и попросил девчонку:
— Стой на шухере! — А сам опустился на корточки и стиснул пальцами звенья. Только обратился к аргументу, и сразу едва слышно зашипело под пальцами железо. Оно начало осыпаться ржавой трухой, но если палка сгнила в один миг, то в цепь порча вгрызалась несравненно медленней. По руке расползлись ломота и жжение, под конец я не выдержал и распрямился, на рывке разломав изъеденный заклятьем металл.
— Тише ты! — всполошилась Беляна.
— Куда уж тише, — хрипло выдохнул я и приподнял одну из створок крышки. — Вперёд!
Девчонка шустро сбежала по лесенке, я скинул вниз цепь с замком и спустился следом. Мы пробрались через подвал, о брошенную на пол тряпку вытерли от угольной крошки подошвы сандалий и двинулись дальше. Первый этаж встретил пустым коридором и запертыми дверьми, там задерживаться не стали и шустро поднялись на второй. По нему двинулись уже спокойно и открыто, поскольку шансы наткнуться на знакомого наставника были не так уж и высоки.
— Здесь! — указала Беляна и с глуповатой улыбкой недалёкой простушки распахнула нужную дверь. Сунулась было внутрь, но сразу отпрянула назад и шепнула мне: — Никого!
На подобную удачу мы и рассчитывать не смели, намереваясь разведать обстановку и затаиться в каком-нибудь укромном уголке, чтобы прокрасться в пустой читальный зал поздним вечером, а то и вовсе ночью, поэтому немного даже растерялись от неожиданности. Но сразу опомнились, заскочили в дверь и во все глаза уставились на огромную карту, полностью занимавшую одну из стен.
— Ого! — охнула Беляна и полезла в сумку.
Но хоть в небольшом читальном зале и оказалось решительно негде спрятаться, я всё же указал девчонке на самый дальний от входа стол.
— Туда иди! — А сам переставил стул так, чтобы распахнувший дверь человек непременно на него наткнулся.
«Взял чужое — жди беды», — прошептал в голове призрачный голос, но нет, нет и нет. Чужого мы не брали, всего лишь проявляли вполне простительное любопытство.
Беляна перебежала на новое место, выложила перед собой походную чернильницу и несколько листов писчей бумаги, принялась быстрыми росчерками пера зарисовывать пестревшую непонятными обозначениями карту зажатой горами долины. Впрочем, кое-какие пометки пояснений не требовали вовсе: например, черепа с парой скрещенных под ними костей. В обозначенные ими места соваться определённо не стоило.
Помимо всего прочего омут оказался окольцован несколькими замкнутыми линиями, которые не пересекались и образовывали вписанные друг в друга фигуры неправильной формы, уменьшавшиеся в размерах по мере приближения к центру долины.
Глубина! Я сообразил, что это промеры глубины, и перевёл взгляд на рисунки, слишком крупные в сравнении с остальными деталями карты.
Каменная арка ворот. Развалины на островке посреди небольшого озерца. Непонятный алтарь. Круг стоячих камней. Башня на утёсе.
— Не нравится мне всё это, — проворчал я.
— Угу, — промычала Беляна. — Но ученикам разрешают шастать по омуту безо всяких ограничений, и ничего — школа ещё не обезлюдела и не разорилась.
Возразить на это мне было нечего, и я лишь вздохнул в надежде, что принесшего небесную жемчужину счастливчика поощряют за удачу, а не за беспримерный героизм.
Проявлять героизм категорически не хотелось.
Внезапно дрогнула и начала поворачиваться дверная ручка, я ухватил листы и чернильницу, присел и потянул за собой Беляну. А только мы опустились на корточки, и послышалось раздражённое ворчание. Наткнувшийся на стул книгочей взялся убирать его с прохода, и я указал девчонке под стол.
— Туда!
Сам снаружи тоже оставаться не стал и влез следом. Теперь нас могли обнаружить разве что случайно, вот только между боковыми стойками и передней панелью оказалось чрезвычайно тесно, мы едва там уместились. Я самым бессовестным образом воспользовался своим преимуществом в телосложении и навалился на Беляну, та в долгу не осталась и куснула меня за мочку, не сказать — цапнула. В отместку я стиснул пальцами девичий зад, благо рука и без того лежала на нём, и не возникло нужды возиться с риском нашуметь и привлечь к себе внимание книгочея. Беляна беззвучно выдохнула мне в ухо:
— Вечером!
Увы, я всерьёз сомневался, что этому обещанию суждено сбыться.
— Заряна! — столь же тихо напомнил девчонке.
Та пихнула меня кулаком под рёбра и прошептала:
— С каких это пор ты изменяешь со мной Заряне, а не своей воображаемой Рыжуле?
— Тсс! — шикнул я на неё.
Так мы какое-то время в объятиях друг друга и просидели. И пусть Беляна была барышней, приятной во всех отношениях, под конец у меня намертво затекло всё тело и отнялись ноги. Когда зашуршали бумаги, а затем вновь открылась и закрылась дверь, я едва сумел выбраться из-под стола.
— Ушёл? — едва слышно спросила Беляна.
Я выглянул сбоку, затем приподнялся над столешницей и, уже не понижая голоса, подтвердил:
— Ушёл!
После уселся на пол и с наслаждением вытянул ноги, Беляна и вовсе улеглась на спину, устроив голову у меня на коленях.
— И почему это Рыжуля — воображаемая? — спросил я тогда. — Не врал я тебе!
Девчонка фыркнула.
— Да ты её сам себе выдумал, вот почему! Столько лет бок о бок прожили, и даже ни разу не поцеловал! Смешно!
— Один раз…
— Она тебя поцеловала! Ты её — ни разу. И в любви не признался. В излишней стеснительности тебя не упрекнуть, значит — просто не припёрло. Выдумал ты свою любовь, вообразил!
— Как Дарьян, да?
— Не трогай Дарьяна — он хороший мальчик, не то что ты! — И девчонка снова фыркнула, только уже не раздражённо, а насмешливо. — При Заряне он меня в постельку уложить стесняется, подумать только!
Меня от возмущения так и разобрало.
— Да ты сама решила её стонами и скрипом койки не смущать!
— Ой, ну не будет она вечно дома сидеть! — отмахнулась черноволосая пигалица, ухватилась за столешницу и села. — Давай убираться отсюда, пока ещё кого-нибудь нелёгкая не принесла!
— А карта?
— Основное я уже перерисовала. Вставай!
На улице Беляна вручила мне свою сумку и сказала:
— Отнеси Заряне. Я к источнику сбегаю и приду.
— Да на кой ты туда каждый день таскаешься?
— Закаляю тело, укрепляю дух, прорабатываю абрис. Нужно ловить момент, пока не дали пинка под зад.
— Ну вот что ты заладила⁈ — возмутился я. — Не возьмут в ученики! Дадут пинка под зад! Если судить по
