Способные и честные люди соревнуются за право стать мировыми судьями, чтобы исполнять обязанности и получать значимость, но без зарплаты.
Именно такой системы Бенджамин Франклин в конце жизни хотел для правительства США. Он не хотел, чтобы высшие руководители правительства получали зарплату, а были такими же, как он сам или совершенно неоплачиваемые, обеспеченные служители и правители мормонской церкви. И когда я вижу, что произошло в Калифорнии, я не уверен, что он не был прав. Во всяком случае, сейчас никто не дрейфует в сторону Франклина. С одной стороны, профессора - а большинству из них нужны деньги - назначаются директорами.
Не всегда признается, что для наилучшего функционирования мораль должна иногда казаться несправедливой, как и большинство мирских результатов. Стремление к идеальной справедливости порождает множество ужасных проблем в функционировании систем. Некоторые системы следует делать заведомо несправедливыми по отношению к отдельным людям, потому что в среднем они будут справедливее для всех нас. Таким образом, в очевидной несправедливости может быть добродетель. Я часто привожу пример того, что на флоте ваша карьера заканчивается, если ваш корабль садится на мель, даже если вы в этом не виноваты. Я говорю, что отсутствие справедливости для одного парня, который не был виноват, с лихвой компенсируется большей справедливостью для всех, когда каждый капитан корабля всегда потеет кровью, чтобы убедиться, что корабль не сядет на мель. Терпеть небольшую несправедливость по отношению к некоторым, чтобы добиться большей справедливости для всех, - вот модель, которую я рекомендую всем вам. Но, опять же, я бы не стал включать ее в ваши работы в колледже, если вы хотите получить хорошую оценку, особенно в современном юридическом вузе.
Школа, в которой, как правило, чрезмерно увлекаются процессом поиска справедливости.
В экономике, конечно, существует огромный эффект порока. У вас есть эти пузыри, в которых так много мошенничества и глупости. Последствия часто бывают очень неприятными, и в последнее время мы наблюдаем некоторые из них. Одним из первых больших пузырей, конечно, был огромный и ужасный пузырь Южного моря в Англии. Последствия были интересными. Многие из вас, вероятно, не помнят, что произошло после "пузыря Южного моря", который вызвал огромный финансовый спад и много боли. За исключением некоторых редких случаев, в Англии на десятилетия запретили публично торговать акциями. Парламент принял закон, согласно которому вы можете иметь партнерство с несколькими партнерами, но не можете иметь публично торгуемые акции. И, кстати, Англия продолжала развиваться и без публично торгуемых акций. Людям, которые занимаются процветанием благодаря тому, что много акций торгуется в ажиотаже, подобном казино, этот пример не понравился бы, если бы они достаточно изучили его. Англию не погубил длительный период, когда у нее не было публично торгуемых акций.
Как и в случае с недвижимостью. У нас были все торговые центры, автосалоны и так далее, которые были нам нужны в течение многих лет, когда у нас не было публично торгуемых акций недвижимости.
Это миф, что, как только вы создали рынок капитала, экономические соображения требуют, чтобы он
быть таким же быстрым и эффективным, как казино. Это не так.
Пузырь Южного моря
Пузырь Южных морей" - это экономический ажиотаж в Англии, который произошел весной 1720 года, когда спекуляция акциями Компании Южных морей достигла пика. Цена акций выросла со 128 долларов в январе до максимума в 1000 долларов в августе, а затем упала до 50 долларов в сентябре.
Компания получила эксклюзивные права на торговлю в испанской части Южной Америки. Когда результаты в итоге оказались скудными, компания разработала схему публичного долга, которая, как оказалось, должна была увеличить прибыль. Руководители компании и другие акционеры также говорили о будущих доходах, что вызвало спекулятивный ажиотаж. Общественный резонанс, вызванный раскрытием фактов мошенничества, привел к принятию Закона о пузырях 1720 года, требующего, чтобы компании, торгуемые на бирже, имели королевскую хартию.
Еще один
Интересную проблему вызывают порочные эффекты, связанные с завистью. Зависть получила очень сильное осуждение в законах Моисея. Вы помните, как они накладывали ее совочком: Нельзя любоваться задницей ближнего своего, нельзя покрывать служанку ближнего своего, нельзя любоваться..... Эти старые евреи знали, как завистливы люди и сколько неприятностей это приносит. Они действительно жестко пресекали это, и были правы. Но Мандевиль - помните его басню о пчелах? Он убедительно доказал - во всяком случае, мне, - что зависть - великий двигатель склонности к тратам. И вот этот ужасный порок, который запрещен в Десяти заповедях, и вот он приводит к таким благоприятным результатам в экономике. В экономике есть некий парадокс, который никто не собирается разгадывать.
Когда я был молод, все восторгались Гёделем, который доказал, что нельзя иметь математическую систему без раздражающей неполноты. С тех пор, по словам моих ставленников, они придумали еще больше неустранимых дефектов в математике и решили, что вы никогда не получите математику без парадоксов. Как бы вы ни старались, вам придется жить с парадоксом, если вы математик.
Ну, если математики не могут избавиться от парадокса в своей системе, когда сами его создают, то бедные экономисты никогда не избавятся от парадоксов, как и все остальные. Но это неважно. Жизнь интересна тем, что в ней есть парадоксы. Когда я сталкиваюсь с парадоксом, я думаю, что либо я полная лошадиная задница, раз дошел до этого момента, либо я плодотворно нахожусь на краю своей дисциплины. Это добавляет азарта в жизнь, чтобы задуматься, что же это такое.
В заключение я хочу рассказать еще одну историю, демонстрирующую, как ужасно получить неверную идею из ограниченного репертуара и просто придерживаться ее. Это история Хаймана Либовица, который приехал в Америку из старой страны. В новой стране, как и в старой, он пытался пробиться в семейном ремесле, которое заключалось в производстве гвоздей. И он боролся, боролся, боролся, и, наконец, его маленький гвоздильный бизнес достиг огромного процветания, и жена сказала ему: "Ты уже стар, Хайман, пора ехать во Флориду и передавать бизнес нашему сыну".
В своей книге, удостоенной Пулитцеровской премии 1989 года, Дуглас Хофштадтер связывает воедино работы математика Гёделя, графика Эшера и композитора Баха.
Поэтому он отправился во Флориду, передав свой бизнес сыну, но еженедельно получал финансовые отчеты. И не успел он пробыть во Флориде долго, как они стали резко отрицательными. Фактически, они были ужасны. Тогда он сел в самолет и отправился обратно в Нью-Джерси, где находилась фабрика. Когда он выходил из аэропорта по дороге на фабрику, то
