Движения солдат виделись ему как сквозь водяную пелену и походили на неясные видения сна. Он проваливался в это забытье, но вдруг, будто от удара, вернулся к действительности. Рядом с ним раздался серебристый смех.
Всадница хохотала во все горло, пригнувшись к холке коня и подняв голову к черному небу. Этот невероятный смех, неистовый и нежный, казалось, призывал кого-то там, наверху, посмотреть на происходящее.
Такое помутнение рассудка длилось не более секунды. Но за этот короткий миг кони, как морская волна, хлынули на площадь. Пико увидел, как группа карликов, размахивая горящими свечами, проскакала за угол дворца, окна которого были ярко освещены, а центральный балкон занавешен тканями. Сверху из окон над центральным порталом, окруженным вооруженными солдатами, высунулись несколько силуэтов в богатых одеждах прелатов. Юноша едва успел собрать воедино промелькнувшие видения, как по шеренге арбалетов, наставленных на всадников, прошла дрожь.
Джованни инстинктивно прижался к холке коня, спасаясь от дождя свистящих стрел. Какой-то трепет прошел над его головой, но боли он не почувствовал. Рядом двое карликов с криком упали на землю и выронили свечи. Остальные, после секундного замешательства, продолжили скачку. Раздался взрыв, и того коня, с которого упали «половинки», охватило радужное пламя. Он превратился в пылающее чудовище, и на площади стало светло как днем.
До Пико докатились крики боли и волна раскаленного воздуха. Конь под всадницей вдруг резко шарахнулся в сторону, скользя по брусчатке прямыми от напряжения ногами, заржал и встал на дыбы перед живым факелом.
Женщина изо всех сил цеплялась за гриву, пытаясь удержаться и не упасть. Пико схватил своего скакуна за уши, осаживая его назад. С отчаянным ржанием тот затормозил и присел на задние копыта, стремясь не влететь в пламя. И тут оба коня столкнулись. Пико потянулся к женщине, схватил ее за талию и успел стащить с коня, который в этот момент завалился на спину.
Джованни отъехал от упавшего животного, прижав к себе незнакомку, ноги которой почти касались земли. Его конь на миг потерял равновесие, оказавшись под двойным грузом, и они чуть не угодили в огонь. Но всадница по-кошачьи извернулась, оттолкнулась от мостовой, вспрыгнула на спину коня и оказалась позади Джованни. Почувствовав, что она крепко сидит за ним, юноша ударил коня коленом и заставил его объехать пламя справа.
Теперь они были на другой стороне площади, и костер отделял их от палаццо деи Венециани. Стоявшие у подъезда солдаты бросились к карликам, стараясь поразить их мечами. Одного из них они убили, но воздух тут же сотрясся от второго взрыва, и все — нападавшие и защищавшиеся — превратились в живые факелы.
Солдаты в ужасе отскочили назад. Оставшиеся в живых карлики, отчаянно погоняя коней, воспользовались этим, чтобы проскочить заслон, и оказались точно под балконом. Грациозным движением они качнули свечи на ладонях, словно взвешивая, и вдруг, подняв руки, забросили их точно в открытое за балконом окно.
Пико увидел летящие к цели огоньки, которые один за другим исчезали внутри здания. На миг все замерло, словно рука волшебника заколдовала площадь. Люди в окнах за балконом, казалось, не замечали летящих огней у себя над головами. То ли роскошные одежды были слишком тяжелы для быстрых движений, то ли их парализовал страх. Зато солдаты отреагировали и набросились на карликов, ударами мечей превращая их в кучки окровавленных тряпок.
И тут в покоях за балконом сверкнуло, и из окон вырвалось пламя. В один миг силуэты Папы и кардиналов с треском вспыхнули и обратились в скрюченные тени. У себя за спиной Пико услышал торжествующий крик. Женщина вся вытянулась вперед и замахала протянутыми руками, словно хотела схватить пламя. Раскрытый в безумном смехе рот хватал раскаленный воздух, как нектар.
— Дело сделано! Получилось! — кричала она.
Арбалетчики у подножия Ара-Чели были настолько захвачены видом фигур, пылавших в окнах, что позабыли о стрельбе. Пико направил коня еще правее, стараясь найти убежище в одном из окрестных переулков. Всадница вцепилась ему в плечо.
— Бежать нельзя. Нас ждет сражение! — Она снова поглядела на балкон. — Наша взяла! Теперь наступит новое время! Мой отец отомщен!
— Нет! — отозвался юноша. — Битва проиграна! Во дворце никого нет!
— Я должна догнать своих людей! — крикнула она, словно не услышав его слов.
Пико почувствовал, как она выпустила его плечо и спрыгнула на землю. Он схватил ее за руку, пытаясь удержать.
— Говорю тебе, там никого нет! Ну посмотри же!
Он в отчаянии указал рукой на горевшие силуэты, которые не реагировали на пламя ни криком, ни движением.
— Это же куклы, чучела! — повторил он и с такой силой сжал ей руку, что она застонала от боли.
Вздрогнув, женщина высвободила руку и бросилась обратно к домам, оставшимся у них за спинами. Пико попытался развернуть коня, но тот заупрямился.
Тогда он тоже спрыгнул на землю, оставив животное на произвол судьбы. В середине лабиринта узких улочек он наконец-то почувствовал, что твердо стоит на земле, и бросился бежать в том направлении, куда скрылась всадница. Вскоре он увидел, как впереди поблескивает ее кираса, но потом женщина снова свернула за угол и исчезла.
Эта часть города казалась пустынной, может быть, потому, что все ее обитатели убежали смотреть бега. Пико огляделся, опасаясь появления вооруженных людей Борджа, и вдруг понял, куда привела его всадница. Еще один поворот улочки — и перед его глазами открылась маленькая площадь с тем самым домом, на порог которого она когда-то положила цветы.
Она снова направлялась к заброшенному палаццо. Но теперь шаги ее были неверны, она шаталась, будто осознание поражения отняло у нее все силы. Последние метры почти проползла и рухнула у порога с жалобным стоном.
Джованни подбежал к ней и схватил за плечи. Женщину била дрожь. Судорожно вцепившись в мраморный дверной косяк, она попыталась подняться, но тут же снова упала на колени. На миг Пико показалось, что она хочет еще раз совершить свой странный обряд, но вместо молитвы сквозь сжатые губы вылетел хриплый стон. Он взял всадницу под мышки, чтобы помочь подняться. Все ее тело содрогнулось, и Пико смущенно разжал руки. На пальцах он ощутил какую-то теплую жидкость и в слабом свете фонаря, висевшего у входа в переулок, разглядел на руке что-то красное. Он снова склонился над женщиной и осторожно обнял ее, не обращая внимания на слабые протесты.
Из бока незнакомки торчал наконечник стрелы, насквозь пробившей кирасу. Крови на котте было немного, запачкался только вышитый герб. Но крупные капли, падавшие на мостовую, говорили о том, что ранение серьезное. Женщина тяжело дышала, на полуоткрытых губах выступила кровавая пена, голова запрокинулась назад. Глаза ее высматривали что-то наверху, там, где на поперечной балке портала еще сохранились остатки фамильного герба Поркари.
Потом тело обмякло под железными доспехами. Только в пальцах, вцепившихся ногтями в руку Пико, еще оставалось немного силы. Он услышал за спиной шаги и инстинктивно схватился за эфес шпаги.
