«адвокатов»⁈
— ВСТАТЬ, СУД ИДЁТ!
Как и в прошлый раз, голос замолчал после троекратного объявления, а Судья на троне сел ровнее и повернул голову, оглядывая зал.
— Вижу, сегодня у сторон есть некоторые перестановки, — его голос был таким же глубоким и ироничным, как всегда, но сегодня в нём проскакивало больше ноток юмора.
— Ваша честь, — сказал Насиф, как и в прошлый раз, склоняясь в поклоне. — Сторона защиты просит отсрочить начало суда, пока все, имеющие право голоса, не явятся на заседание.
— Просьба защиты отклонена, — сказал Судья не задумываясь. — Мы и так ждали достаточно долго, почтенный Насиф. К тому же, согласно протоколу, участники имеют право явиться в любой момент суда до голосования, если желают, чтобы их голос был засчитан.
По сути, это значило, что наши союзники могли опаздывать сколько угодно, пока не наступит голосование. Но я не мог отделаться от мысли, что Судья был слишком доволен происходящим. Он что-то знал.
— Больше никаких возражений и просьб? В таком случае…
— Ваша честь! Эй, ваша честь!
— Пенелопа? — спросил Судья с лёгким недоумением. Его недоумение разделяли все присутствующие, уставившись на отчаянно тянущую руку девушку в клоунском наряде. Кроме Дейрдре — та всё ещё смотрела в пол.
— Ваша честь, я торчу здесь уже несколько ЧАСОВ! — взвыла Пенни. — Я заснула в зале суда, я проснулась в зале суда, мне нельзя выходить из зала суда до окончания суда! Ваша честь, я умираю от скуки! Ну хотя бы позвольте мне что-нибудь сыграть!
— Пенелопа… — вздохнул Судья.
— Тихонечко!
— Просьба обвинения удовлетворена, — устало сказал он. — Если только очень тихо.
Пенни расплылась в улыбке до ушей и достала откуда-то длинную деревянную свирель. Вскоре зал суда наполнился негромкой, но на удивление приятной мелодией, что делало обстановку лишь более странной.
— Начнём.
Рыцарь на троне взял свой скипетр и ударил им о пол трижды. Все, кроме меня, сели, при этом мелодия Пенни не прервалась ни на миг. Из темноты бесшумно вышли «приставы», заставив меня слегка вздрогнуть от воспоминаний о безжалостных ледяных когтях. Сегодня их было больше, чем неделю назад, гораздо больше. Страхи, забывшие себя, потерявшие лица. Страхи, которые жили в Обители на тех же началах, что и боги, хотя и явно на ступеньку ниже. Только эти примкнули не к Отчаянию в его «комнате», а поступили на службу к Судье. Потянулись к его громадной силе, или же…
— Стороны обвинения и защиты заняли свои места. Ввести обвиняемых!
Мне сперва показалось, что я ослышался. Обвиняемых? Во множественном числе? Но Насиф и Лейф тоже обменялись встревоженными взглядами, и даже Улисс выглядел не в своей тарелке. И только Пенни продолжала выводить мелодию, закрыв глаза и игнорируя всё происходящее.
С оглушительным скрипом двойные двери в конце зала открылись. В сопровождении целой орды «приставов»-страхов в зал вошли двое — Эми и Лия.
Я заледенел. Этого не могло быть, как, почему⁈ Из-за того, что Лия приняла меня у себя в комнате? Нет, невозможно, я здесь в официальном статусе, даже сейчас…
— Перед тем, как открыть заседание, я вынужден объяснить ситуацию, — прогудел Судья. — Алия аль-Сефири обвиняется в преступлениях, коих ещё не знала Обитель. Возвышение из смертных в обход всех законов! Участие в священном суде без ста лет предварительного срока! К тому же, она не оборвала связи с прошлой жизнью, помогая смертному брату. Подробности дела уже у вас на столах, уважаемые стороны.
Краем глаза я заметил, как Насиф лихорадочно разбирает стопку бумаг перед ним — да, подготовка с нашей стороны хромала. Только вот всё это попахивало каким-то грандиозным разводом. Нарушением правил, как выразился Судья, «коего раньше не знала Обитель», только нарушителем был он сам. Судя по бледному лицу Улисса, единственного настоящего представителя обвинения, ему об изменениях никто не сообщил. Он копался в бумагах даже быстрее, чем Насиф.
— Заседание суда Небесной Обители объявляется открытым!
Раскатистый звук удара скипетра по полу. Нежная мелодия Пенни. Эми и Лия, спокойно сидящие рядом на скамье подсудимых. Я всё ещё не понимал, что происходит, но их спокойствие было заразительно. Эми поймала мой тревожный взгляд и подарила мне в ответ едва заметную тень своей озорной улыбки.
— Слово стороне обвинения.
Улисс в последний момент нашёл нужный лист, и теперь лихорадочно в него вчитывался. Смысл слов Судьи дошёл до него не сразу, а через пару секунд — и он встал так резко, что чуть не опрокинул свой стул.
— Ваша честь… Благодарю, ваша честь, — сказал он, откашливаясь. — Как вы верно сказали, Алия аль-Сефири, взявшая на себя функцию Смерти, а именно сопровождения душ…
— Вам не обязательно читать весь текст, Улисс, — мягко перебил его Судья. — Достаточно лишь вывода, и мы можем перейти к голосованию.
— Протестую, — поднялся Насиф. — Простите старика за брюзжание, но это неслыханно. Новая обвиняемая равняется новому делу, на изучение которого должно быть выделено не менее месяца.
— Обвинение… поддерживает протест защиты, — вдруг сказал Улисс, чем чуть не вызвал у меня инфаркт от удивления. — Ваша честь, позвольте хотя бы полностью изложить дело касательно новой обвиняемой.
— Протест защиты и протест обвинения отклонены.
— Ваша честь…
— ПОРЯДОК В ЗАЛЕ СУДА!
Под воздействием громыхающего глашатая смолкли все, и даже Пенни прекратила играть, с удивлением озираясь по сторонам.
— Я понимаю, что сегодняшнее заседание — исключительное, — Судья звучал, как великодушный отец, наставляющий шкодливых детей. — Но я не потерплю хаоса и неразберихи. Улисс, вывод находится в самом низу страницы.
Гордость продолжал молча стоять, такой бледный, что на него было страшно смотреть. Судья подождал несколько секунд, затем тяжело вздохнул.
— Если сторона обвинения не способна подвести итоги, мы сразу переходим к голосованию по ускоренной системе. С протоколом знакомы все, так что… Пенелопа!
Вместо того, чтобы возобновить игру на свирели, Пенни тихонько вылезла из своего кресла и попыталась крадучись пересечь зал в сторону стола защиты. Удивительно, но это заметили абсолютно все.
— Надоело обвинять, — пожала плечами она, когда все взгляды снова сфокусировались на ней. — Четыре против двоих, скука!
Судья приложил перчатку к забралу в классическом жесте фэйспалма. Пенни демонстративно подошла к столу с моего края, заставив Насифа подвинуться и уселась между ним и мной.
— Для того, чтобы отдать свой голос за то
