— Сматываемся, — сказал я. — Именно поэтому, Витя, сматываемся, пока нас снова не попросили освободить, захватить, предотвратить...
И опять телефонный звонок.
— У вас дурной язык, — сказал Витя, не шелохнувшись. — Обязательно что-нибудь накаркаете. Поэтому берите трубку сами.
Он как в воду смотрел.
— Говорит начальник охраны... — хрипел чей-то голос. — Нашего Алекпера только что похитили... возле площади Ахундова... Сразу несколько машин блокировали трассу...
Я прислушался. Вдалеке раздавались отдельные выстрелы и очереди из автоматов.
— Вы слышите? — проговорил тот же голос. — Наш Алекпер в последнюю минуту, когда его тащили в машину, крикнул, чтобы мы вам позвонили... Все, заканчиваю связь. Мы отстреливаемся, не даем увезти нашего Алекпера...
Я поднял голову и увидел, что Витя все слышал по параллельному аппарату.
— Что-то мне здесь непонятно, — сказал я.
— Мне тоже... И поэтому не будем медлить.
— Только я на этот раз пойду впереди, — сказал я. — И не спорь. Меня они если и узнают, то не сразу. Они ждут тебя.
— Вы не имеете права рисковать... — сказал Витя.
— Тобой, — добавил я. — Ты раритет. Национальное достояние. Но сделаем так... Из номера ты выйдешь первым. Пусть наблюдатели это передадут. Сядешь в лифт, спустишься, а потом поднимешься на пару этажей вверх. Таким образом, из здания выйду первым я. Они-то будут ждать тебя, что ты выбежишь первым и двинешься к своей машине... Это очень важный психологический момент.
— А вам не хочется позвонить Алекперу в машину? — спросил Витя.
— Только ради твоей безопасности, — ответил я. — Ведь они могут разговор с Алекпером прослушать. И тогда Кадуев опять уйдет. В общем, Витя, решай сам... Если сейчас у них сорвется, они будут стеречь тебя на пути в аэропорт, с гранатометом или с направленным фугасом. Уж лучше сейчас нейтрализовать их.
— Так я и сделаю, — сказал Витя. — Только выйду с другой стороны, через кухню, там, где завозят продукты. А вам лучше не рисковать.
— Мы только зря теряем время, — поморщился я. — Не будут они в меня стрелять. Не захотят обнаруживать себя до твоего появления. Неужели это надо объяснять? Они тебя решили проводить как следует.
Витя улыбнулся. К нему вернулось бодрое расположение духа. Я уже был за него спокоен.
Так мы и сделали. Витя вышел из номера первым, поддерживая правой рукой раненую левую. Мимо него прошли, оживленно переговариваясь, какие-то бородатые молодчики. В дальнем конце коридора кто-то нервно прохаживался в ожидании лифта. Витя правильно сделал, что не направился туда. План наш немножко ломался, видимо, Витя решил не пользоваться лифтом. Но это ничего не нарушало, главное, чтобы Витя не вышел из гостиницы раньше меня.
Я спокойно спустился вниз, все делал нарочито медленно, понимая, что наблюдатели, если таковые есть, будут реагировать только на мои резкие телодвижения.
Подозревать можно было кого угодно. Но как я ни приглядывался к гостиничной публике, толкавшейся в вестибюле, ничего подозрительного не заметил. Это ставило под сомнение мою версию, что Витю хотят завлечь в ловушку.
И все же я был уверен в своей правоте. Слишком уж отчаянно взывал начальник охраны о помощи, будто, кроме Вити, выручить Алекпера никто не мог. Я слушал этот отчаянный призыв о помощи и нисколько не сомневался, что Витю хотят вытащить из гостиницы под пули киллеров. Жаль, что не посоветовал этому начальнику охраны: звоните в полицию!
Грубая работа? Вряд ли. Расчет был чисто психологический: Солонин, не раздумывая, кинется спасать.
Я вышел из гостиницы, ощущая пистолет под мышкой. На улице ярко светило солнце. Дело шло к весне. Множество молодых людей были в черных куртках и джинсах, будто траур вошел здесь в моду. Все куда-то спешили, только несколько машин, припаркованных недалеко от гостиницы, словно намертво прилипли к асфальту. В общем шуме не было слышно урчанья моторов этих машин, но я увидел, что из выхлопных труб вьются, растворяясь в теплом воздухе, кольца дыма. Увидит ли это Витя?
Там, за тонированными стеклами, его поджидают, его высматривают зрачки смерти.
А где сам Кадуев? Если он здесь, то прячется в одной из машин. Подойти поближе? Вызвать огонь на себя?
Кому это нужно?.. Схлопочу очередь в живот, здешняя полиция лишь зафиксирует очередной теракт, представив его как разборку местных группировок. А в больнице, если чудом останусь жив, никто со мной не будет возиться, как с Мансуровым.
Но как долго они будут ждать Солонина? Я невольно посмотрел на часы. Прошло не больше четырех минут после звонка начальника охраны. Зная динамичность и оперативность Солонина, они могли бы уже предположить, что фокус не удался. Рыбка не клюнула. Что сидеть и ждать у моря погоды — не имеет смысла. Если бы покушение на Алекпера действительно было — о нем знали бы уже все...
Я вздрогнул, когда услышал, как взревели моторы, которые только что работали на холостом ходу. Те, что были в машинах, словно услышали мои доводы и сочли их логичными.
Машины еще не скрылись из вида, как из-за угла объявился Витя собственной персоной.
— Я запомнил их номера, — сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд. — А что еще я мог сделать?
— Думаешь, будут сторожить нас по дороге в аэропорт? — спросил я.
— И думать нечего, — сказал он озабоченно. — Я хотел выскочить, как они того ожидали... Но слишком много людей. А с их подготовкой они только перестреляли бы множество невинных. И еще одного, которого я не только им, но и себе никогда бы не простил, — «великодушно» включил он и меня в это число.
— Тебе тоже из Баку живым не выбраться, — не остался в долгу я. — Кадуеву уже ничего на этом свете не нужно, кроме твоей головы.
Мы поднялись на свой этаж. Молодцев, что толклись здесь недавно, видно не было. Скорее всего, посты наблюдения были сняты.
Небось гадают, кто им испортил все дело.
— Что дальше? — спросил Витя, когда мы вошли в номер. — Вы неплохо за них все просчитываете. Что сейчас они могут предпринять?
— Это не так уж сложно, — ответил я. — Они везде одинаковы, эти кадуевы, козлачевские и прочие. Играют, причем умело, на человеческих слабостях и достоинствах. У тебя просят помощи, ты подскакиваешь и мчишься навстречу собственной гибели. Неужели ты этого сразу не понял?
— Не-а, — сказал он, доставая пиво из холодильника. — Вот только голос этого командира охраны показался мне чересчур истеричным. За ваше умение делать правильные выводы! — Он отсалютовал мне банкой и выпил ее до дна.
А банка была последней, и это мне не понравилось. Я даже обозвал его про себя эгоистом. Что делать, если два здоровых мужика столько времени прожили вместе в одном номере гостиницы... Вполне могли надоесть друг другу.
