Эдам опустился на диван рядом с ней.
— Действительно, — сказал он спокойно, — информатора Ника застрелили на наших глазах. К счастью, он успел рассказать нам, где находится компьютерный диск с уликами против Уолша. Был и еще один свидетель, который хотел рассказать нам все, что ему известно, но он погиб еще раньше.
Рэчел вздохнула. Сколько человек заплатило жизнями только потому, что Грэм Беккет опасался за свою репутацию честного адвоката! Но раздумывать об этом сейчас ей не хотелось.
— Полицейские оставили ключ от сейфа? — спросила она.
— Он у меня, — ответил Эдам. — Если хочешь, завтра можно будет съездить в местное отделение «Бэнк оф Америка» и посмотреть, что там лежит.
Рэчел еще не знала, как она будет чувствовать себя завтра, однако возражать было неразумно, и она решила задать еще один вопрос, который весьма ее беспокоил.
— Когда вы с Ником ворвались в дом, я видела у тебя пистолет… — начала она.
— Он и сейчас у меня, — спокойно ответил Эдам но, заметив выражение ее лица, пожал плечами. — Рэчел, клянусь, здесь тебе ничто не грозит, но я все равно считаю, что осторожность не помешает. Во всяком случае, до тех пор, пока Уолш не будет настолько занят своими делами, что ему станет не до мести.
Наклонившись вперед, Рэчел поставила на журнальный столик свою пустую чашку, потом снова откинулась на спинку дивана и с улыбкой посмотрела на Эдама.
— С каких это пор умение стрелять входит в программу обучения инженеров-электронщиков?
Эдам вздохнул.
— Я, кажется, рассказывал тебе о том, при каких обстоятельствах мы встретились с Ником в Риме?
— Да. Ну и что?
— Так вот, с тех пор мне приходилось… помогать ему еще несколько раз.
— Но ведь ты был просто студентом колледжа. Или я ошибаюсь?
— Многих вербуют именно в колледже или сразу после его окончания. Я был старше многих своих однокурсников, наверное, поэтому на меня обратили особое внимание. Впрочем, в основном меня использовали в качестве курьера или связного — это совсем не опасно, к тому же связано с поездками за границу, а я тогда был не прочь посмотреть мир.
— А твоя командировка в Сан-Кристо? Правда ли, что после этого ты начал сознательно подвергать себя опасности, как писал папа?
— Не знаю, наверное, ему было виднее. — Эдам пожал плечами. — На том этапе моей жизни я склонен был рисковать, чтобы чувствовать себя свободным. А может… не знаю.
— А теперь? Ты все еще работаешь на тех людей, которые тебя завербовали?
— Я сотрудничал с ними до того, как погиб мистер Дункан, — с готовностью ответил Эдам. — Я получал задание каждые несколько месяцев и, откровенно говоря, выполнял его с удовольствием. Каждая поездка за границу помогала мне развеяться и наполняла меня новой энергией. К тому же я, очевидно, приносил кое-какую пользу, хотя меня по-прежнему держали в основном на курьерской работе.
— Но не всегда.
— Нет, не всегда.
Рэчел ненадолго задумалась.
— Я знаю, что все равно должна тебя поблагодарить. Твой опыт и профессиональная подготовка помогли мне остаться в живых. Если бы не твоя интуиция и не твои рефлексы…
— «Все равно»?.. — переспросил Эдам.
— Я имела в виду, что если эти две недели и научили меня чему-то, так это тому, что жизнь бывает довольно опасной даже тогда, когда не ищешь неприятностей.
Эдам взял ее за руку.
— Я тебя понимаю, — сказал он негромко. — Но, поверь мне: я покончил с этим бизнесом и не собираюсь в него возвращаться.
Рэчел тревожно посмотрела на него.
— Ты уверен? Вдруг в один прекрасный день ты поймешь, что не можешь обходиться без… своей работы курьера?
— То, без чего я не смогу обходиться, — серьезно ответил он, — находится сейчас рядом со мной.
Рэчел заставила себя улыбнуться.
— А как же твоя фирма в Калифорнии?
— Я уже давно решил, что нам необходимо открыть свое представительство в восточной части страны, — быстро нашелся Эдам. — И Ричмонд кажется мне самым подходящим городом. Если ты можешь продавать здесь свои модели, то почему бы мне не открыть в Ричмонде торговлю электронными устройствами?
«Какая же тут связь?» — хотела спросить Рэчел, но не успела. В кабинет заглянула Фиона. Трясясь от негодования, она заявила:
— Если вы, мисс Рэчел, думаете, что я буду подогревать обед в четвертый раз, то вы очень ошибаетесь! Вам совершенно необходимо поесть — ведь у вас с утра маковой росинки во рту не было. К вам, мистер Эдам, это тоже относится. И не вздумайте отказываться — больше я повторять не буду.
С этими словами она исчезла, а Рэчел и Эдам недоуменно переглянулись.
— Мистер Эдам? Она сказала — мистер Эдам?! — переспросил он, словно не веря своим ушам, и Рэчел кивнула.
— Для Фионы это нечто неслыханное, — пояснила она. — Похоже, ты удостоился чести быть принятым в число друзей дома.
Эдам ухмыльнулся и, вскочив на ноги, потянул Рэчел за обе руки, помогая ей подняться.
— Значит, Фиона меня одобряет? — снова спросил он, поднимая с пола упавшую шаль. — Кто бы мог подумать! Я уже собирался купить ей бриллиантовое ожерелье, чтобы она по крайней мере перестала смотреть на меня как на щенка, который разорвал скатерть и наложил в углу.
Рэчел прыснула.
— Бриллианты все равно бы тебе не помогли — Фиона не покупается и не продается. Именно поэтому я и не понимаю, как ты сумел добиться ее расположения так быстро…
Эдам усмехнулся и, обняв ее за талию, несильно подтолкнул к выходу.
— Профессиональная подготовка и рефлексы, — сказал он.
На лестнице и в прихожей не осталось, разумеется, никаких следов, но Рэчел невольно напряглась, и Эдам почувствовал это и крепче прижал ее к себе.
— Ты останешься со мной сегодня ночью? — негромко спросила она.
— Конечно, — шепотом ответил он.
Глава 20
Вскоре после ужина они отправились в спальню. Кэмерон еще не вернулся, и Рэчел решила, что расскажет ему обо всем завтра. И она и Эдам очень устали, так что не успели часы пробить полночь, как они уже спали, тесно прижавшись друг к другу.
— Рэ-э-че-ел! Иди ко мне, Рэчел!..
Рэчел мгновенно проснулась. Приподнявшись на локте, она посмотрела на лицо спящего Эдама и поняла, что голос, который ей послышался, прозвучал не в комнате, а в ее сне.
Первым ее побуждением было закрыть глаза и снова заснуть, но что-то мешало ей поступить так. У нее было такое ощущение, словно она упустила что-то очень важное, не доделала какое-то дело, и голос, раздавшийся сейчас в голове Рэчел, принадлежал, несомненно, ее подсознанию, которое не прекращало своей работы, даже когда тело и рассудок засыпали.
