— Да, в мире. — Стивен устремил взгляд на Розалинду, стоявшую в дальнем конце комнаты. Бог — свидетель, я не хочу умирать. За эти последние несколько недель я познал больше счастья, чем многие за всю свою жизнь. Но если бы не моя болезнь, этого не случилось бы.
И этим счастьем Стивен обязан Розалинде, «провинциальной актрисе». Он, Майкл, напрасно сомневался в здравомыслии брата. Вспомнив, как Рейф убеждал его не предполагать худшего, он был готов провалиться на месте от стыда. Ох уж эта проклятая аристократическая гордыня! Почему он так презрительно отнесся к известию о женитьбе брата? Иногда он поступает и мыслит, как старый герцог. К счастью, только иногда.
Все еще не сводя взгляда с жены, Стивен мягко сказал:
— Я думаю, что если бы все вдруг узнали о близком конце света, то высыпали бы на улицы и стали искать тех, кого любят, чтобы сказать им о своей любви. — И повернувшись к брату, он добавил: — Я люблю тебя, Майкл. И жалею, что все эти годы мы недостаточно были близки.
Душевная боль, до сих пор таившаяся глубоко внутри, вырвалась наружу с такой силой, что Майкл почувствовал вдруг глубокое сострадание. Он положил ладонь на руку Стивена и, понурив голову, пресекающимся голосом сказал:
— И я тебя люблю. Мы и сейчас не были бы близки, если бы ты не пришел мне на помощь в самое тяжелое время моей жизни. Я в неоплатном долгу перед тобой.
— Никто ни перед кем не в долгу. Ты тоже оказал мне помощь. — Стивен тяжело перевел дух. — Недавно здесь была Клаудия. Она раскаивается в своем поведении. Если она вручит тебе оливковую ветвь, а я думаю, что она это сделает, пожалуйста, не бросай эту ветвь в ближайший камин. Хотя бы ради меня.
— Хорошо, — обещал Майкл. Он так и поступит.
Ради Стивена. Он чувствовал, как медленно пульсирует кровь в руке брата. Сколько еще он протянет? Господи, сколько он протянет? — Он жадно вдохнул воздух. — Боюсь, если мы не переменим тему, у меня начнется приступ астмы.
— Для этого у нас просто нет времени. — Стивен вновь закрыл глаза, собираясь с силами. — Я хочу поговорить об одном очень важном деле. Я начал переговоры о покупке театра «Атенеум» для родителей Розалинды. Проследи, чтобы эти переговоры завершились быстрее. Розалинда в курсе дела.
Стало быть, он покупает театр для тестя и тещи? Ну что ж, Стивен всегда был щедрой душой.
— Хорошо, я прослежу за этим.
Стивен перечислил другие неоконченные дела с безграничным доверием, которое показалось Майклу почти столь же трогательным, как признание в братской любви. Три года назад нельзя даже было представить себе, что они будут разговаривать с таким взаимным доверием.
Стивен заметно уставал, его фразы становились все короче, паузы для отдыха все длиннее.
Майкл надеялся, что вот-вот подойдут секретарь и адвокат с этими проклятыми документами, устанавливающими порядок опекунства или наследования. Подписание этих документов успокоит Стивена и упростит все предстоящие формальности.
Ян Кинлок вдруг отвернулся от камина:
— Кэтрин, герцогиня, идите сюда. Я хочу поговорить со всеми вами.
Женщины подошли к Стивену и Майклу. Заметив, как напряжено лицо мужа, Розалинда взяла флакончик с прикроватного столика и вопросительно посмотрела на мужа. Стивен устало кивнул. Она вытряхнула две пилюли на ладонь и налила стакан воды. Майкл не мог не заметить, как она заботится о Стивене. Этим она напоминала Кэтрин, а в его глазах это была высочайшая похвала.
— У тебя какой-то новый диагноз, Ян? — спросила Кэтрин.
— Да. Но я даже не решаюсь сказать, что это за диагноз, таким невероятным он представляется, и я бы не хотел зарождать ложные надежды. Но только этот диагноз отвечает всем симптомам… — Подняв руку, хирург окончательно разлохматил свою седую шевелюру. — Если я не ошибаюсь, Ашбертон, это полностью меняет прогноз. И все же я не понимаю, как может оправдаться мой диагноз. — Он замолчал, явно чем-то обеспокоенный.
Стивен, возможно, сумеет избежать смерти?
— Ради Бога, Кинлок, — поторопил Майкл — Скажи нам, что ты думаешь.
Поколебавшись какое-то время, хирург медленно сказал:
— Я предполагаю, что болезнь герцога объясняется действием яда.
Высказанное Яном Кинлоком предположение было встречено всеобщим удивленным молчанием. Сразу насторожившись, Стивен отказался от пилюль, которые собиралась дать ему Розалинда. Если Кинлок прав, ему нельзя заглушать боль, притупляя свои мозги.
— Как это может быть?
— Абсурд, — выпалил Майкл. — Кому может прийти в голову мысль отравить моего брата?
— Отравление может происходить самопроизвольно. Симптомы свидетельствуют об отравлении мышьяком, который широко употребляется не только в медицине, но и, например, при изготовлении обоев. Отравление вполне может быть непреднамеренным. — Хирург внимательно поглядел на Стивена. — Если я правильно сужу о вашем состоянии, вы можете полностью выздороветь.
Майкл глотнул воздух, а Кэтрин выдохнула:
— Боже мой! — и перевела взгляд на Стивена. Неужели есть возможность, что он выздоровеет? Эта мысль была еще более ошеломляющей, чем предположение, что его отравляют. Стивен почувствовал какое-то странное онемение во всем теле. Близость смерти, казалось, исключала всякую возможность дальнейшей жизни. И тут пальцы Розалинды обхватили его руку. Повернувшись к ней, он увидел почти нестерпимый свет надежды в ее выразительных глазах. Если Кинлок ошибается, она просто не переживет этого.
Стивен сделал глубокий вдох, молясь, чтобы Кинлок оказался прав. И не столько ради себя, сколько ради Розалинды.
— И как же лечится отравление мышьяком?
— Вообще-то молоко, которое вы пили, — лучшее против этого средство. Молоко не только нейтрализует действие яда на пищевод и желудок, но связывает мышьяк, оберегая организм он непоправимого ущерба. — Кинлок обеспокоенно вздохнул. — Если поставленный мной диагноз правилен и если мы сможем установить источник отравления, ваше выздоровление начнется незамедлительно.
Кэтрин, долгое время работавшая в походных госпиталях, нахмурилась:
— Но ведь у Стивена может быть просто какое-нибудь желудочное заболевание. Почему вы думаете, что он страдает от отравления мышьяком?
— Потому что у меня было два очень похожих случая. В первом случае молодая испанка решила избавиться от своего богатого старого мужа.
Розалинда издала какой-то сдавленный звук.
— Если вы только взглянете на мою жену, Кинлок, — угрожающим тоном произнес Стивен, — клянусь, я встану с кровати и вышвырну вас из дома. — В этот момент его пронзила острая боль, и он вынужден был поправиться: — Если не сам, то прикажу сделать это Майклу.
Кинлок махнул рукой:
— По вашим же собственным словам, вы были больны задолго до того, как встретились со своей будущей женой. У вас было несколько острых приступов, но большинство симптомов свидетельствуют о хроническом отравлении, обычно происходящем случайно.
