Эрик и Игрения выступали в роли посаженых родителей и радовались тому, что все так хорошо получилось. Лорен и Стивен сияли от счастья и не могли наглядеться друг на друга. А Кристине вдруг снова захотелось поскорее оказаться одной в своей комнаты.
Джейми, кажется, был готов заниматься чем угодно, лишь бы не разговаривать с ней. Он танцевал и смеялся с Элизабет, Игренией, даже с Берлиндой, выделывая с ней такие коленца, что у бедняжки аж перехватило дыхание. Потом он завел долгий разговор с Эриком, поболтал с Питером, затем с Алленом. А когда заиграла волынка, пригласил на танец Лорен.
Кристина решила, что, поскольку ее явно игнорируют, она может незаметно удалиться. У себя в комнате она села у огня и стала вспоминать о ночах, когда она мечтала, чтобы Джейми пришел.
Время шло. Никто не пришел, чтобы запереть на засов дверь. И Джейми тоже не появился.
Наконец усталость сморила Кристину. Она надела свежую ночную сорочку, свернулась калачиком на кровати и незаметно заснула.
Однако вскоре дверь с грохотом распахнулась, ударившись о каменную стену. Закрыть ее за собой Джейми удалось не сразу.
Кристина лежала и напряженно прислушивалась в его возне. В тот вечер на Джейми был надет костюм шотландского горца: килт и клетчатый плед цветов его клана. Судя по пыхтению, процесс раздевания давался Джейми с трудом. Кристина наблюдала за ним сквозь неплотно сомкнутые веки, притворяясь спящей, хотя, по правде говоря, спать при таком шуме мог разве что мертвый.
Она почувствовала, как Джейми улегся в постель. «Хорошо бы иметь глаза на затылке». Она подождала немного и, подумав, что он, должно быть, заснул, осторожно повернулась. Джейми же, опершись на локоть, смотрел на нее.
– Ну что, Кристина… ты довольна? – последовал его вопрос.
– Довольна? – Кристина слегка отодвинулась. – Чем я должна быть довольна? Вы с моим братом обо всем договорились, не спросив меня. Однако, прежде чем заключить эту сделку, ты явился сюда, чтобы убедиться, что для этого есть основание. А теперь, после многих дней отсутствия, ты неожиданно появляешься, пьяный, и спрашиваешь, довольна ли я? Наверное, жизнь с Деклабером и то не могла бы быть столь отвратительной.
– Пойми, я должен был напиться. – Слова давались Джейми с трудом.
– Чтобы войти в комнату, где находится мерзкое создание, с которым ты теперь связан на всю жизнь?
– Нет, чтобы войти в комнату к женщине, которая отныне называется моей женой.
– Не бойся. Я не буду так себя называть.
– И теперь ты вдруг пожалела, что отвергла Деклабера?
Отвернувшись, Кристина произнесла ледяным тоном:
– Ты пьян. А с пьяными бесполезно разговаривать.
Джейми развернул ее лицо к себе:
– Да, я пьян. И нахожусь в самом отвратительном настроении.
– В таком случае, зачем ты явился? Ведь где-то же ты спал до сих пор!
– Я спал в мансарде. Не мог же я выселить из своей комнаты грудного младенца и молодую мать, еще не оправившуюся после родов. А сегодня я явился сюда.
– Разве Стивен не освободил теперь свою комнату?
–Стивен с тех пор, как приехал сюда, спал вместе с другими мужчинами в общей комнате.
– Ты мог бы бросить Стивена в темницу.
– Но мне он нравится, и я восхищаюсь тем, что он тверд в своих убеждениях, честен в своих помыслах и чувствах.
– А я, конечно, являюсь его полной противоположностью?
– Это точно.
– Ладно. Позволь мне в виде исключения высказаться честно и откровенно. Вы со Стивеном вынудили меня участвовать во всем этом. Я тут ни при чем. А ты к тому же пьян, и я презираю тебя за все то, что произошло. Ты такой высокомерный, такой самодовольный, что никогда не сможешь уважать мнение другого человека и никогда не поймешь, что женщина имеет такое же, как мужчина, право принимать решения и действовать. Вот так-то! А теперь, будь добр, не мешай мне спать!
Кристина снова повернулась к Джейми спиной, что было явной ошибкой. Не мог он допустить, чтобы последнее слово в споре осталось за ней!
На сей раз он развернул ее к себе лицом и навалился на нее всем телом. Она заметила в его взгляде не только ярость, но и страдание.
– Ну и ну! Я не хотел брать заложников, однако взял сразу нескольких. И уж конечно, я не имел ни малейшего желания заводить любовницу из порядочной семьи, пусть даже англичанку. И я никак не хотел называть своей женой другую женщину – и вот вам пожалуйста! И глазом не успел моргнуть, как женился на коварной маленькой соблазнительнице, от которой всегда будет больше неприятностей, чем радости. Но поскольку так уж все получилось, я вдруг подумал, что глупо спать среди храпящих мужиков, потому что я как-никак женатый человек. К тому же моя жена – редкая красавица, молодая, с соблазнительными формами. Правда, остра на язык, но женщин можно заставить замолчать.
– Уймись, Джейми.
– В нашу брачную ночь? Ты спятила?
– Раньше тебе было нетрудно отправить меня сюда и забыть.
– Это было до того, как ты стала моей женой.
– Джейми, ты пьян.
– Извини. Я все же думаю, что смогу справиться. Подобно одной моей заложнице, я готов сделать все возможное, чтобы доставить тебе удовольствие.
– Я не хочу, чтобы мне доставляли удовольствие.
– Зато я хочу.
Джейми перекатился на спину, и Кристина, высвободившись из его объятий, вскочила с кровати. Джейми, несмотря на то, что был пьян, сделал то же самое достаточно быстро.
Кристина бросилась к двери в надежде, что Джейми не запер задвижку, но это оказалось не так. Дверь была заперта.
– Уж не подумала ли ты, что сегодня кто-нибудь ни с того ни с сего начнет тебе доверять? – ехидно спросил Джейми.
– А ты не подумал, что я была бы благодарна за это или почувствовала себя обязанной тебе?
– То, что вы чувствуете, миледи, не имеет ни малейшего значения. С проявлениями ваших эмоций мы все слишком хорошо знакомы.
Джейми пересек комнату – высокий, статный. Мускулы рельефно выделялись на его теле, угрожающе поблескивая в отсветах огня.
Бежать было некуда, и Кристина замерла возле двери. Джейми подошел, наклонился к ней. Похоже, что он был не так сильно пьян, как ей показалось.
– А скажите-ка мне, мадам, вы действительно уверены, что среди ваших чувств не присутствует одно, называемое желанием?
Кристина вопросительно взглянула на Джейми, ощущая гулкие удары сердца и жар в крови, который всегда вызывала в ней его близость. «Я навсегда обречена желать его», – подумалось ей вдруг.
Кристина предприняла героическую попытку сохранить внешнее спокойствие.
– Подобные чувства, сэр, сильно охладила волна ненависти, которая поднимается во мне каждый раз, когда вы находитесь поблизости.
