрой родились в 1915 году, сейчас оба овдовели и жили вместе. В детстве и юности они слышали истории от старейшины, которому было около ста лет. Он родился в миссии, по его словам, где-то в 1830 году. Хотя старейшина никогда не жил в деревне, он узнал о деревенской жизни от других старейшин из миссии, а заодно услышал от них и предания о Первой Матери и о том, как ее дух-проводник, ворон, указывал ей путь через пустыню на запад. Именно старейшина наказал им помнить, что они вовсе не габриелиньо, как называли их племя белые.
Упоминание о Первой Матери удивило Эрику.
— Вы услышали об этом в новостях или прочли в газетах?
Старушка засмеялась.
— Газеты! Я их не читаю. Мой брат тоже. Мы не смотрим новости по телевизору, там всегда одни несчастья, пальба и убийства. Мы с братом любим викторины. — Ее широкая улыбка обнажила беззубые десны.
Эрика повернулась к Джареду.
— Это доказывает, что они на самом деле топаа. Они узнали о том, что это пещера Первой Матери, только благодаря историям, услышанным от своих старейшин.
— Можно нам войти туда? — попросила старая женщина. — Можно увидеть Первую Мать?
Они собрались в пещере, чтобы попрощаться. Сэм и Люк ушли первыми, пожелав Эрике и Джареду удачи. Им предстояло еще много дел. Анализ ДНК костей совпал с образцами, взятыми у пожилой индейской пары, в результате чего было установлено, что спящая женщина являлась членом племени топаа. Хосе и Мария Дельгадо хотели основать музей, где люди могли бы больше узнать о топаа. Они пожелали, чтобы Первая Мать осталась похороненной в пещере, в огражденной могиле, но чтобы сама пещера была открыта для посещений.
— Она очень хотела бы этого, — сказал старик. — Люди будут приходить сюда поговорить с ней и почитать о ее путешествии.
Кэтлин Докстейдер ушла последней. Она отменила свой шестимесячный отпуск, чтобы снова попытаться найти Монику.
— Одна вещь сбивает меня с толку, — сказала она Эрике. — Полотно с изображением двух солнц в моей гостиной, написанное матерью. Ты сказала, что оно снилось тебе на протяжении всей жизни.
— С самого детства. Возможно, кто-то сфотографировал его или использовал при составлении биографии сестры Сары, а я его мельком увидела в книге или журнале и просто забыла об этом.
— Вот это и странно — понимаешь, картину похитили, когда мама исчезла, но, по-видимому, она была найдена позже, и хранилась на полицейском складе, дожидаясь, пока от владельца не поступит заявление о пропаже. Пять лет назад наконец-то выяснилось, что картина должна принадлежать мне, со мной связались и только тогда я получила ее. До этого она семьдесят лет пролежала в пыли и забвении. Поэтому, дорогая, ты никак не могла ее увидеть до того дня, когда впервые побывала в моем доме.
— Что ж, — промолвил Джаред, когда все ушли и они с Эрикой остались одни рядом со спящей под прозрачным саркофагом Первой Матерью, — видимо, это судьба. Я искал самого вероятного потомка, а он, оказывается, все это время был здесь, прямо у меня под носом.
Он посмотрел на яркие солнца на стене.
— Как ты думаешь, почему они тебе снились, хотя раньше ты никогда не видела этого рисунка?
У нее не было ответа, хотя она предполагала, что виноваты остаточные воспоминания на генетическом уровне.
— Солнца — это круги, а круг был священен для топаа, так же как и для многих индейских племен в наши дни. Вероятно, я просто грезила о священном. Или, возможно, то было пророчество.
— Пророчество?
Она подумала о пожилой паре топаа.
— Что когда-нибудь мы завершим круг.
Джаред взял ее за руку и, посмотрев на скелет, сказал:
— Кем бы она ни была, ее путешествие еще не закончилось. Теперь мы должны продолжать его.
И, когда они покинули пещеру и пошли к таявшему за горизонтом огненному кругу солнца, с небес стремительно спустился ворон и полетел перед ними, словно указывая путь.
