– Тогда ты – чудовище, – содрогнулся киммериец. – Боги обязательно накажут тебя.
Стигийка звонко рассмеялась; реплика Конана как будто даже позабавила ее.
– А я знаю. Гореть мне в геенне, другой дороги нет! Но геенна не страшит меня: там все свои, и я еще получу наслаждение!
– Знают ли нежити, что ты их мать?
– Об этом не знает никто. Ни нежити, ни люди. Только Сет и я. Ты первый, кому я открылась.
– Зачем ты сказала мне?
– Не знаю, – хитро улыбнулась принцесса. – Так вышло. Вызвал меня на откровенность… У меня есть возлюбленный, между прочим!
– Слышал уже, – буркнул Конан. – И имя его – Сет!
– Нет, я люблю человека. Зовут его Атотмис. Тот-Амон содержит его в заколдованной темнице в королевском Луксуре.
– Твой Атотмис – тоже волшебник?
– Увы, увы! Атотмис – всего лишь простой жрец, даже не посвященный. Его брат, Тутотмес, поднял в свое время бунт против Тот-Амона.
– А я знал Тутотмеса, – заметил Конан. – Он украл у меня Сердце Аримана. Тутотмес погиб на моих глазах: колдун из Кхитая прикончил его ударом Посоха Смерти. Еще через минуту я уложил этого кхитайца и завладел Сердцем Аримана.
– Мир тесен, не находишь, киммериец?! Надо будет рассказать эту историю Атотмису – он будет признателен тебе за брата.
– Плевать я хотел на его признательность! Не подвернись кхитаец, я сам порешил бы этого Тутотмеса… А ты что же, намерена освободить своего возлюбленного?
– Да. Победа над карликом вселит в меня новые силы. Тот-Амон вынужден будет выпустить Атотмиса. А я – я стану королевой Стигии и первой верховной жрицей Сета. Светская и жреческая власть наконец воссоединится в моем лице! – пылко воскликнула Тхутмертари.
– О, боги! – простонал Конан. – Молю вас: отведите эту напасть! Аквилония не готова к приему стольких беженцев!
– Можешь быть спокоен, властелин Аквилонии: беженцев не будет, – хищно изрекла волшебница. – Никто и никогда не уходил от Тхутмертари! Так будет, по моему слову!
– У тебя ничего не получится, – заметил Конан. Но стигийка вместо того, чтобы ответить ему, лишь испуганно прижалась к его мускулистому торсу.
– Ты слышал? Будто лошадь проскакала мимо нас.
– Ну и что? Мираж уже почти исчез; может статься, наши кони очухались и пустились нам вслед. Ба, да мы, кажется, пришли!
Горы открылись внезапно. От громадной головы осталась неясная дымка, мираж, похоже, действительно отступил; то ли действие магии Тезиаса закончилось, то ли подобное развитие событий в самом деле устраивало карлика – кто знает?… Скалы высились у людей на пути. Стояла уже глубокая ночь, но голубая змейка, указывающая им путь, по-прежнему струилась меж ущелий. Была полная луна, освещавшая лица тусклым, мертвенным светом. И люди шли меж скал, теперь уже молча. Со стороны могло показаться, что это два мертвеца шествуют посреди ночи к месту последнего успокоения своих душ…
Ощущение, что за ними кто-то следит, вдруг овладело Конаном. И это был не мираж и не призрак. Нет, наблюдающий за ними был человеком. Инстинкт Конана тотчас же учуял его. Тхутмертари же, погруженная в свои мысли, брела где-то позади.
Конан увидел тень затылком. Она стояла на скале, дыша прямо над их головами. Киммериец резко обернулся. Инстинкт не подвел его: на скале и впрямь был человек. Сжавшись, точно горный барс, он изготовился к прыжку. Туманный свет луны плясал на лезвии широкого меча, который он сжимал в руке.
– Тхутмертари, нет! – словно помимо воли, отчаянно вскричал Конан.
В тот же миг человек прыгнул – прыгнул прямо на голову девушки. И его встретил длинный острый кинжал, точно по команде вытянувшийся из правого указательного пальца волшебницы. Пронзенное тело бесшумно пало на камни. Конан подбежал к женщине.
– С тобой все в порядке? – вопросил он, в очередной раз дивясь отменной реакции Тхутмертари: ею, такой реакцией на опасность; ее что, тоже Мрак одарил?
– Да, – стуча зубами, ответила принцесса. – Кто это был?
Конан перевернул труп. В мертвенном блеске луны он не сразу узнал его. Подернутый гримасой рот, безумные, остекленевшие глаза.
– Митра и демоны! Да это же Эритей, барон Фланский! Что за муха его укусила?
– О! – только и воскликнула волшебница, но интонация ее насторожила Конана.
– Тебе известно, почему этот человек хотел убить тебя? – сурово вопросил он.
– Да, мне известно… Я останавливалась в его доме несколько дней назад.
– Какое же ты чудовище! – вложив в эти слова все свои чувства, молвил Конан,
– Зачем же ты тогда спас меня? – злобно парировала Тхутмертари.
Киммериец не ответил. Смачно выругавшись, он пошел дальше по голубой ленте, петлявшей между черных скал.
Тропинка закончилась у широких ступеней, пробитых в камне. Перед Конаном высилась скала, непохожая на другие. Отвесная и округлая, она скорее напоминала гигантскую башню. Скала-крепость не имела ни окон, ни дверей, ни каких-либо иных отверстий – бойниц или вентиляционных труб. Вход в крепость обозначала массивная железная плита, прильнувшая к камню; именно к ней, к этой плите, вели широкие рукотворные ступени.
– Вот она, горная цитадель карлика, – молвила Тхутмертари.
– Я полагаю, нас ждут с парадного входа, – Конан кивнул в сторону железной плиты. – И все же я хотел бы обследовать крепость снаружи. Мало ли что…
Они двинулись вокруг скалы. Приходилось пробираться сквозь заросли папоротников высотой в полтора роста Конана. Киммериец, ругаясь, мечом прокладывал себе дорогу.
– Они что там, все по воздуху летают? – кряхтел он.
– Возможно. А может быть, единственный вход – через плиту?
Обойти скалу по окружности им не удалось. Примерно через сто шагов их встретила пропасть; в этом месте скала была словно обрезана ножом. Но и без того было ясно; крепость абсолютно неприступна. Глаз бывалого вора без труда определил: по отвесной, абсолютно гладкой, как будто отполированной поверхности взобраться либо спуститься было невозможно. Да и куда взбираться: окон-то не было!
– Н-да, – разочарованно протянул киммериец. – На свете мало крепостей, перед которыми отступал Конан-вор. Но здесь я пасую. Как, принцесса, будем стучать в калитку или обождем, пока слуги карлика сами за нами выйдут?
Тхутмертари загадочно сощурилась.
– Ни то, ни другое. Мы пройдем здесь, где карлик нас не ждет.
– Сквозь стену, что ли?
– Именно! Отойди-ка в сторонку, киммериец! Что-то давно не прибегала я к своим заклятиям…
И Тхутмертари начала колдовать. Ворожила она долго; Конан уже начал нетерпеливо прохаживаться за ее спиной, наконец буркнул:
– Ну, скоро? Этак ты всех стервятников скличешь!
