«Да! Отменная сучонка! В постели равных не было, хоть и зеленая совсем. Когда успела столько узнать? Даже меня удивляла! Те две другие — телки против нее! Эта — огонь, ураган! Но дура! Впрочем, все бабы такие, падкие на побрякушки. И эта не устояла. Хотя, конечно, не мудрено», — согласился сам с собой.
«Интересно, — прикидывал в уме Барии, — как этот мент вышел на крутых? Небось, и Бешмета зацепили? Ну, тот теперь с Рашида шкуру снимет за облом!»
Он заворочался с боку на бок. И, глянув в зарешеченное окно, решил выспаться до исхода ночи, успокоив себя излюбленным высказыванием тетки: «Страхи в ночи живучи. По темну и белая кошка чертом кажется.
Глава 12. Исповедь Горелого
Бешмета привезли из Москвы уже через неделю. Рогачев быстро понял, что главарь банды не станет давать показания легко и просто. А потому приготовился к долгим допросам. Скорее всего, предполагал Славик, не получится обойтись и без очных ставок.
Московские следователи по телефону предупредили, что Бешмет — человек резкий, вспыльчивый и грубый, способный на любую, самую непредсказуемую выходку. Поэтому Допрашивать его лучше в присутствии охраны — двоих крепких, достаточно тренированных ребят, которые, в случае чего, смогут быстро утихомирить главаря крутых.
Славик тщательно готовил первый допрос. Продумал и записал все вопросы. Дал возможность Бешмету отдохнуть после дороги, прийти в себя и оглядеться.
«Конечно, защищать или выгораживать Барина и Конюха он не станет. Но и валить, высвечивать тоже не будет. Ему известно, что бриллиант спрятан. Но знает ли — где, у кого? Слышал ли он о Женьке и ее смерти? Связана ли она с пропажей бриллианта, или Барин попросту подставил девчонку как пешку? Кто ее убил?
Случайна ли цепочка из гибели Мартышки, Катерины и нападения на Фаризу? И при чем в этой истории переселенки? Где начало запутанного клубка? — ломает голову следователь, уверенный, что пусть не на все, но на часть вопросов Бешмет знает ответы. — Странно, что Ведяев, даже живя рядом с Барином, о многом не знал и не догадывался. А может, прикидывается? Но ведь сам попросился на допрос и казался искренним. Говорил, что жалеет о работе у Барина. Да только запоздало сожаление! Нахомутали, завязли в грязи оба. Теперь уж не отмыться. Ладно, мы, бывает, ошибаемся, но крутые не хватают невиновных. А значит, Конюх тоже завяз! Хочет выкрутиться, вырваться из болота? Интересно, как он выдержит очную ставку с Бешметом? А ее не миновать».
— Введите задержанного! — попросил следователь охрану. И через минуту в дверь вошел главарь крутых Бешмет.
Он уверенно присел на стул напротив Рогачева. Славик встретился взглядом с человеком, который мог спокойно убить его в ночь задержания. И пальцы невольно стиснули ручку так, что та переломилась.
Бешмет усмехнулся:
— Нервничаем? — спросил коротко. И добавил, отвернувшись к стене: — Будь на моем месте любой — тоже защищался бы. Ваших никого не размазали, а моих — четверых не стало. Кому из нас психовать нужно?
— Все еще ничего не поняли? Я или вы устроили частную зону?
— Да разве это зона? Так, санаторий для козлов. Разгрузочный курорт для ожиревших! Они там полезным делом занимались! — хохотнул Бешмет.
— Кто же вас уполномочил?
— Люди! Обычные! Кому вы не сумели помочь. Вы только расплодили всякую шушеру. А у нас любой из этой швали — либо кололся, либо откидывался. Все они — последние падлы. Ни единого не жаль. И сегодня, попадись мне такие, всех зажал бы в подвале.
— А сами пробовали там посидеть?
— Я никого не обобрал, не загнал в петлю! Не пустил на панель или на паперть. Я помогал людям вернуть свое. Потому к нам шли. Мы не сидели без работы. Нас искали! К тебе кто придет? А нам верили, что поможем.
Славик решил дать возможность Бешмету выговориться.
— Слышишь, у нас и бывший мент «дышал». Он тебя знал. Вы с ним вместе в Чечне были. В Грозном, полгода бок о бок. Ему обещали после той командировки квартиру дать. Когда вернулся, обещанье забыли. Другому отдали. А у него сын появился. Да только и тут радость подсекли. Зарплату не дали. Целых пять месяцев мурыжили. Сам, может, терпел бы. Но сыну нужно было. Вот и не выдержал. Нас нашел. Мы его поддержали. Он иногда тебя вспоминал. И Чечню…
— Все, с кем я был в Грозном, работают в отделах, — отмахнулся Славик.
— Ошибаешься!
— Может быть. Но сегодняшний наш разговор не о Чечне. Так вот меня интересует, кто попросил захватить Платонова и Ведяева?
— Попятное дело, Рашид! Три года ждал! Сколько еще можно? Терпеливый мужик!
— Вы отдали Рашиду его часть денег? Взяли с Барина и Конюха?
— Не все! Лишь кое-что! Но это не покрыло и половины долга!
— Скажите, Бешмет, вы взяли бриллиант?
— Нет. Темнил Барин. Не было камня там, где он наколку дал.
— А на кого он указал?
— Да на мокрушника — киллера. Мы его не успели накрыть, слинял козел!
— Кого он должен был убить?
— Какую-то бабу. Но мне это до зада. Я ее не знаю.
— Он убил ее?
— Если б размазал, принес бы выкуп. Значит, сорвалось!
— Кто этот киллер? Где вы хотели встретиться?
— На трассе. Он пас должен был ждать в определенный день и час. Но не возник, — тянул Бешмет.
— Как он выглядит?
— Я ж не видел его.
— А как искали? По каким приметам?
— Теперь не помню. После того облома много времени прошло. Сколько дел провернули! — уходил от ответа Бешмет.
— Забыли киллера, который обязан был принести выкуп? Не смешите! Вы его и под землей сыскали б! Это ж и ваш навар! Зачем небылицы городите? Неужели полагаете, будто я столь наивен? — злился Рогачев.
— Говорю, сорвалось! Иначе тех двоих козлов не держали б у себя!
— Но вы искали киллера! Значит, знали его адрес и приметы.
— Да нет у них адреса!
— Как искали? Кого? Поймите, вы умалчиваете о главном! Ведь убиты две женщины. Совершено нападение на третью. На кого, как не на вас, повесят эти убийства и покушение?
— Меня вообще не было. Я канал в Испании.
— Значит, ваши ребята пойдут под подозрение! Их затягиваете в болото!
— Они при чем?
— Кто-то же занимался Барином и Конюхом? Сами ведь говорите, получи вы с них долг, тут же отпустили б эту парочку. Но не они же искали киллера! Сидя в ошейниках на цепи…
— Я их киллером не интересовался. А те двое, что его искали, уже на том свете. Вы их убили в ту ночь, — выдохнул Бешмет.
