глаза, улучив момент тишины, и желание прыгнуть отпустило меня.
Смерть смотрела мне в лицо, и это было самое жестокое. Но если это могло положить конец проклятию, разве это не был единственный путь, который я могла выбрать? Ради Эрика. Ради моей сестры. Ради них всех.
Я только хотела еще секунду побыть в объятиях Эрика. Нам было уготовлено так мало времени. Но каждое мгновение было драгоценным и хранилось в моем сердце, к которому никто не мог прикоснуться. Даже боги не могли украсть его у меня.
Я украдкой взглянула на звезды. Битва бушевала так долго, что ночь полностью завладела небом, и взошла луна, чтобы увидеть мое падение. Слезы превратились в лед на моих щеках, и на меня снизошло странное спокойствие. Отец рассказывал нам о созвездиях. О них рассказывали истории, которые люди пересказывали на протяжении всех лет наблюдения за небесами. Поколение за поколением жило и умирало под этими звездами. Были ли мои родители где-то там, в объятиях неба, и ждали ли они, чтобы поприветствовать меня дома?
Вздох решимости слетел с моих губ, когда я перевела взгляд на головокружительную пропасть подо мной. Я заметила, что Магнар движется к Эрику, и меня охватила паника.
Мое сердце билось с каждой прошедшей секундой. Каждое мгновение колебания могло привести к его смерти.
— Я люблю тебя, — прошептала я, желая, чтобы он мог услышать эти слова. Но даже если он не мог, мне нужно было их сказать. Мне нужно было, чтобы весь мир стал свидетелем того, как глубоко, яростно и непоколебимо я любила его.
Я перевела взгляд на Андвари, и оскалилась, когда ненависть пронзила меня, подобно которой я никогда не знала. Это его рук дело. Его божественное повеление.
— Даже после смерти я буду любить его и свою семью так сильно, как ты никогда ничего не сможешь полюбить. Ты никогда не узнаешь, каково это, да и не заслуживаешь знать. Люди там, внизу, будут оплакивать мою смерть, но никто никогда не будет оплакивать твою.
Андвари обнажил свои заостренные зубы. Он сжал руку передо мной, и мое сердце сильно сжалось в ответ. — Твое сердце будет у меня, если я захочу этого.
— Нет, — выдохнула я, и странное чувство покоя нахлынуло на меня. — Ты не можешь его получить. Это единственное, что ты не можешь контролировать.
Он замахнулся рукой назад, как будто хотел столкнуть меня со статуи, но я не позволила ему навязать это мне. Выбор был за мной. Последний выбор, который я когда-либо сделаю.
Прерывисто дыша, я подпрыгнула, бросаясь вперед с раскинутыми руками, а ветер развевал мои волосы и трепал платье, как белый флаг.
Инерция заставила меня перевернуться, и я потеряла из виду мир внизу, обнаружив ночное небо, простиравшееся надо мной в миллионах вспышек света.
Я прожила жизнь в плену.
Я сбежала от этой жизни, как и обещала своему отцу.
Я была половинкой целого для моей любимой близняшки.
Я любила Эрика как монстра. И я любила его как мужчину.
Я была свободна, у меня было свое место в этом мире, и я познала самую глубокую любовь, которую когда-либо могло предложить мое сердце.
А что ты сделал со своим вечным существованием, Андвари?
Я
помчалась обратно к статуе, и паника охватила мою душу. Я отчаянно огляделась, пытаясь найти Монтану среди руин острова. Когда я взглянула в сторону статуи, мое внимание привлекло что-то белое, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела, как она падает с короны высоко над нами.
Мой рот распахнулся в отчаянном крике, когда Монтана сорвалась с вершины статуи. Она кувыркалась снова и снова, приближаясь к земле с огромной скоростью.
Мое сердце замерло в груди, легкие сжались, и я была захвачена этим бесконечным моментом боли, пока ее жизнь приближалась к неизбежному концу.
Я не могла поверить своим глазам. Я не могла понять, что происходит. Как она там оказалась? Почему она поставила себя в такое положение?
Она упала на землю, и я почувствовала удар глубоко в своих костях, крик вырвался из моих легких.
Я попыталась подбежать к ней, но Магнар поймал меня за руку, удерживая с испуганным выражением в глазах. Я вырвала руку из его хватки и бросилась к своему близнецу. Моей второй половинке. Единственной любви, которая была у меня в этом мире и которая была такой же постоянной, как вращение Земли. Она не могла уйти. Без нее не было меня. Как не было дня без ночи. Мы были одним целым. Мы не всегда были вместе, но никогда не были порознь.
Я сократила расстояние между нами, но Эрик оказался первым.
Он потянулся к ее руке, но я оттолкнула его в сторону, мои усиленные мышцы отбросили его от нее.
— Не прикасайся к ней, — прорычала я, опускаясь рядом со своей близняшкой.
Она выглядела такой умиротворенной. Как будто спала. За исключением того, что под ней была лужа крови, пропитавшая мое платье, когда я прижалась своим лбом к ее.
Слезы текли по моим щекам, когда я умоляла ее вернуться ко мне, и паника охватила меня из-за реальности, с которой я столкнулась.
Я заключила ее в объятия, ее тело обмякло, но все еще было таким теплым. Она не могла уйти. Она просто не могла.
Я чувствовала, как боги приближаются к нам, как их огромная сила сталкивается с пузырем безопасности, в котором нас скрывало кольцо. Они потеряли всех нас из виду, и я могла сказать, что это сбивало их с толку и приводило в ярость в равной степени. Неужели это наказание богов за то, что я надела кольцо матери? Неужели они сбросили мою сестру с этой статуи? Я чувствовала, как их осознание и ярость захлестывают нас, когда они отчаянно пытались найти способ обойти силу кольца, но им это не удавалось.
Я испустила крик, наполненный всем ужасом моего горя, и усилием воли направила свою волю в кольцо, отбрасывая их от нас и отшвыривая в сторону.
