– По-моему, я узнал его… Деврис, вот кто это был.
– Деврис? – ошеломленно переспросила Эшли. – Следователь страховой компании?
– Он самый, единственный и неповторимый, – усмехнулся Коллин.
– Не стану тебя вводить в заблуждение. – Он устало улыбнулся. – Меня это очень даже тревожит. Если я прав, если стрелял действительно Деврис, значит, меня ждут большие неприятности. Значит, он оказался способен вычислить, кому я нанесу следующий удар. Умен, ничего не скажешь. Впрочем, я всегда высоко ценил Девриса. Он очень опасен, потому что им движет уязвленное самолюбие. Твой покорный слуга – единственное позорное пятно на безупречной репутации Девриса. Поэтому он не остановится, пока один из нас не потерпит поражение – или пока не случится что-нибудь похуже.
– Вот позанимаешься нашим делом столько, сколько я, – устало улыбнулся Коллин, – рискнешь своей жизнью столько раз, сколько я, тогда и поймешь, почему следует разузнавать о своих врагах все что можно.
– Чего он хочет, любимая? – усмехнулся Коллин. – Получить мою голову. И по возможности на серебряном блюде.
НЬЮ-ЙОРК
октябрь 1987 года
Эшли в одиночестве шла по Мэдисон-авеню, прикрывая лицо воротником норковой шубки и стараясь не встречаться взглядами с прохожими. Темные очки и большая меховая шляпа в немалой степени способствовали тому, что узнать ее было невозможно. Подойдя к галерее Мейсон – Гиллинг, она заметила в окне один из своих пейзажей, сделанных еще в долине Напа, картину, подаренную Диане Гиллинг перед началом прошлогодней выставки. Эшли остановилась у витрины, испытывая странное чувство.
«Как будто рисовала не я, – подумала она, не спуская с картины глаз. – А что? Может, так и есть. Тогда я была совсем другим человеком. Женщиной, имеющей все: удачный брак, прекрасного сына, успешную карьеру, положение в обществе, наконец. А кто я теперь? Преступница. Воровка, живущая с человеком, под давлением которого делаю то, что прежде и вообразить себе не могла. И самое ужасное, что я в этого человека влюблена, хотя наши отношения не имеют будущего».
– Чудесная картина, не правда ли? – раздался позади женский голос.
Эшли резко обернулась, и сердце у нее замерло. Рядом с ней стояла Диана Гиллинг в длинной шубе из чернобурой лисы и такой же шляпе.
– О, да… – пробормотала Эшли. – Да, конечно.
– Художница выросла в Калифорнии, в винодельческом крае, – продолжала Диана. – Лично мне кажется, что все ее картины идут прямо от сердца.
– Очень похоже. – Эшли снова перевела взгляд на пейзаж.
– Вполне заслуживает того, чтобы стоять здесь, как вы считаете? – с улыбкой спросила Диана. – Мне бы очень хотелось снова организовать выставку работ этой художницы, но увы… Теперь, когда она больше не рисует, ее пейзажи заметно подскочили в цене.
– Вы владелица галереи? – Эшли изменила голос, чтобы не вызвать у Дианы подозрений.
Диана кивнула:
– Только что вернулась с обеда… И боюсь, меня уже ждут дела. Приятно было побеседовать с вами, миссис…
– Эллис, – быстро подсказала Эшли. – Пенелопа Эллис.
– Миссис Эллис. – Диана отперла дверь, собираясь войти в галерею. – Приходите еще.
– Непременно, – ответила Эшли. – Обязательно как-нибудь загляну.
«Надо же, мои картины подскочили в цене», – удивлялась она, шагая в направлении Пятой авеню. Припомнились слова Коллина о том, что покупать картины художника на заре его карьеры – весьма выгодное капиталовложение: всегда есть шанс, что позднее их стоимость удвоится или даже утроится. К счастью для художников – и для Эшли в частности, – таких взглядов придерживались большинство коллекционеров.
Ее внимание привлекла витрина ювелирного магазина и выставленное в ней великолепное кольцо с бриллиантами и сапфирами. «Чудесная вещь! Господи, сколько времени я уже не любовалась ни картинами, ни драгоценностями? Точно не припомнить, но давно, очень давно».
– У тебя отличный вкус, – прозвучал за спиной Эшли знакомый голос, на этот раз мужской. Коллин! Он стоял позади – на красивом лице улыбка, волосы разметал ветер. – Великолепное кольцо. Хочешь, я продемонстрирую тебе свои способности?
– Нет! – тут же ответила Эшли, понизив голос. – Нет, нет, ни в коем случае!
– Но ведь оно тебе нравится, правда?
– Нравится. – Она снова взглянула на кольцо. – Мне хотелось бы иметь такое… если я когда-нибудь снова соберусь выйти замуж.
Коллин нахмурился.
– Прежде чем ты сможешь снова выйти замуж, Эшли, тебе нужно изгнать из своей души призрак первого мужа.
Засунув руки в карманы пальто, он резко повернулся и зашагал прочь.
«Какая муха его укусила?» – недоумевала Эшли, глядя ему вслед.
– Кажется, я разыскала кое-что стоящее. – Протиснувшись в библиотеку с большой картонной коробкой в руках, Эшли водрузила ее на стол Коллина. – И подумать только! Это все время лежало у нас прямо под носом.
Коллин поднял взгляд от желтого делового блокнота, в котором делал какие-то заметки.
– Что именно лежало у нас прямо под носом? – с любопытством спросил он.
– А вот что. – Эшли вытащила из коробки объемистый конверт. – Если я права, то здесь самые неопровержимые доказательства виновности Бредли Холлистера и преступной деятельности его синдиката.
Коллин взял у нее конверт, вытряхнул из него все на стол и принялся внимательно изучать. Потом удивленно посмотрел на Эшли.
– Где ты нашла?
– Раньше этот конверт лежал в нашем сейфе в Сан-Франциско, среди личных бумаг Брендона. Уезжая оттуда в прошлом году и не желая оставлять ничего важного без присмотра, я положила в коробку все, что было в сейфе, и почтой отправила сюда.
– Выходит, эти бумаги все время были тут, у тебя?
Эшли кивнула.
– И ты ни словом не обмолвилась? Почему?
Она пожала плечами:
– Потому что мне даже в голову не приходило, что именно может здесь находиться. До тех пор, пока однажды я не спросила себя: а не был ли вызван конфликт Брендона с семьей тем, что он знал о преступных махинациях его отца? А сегодня утром вдруг мелькнула мысль, что, наверное, стоит все же просмотреть эти бумаги. И как видишь, интуиция меня не подвела.
Лицо Коллина посерьезнело.
– Эшли, здесь достаточно доказательств, чтобы разделаться с Холлистером. Имена, даты, адреса… Боже, я о таком даже не мечтал! – Он снова ошарашенно посмотрел на нее. – Этот человек, кроме всего прочего, еще и убийца! Чертовски хладнокровный убийца!
