медлить, если поставлю эмоции выше себя… нет, нельзя даже думать об этом. Сейчас даже можно поверить словам Ориаса – я оружие. Совершенное оружие. Я создана для того, что бы менять судьбы.
Я – Судья.
В коридорах стояла тишина. Но это была не та тишина, к которой я привыкла. Эта была гнетущая, слишком много в себе таящая, полная криков и крови, тишина. Она скрывала истину, но в любой момент готова была рухнуть.
За окном пролетел горящий истребитель, оставляя серую полосу дыма. Совсем рядом завис «Призрак», чьи залпы из самонаводящихся ракет пытались достать до кораблей противника. Бело–красные против изумрудно–чёрных. Дамес против Ориаса.
Я быстро шагала вперёд, скоро обнаружив первые признаки вторжения: обожжённые залпами стены, запах дыма и металла, валяющиеся без чувств или вовсе мёртвые Змееносцы. Порой попадались Мародёры – как погибшие, так и живые. У последних были мизерные повреждения, однако они, словно тяжелобольные, привались к стенам, изображая из себя пострадавших. При виде меня многие замолкали, другие напряжённо застывали, пытаясь понять, на чьей я стороне. Но пока я их не трогала, они не трогали меня.
Один из залпов разбил витрину, раскрошив в песок какой–то кристалл. Рядом валялись мятые, покорёженные латы. Невольно мне подумалось, что Цербер лично четвертуют тех, кто посмел поднять руку на произведение искусства. Мысленно я даже пыталась сосчитать причинённый ущерб, начиная от разрушенных кораблей и заканчивая горящим кое–где садом. Сумма оказалась внушительной, впрочем, война всегда затратное дело. Если бы Узурпатор тогда не отступил, боюсь, Содружество первым пошло бы на уступки. Иначе они бы не потянули затрат.
Я прибавила шаг, проклиная эти коридоры, все на одно лицо. Особенно в темноте. Кто вообще додумался выключить свет?!
Кожа налилась тусклым белым светом, разгоняя мрак и давая хоть какое–то освещение. Надеясь на то, что иду правильно, я старательно прислушивалась к тишине, кажется, один раз даже заслышав крики. Или стоны. А может, всё сразу? Будь эти коридоры не такими тесными, я давно бы расправила крылья! Если вы подумали, что я могла бы разбить окно и таким образом добраться до зала или кабинета, то спешу вас расстроить. Во–первых, на улице как бы идут боевые действия. Во–вторых, стёкла тут непробиваемые, так что только время зря потрачу.
Я вышла на площадку с лестницей. Была она, мягко говоря, не в лучшем виде – сразу видно, что тут велись бои. Вон, все картины Цербера угрохали. Боюсь представить, какой счёт он нам пришлёт – легче будет ему сразу Файю отдать. Ну или половину Империи.
Впереди послышался лязг, и я напряглась, потушив своё сияние. Угрожающе приподняв крылья, я взбежала вверх по лестнице, заканчивающейся просторным коридором с громадными окнами и диванчиками у них. Я едва заметила их, застыв при виде знакомой фигурки Айны, которая, захлёбываясь слезами, пыталась отползти от наступающего на неё Завоевателя.
– Айна! – крикнула я, успев только шагнуть к ней.
Завоеватель резко повернулся, и из его горла спустя секунду выскользнуло острое лезвие. Руки обмякли, выпуская оружие, и страж с грохотом упал лицом вниз.
– Опаздываешь, – послышался прохладный голос. – Вроде, я говорил, что не доверяю тем, чьего лица не видно.
Глава Мародёров выпрямился в полный рост, стирая кровь с кинжала рукавом дорогого халата. Его глаза опасно сверкали серебристым ободом, а на лице запеклись капли тёмной крови. Отбросив с плеча мешающиеся волосы, Цербер повернулся ко мне спиной, шагнув к Айне и легко подняв её на руки.
– Ну всё, разревелась тут… – услышала я его глубокий, успокаивающий голос. – Я же вовремя пришёл?..
Аккуратно вытерев слёзы с её лица чистым рукавом халата, Цербер наконец–то соизволил взглянуть на меня.
– С возвращением в мир живых. А теперь ноги в руки и вперёд, а то всё без тебя закончится.
Я очнулась, удивившись, как быстро бьётся сердце в груди, эхом отдаваясь в ушах. Сглотнув, я подошла к ним, едва не наступив на мёртвого Змееносца. Кажется, это впервые, когда Цербер на моих глазах кого–то убил. Обычно он поручал всё это своим Мародёром, а тут вступился за едва знакомую девочку.
Айна вдруг вцепилась в руку Цербера, не сводя с меня изумлённого и чуть испуганного взгляда.
– Ты же… – охрипшим голосом начала она, и слёзы вновь затуманили глаза.
– Пока я не собираюсь умирать, – ответила я и попыталась улыбнуться. Это получилось необычайно легко. – А сейчас мне нужно защитить твоего брата…
– Ориаса?
– Дамеса.
Айна выдохнула, недоверчиво взглянув на Цербера, который соизволил только кивнуть. Никогда ещё не видела такую бурю эмоций на лице Айны: восторг, смятение, страх, радость, нерешительность… и всё за пару секунд!
– А что Ориас? – нахмурилась девочка. – Ты же его не…
– Не знаю, – перебила я, не давая ей договорить эту фразу. – Но, думаю, ссылка в Серфекс ему обеспечена.
Айна вздрогнула, но кивнула.
– Иди уже, – раздражённо бросил мне Цербер.
– А ты…
– Пока займусь ангелком. Подойду после, если, конечно, меня не упекут как соучастника, – криво усмехнулся тот, махнув мне свободной рукой с чёрными пальцами и белыми ногтями. – Иди уже, не мозоль глаза, Шпилька! Да и не светись, а то ослепну.
Я и сама не поняла, когда свечение уже начало разгонять мрак вокруг нас, снизив его до зелёно–лиловых точек на коже.
Кинув на прощанье взгляд в сторону Айны, я зашагала дальше, ругая себя за медлительность, которая чуть не стоила жизни. Надо собраться. Это не прогулка в летний денёк по цветущему саду. Тут всё серьёзно. Либо ты, либо тебя.
Я уже чуть ли не бежала, хотя с крыльями это было трудно. Точнее, вряд ли выполнимо, так что довольствовалась я лишь быстрым шагом, уже ощущая боль в напряжённых мышцах спины и ног.
В воздухе вдруг ощутимо запахло цветами, и я вышла на площадку перед главными дверьми зала. У них, словно искусно сделанные статуи из зелёной листвы с золотыми шлемами и нагрудниками, стояли амуи. Высокие, одинакового телосложения, с резными пиками в руках и отливающими серебром крыльями. Они даже не вздрогнули при виде меня, дав пройти к раскрытым дверям, в зал, который перетерпел две трагедии, и сегодня перетерпит третью.
В зале пахло свежестью, росой и зеленью. А ещё жженым металлом, трухой и пеплом. На бордовой плитке распласталось несколько тел – большинство из них принадлежали Завоевателям, другие – павшим амуи, чья кожа поросла зелёными ростками и даже цветами, третьи - рикилям.
Света за окнами и
